GQСтиль жизни

Люксовый и нежный Zверь

Пла­не­ту за­хва­ты­ва­ет по­ко­ле­ние Z. Cей­час чет­верть на­се­ле­ния Зем­ли — лю­ди, рож­ден­ные меж­ду 1995 и 2010 го­да­ми. Из­да­тель­ский дом Condé Nast и кон­сал­тин­го­вая ком­па­ния McKinsey вы­яс­ни­ли, как оче­ред­ная сме­на по­ко­ле­ний вли­я­ет на ры­нок то­ва­ров клас­са люкс.

Текст: Гри­го­рий Лан­ды­шев

В 2018 го­ду «GQ Рос­сия» ис­пол­ни­лось 17 лет, и это зна­чит, что «за­хват ми­ра» за это вре­мя про­ис­хо­дил уже два­жды. Имен­но столь­ко раз в но­вом ты­ся­че­ле­тии од­но по­ко­ле­ние усту­па­ло дру­го­му ли­ди­ру­ю­щую роль.

Ко­гда в 2001 го­ду вы­шел пер­вый рос­сий­ский но­мер жур­на­ла, пла­не­та толь­ко пе­ре­хо­ди­ла в ру­ки Generation X, на до­лю ко­то­ро­го вы­па­ло мак­си­маль­ное чис­ло пе­ре­мен: как об­ще­ствен­ных — рас­па­ды стран, вой­ны, пе­ре­во­ро­ты, так и тех­ни­че­ских. Се­год­ня «ик­сам» 36 и бо­лее лет, и они — пред­ста­ви­те­ли по­след­не­го по­ко­ле­ния, чья со­зна­тель­ная жизнь де­лит­ся на­двое: до и по­сле ин­тер­не­та. Имен­но по ме­ре ро­ста гло­баль­ной се­ти и ее все­про­ни­ка­ю­щей ро­ли в на­шей жиз­ни «ик­сов» ста­ли тес­нить мил­ле­ни­а­лы из по­ко­ле­ния Y (се­го­дня им 26‑35 лет). В их сто­ро­ну ча­ша ве­сов на­ча­ла скло­нять­ся в кри­зис кон­ца нулевых.

И вот те­перь при­шла по­ра по­ко­ле­ния 18‑25‑лет­них «зетов».

Раз­ни­ца меж­ду эти­ми людь­ми не толь­ко и не столь­ко в воз­расте, сколь­ко в пси­хо­ло­гии, при­выч­ках, взгля­де на мир, вку­сах и пред­по­чте­ни­ях. Ес­ли X и Y за­ста­ли слом эпох и кри­зи­сы, то пред­ста­ви­те­ли по­ко­ле­ния Z — это пол­но­стью «циф­ро­вые» лю­ди, по­ка не стал­ки­вав­ши­е­ся с се­рьез­ны­ми про­блемами.

Они не пом­нят жиз­ни без га­д­же­тов, для них при­ло­же­ния важ­нее сай­тов, а ше­ринг-эко­но­ми­ка (вро­де арен­ды квар­ти­ры или ма­ши­ны) при­вле­ка­тель­нее об­ла­да­ния ве­ща­ми. «Лю­ди не хо­тят по­ку­пать чет­верть­дюй­мо­вую дрель. Им нуж­на чет­верть­дюй­мо­вая дыр­ка в стене» — так опи­сал эти прин­ци­пы аме­ри­кан­ский эко­но­мист Тео­дор Левитт.

Убе­ри­за­ция (от при­ло­же­ния так­си Uber) и кар­ше­ри­за­ция (от сер­ви­са арен­ды ма­шин Car-Sharing) все боль­ше­го чис­ла то­ва­ров и услуг при­ве­ла к то­му, что се­го­дня не обя­за­тель­но по­ку­пать до­ро­гой ав­то­мо­биль, квар­ти­ру или да­же ко­стюм, что­бы поль­зо­вать­ся ими. И хо­тя арен­да в той или иной фор­ме су­ще­ство­ва­ла все­гда, имен­но лю­ди Z счи­та­ют эту за­ме­ну пол­ноценной.

Этот фе­но­мен за­ин­те­ре­со­вал не толь­ко нас. Ис­сле­до­ва­ние бри­тан­ских ком­па­ний Hammerson и Verdict The Sharing Economy по­ка­за­ло, что 64 % мил­ле­ни­а­лов ско­рее арен­ду­ют то­ва­ры или услу­ги, неже­ли при­об­ре­тут их в соб­ствен­ность. Сре­ди по­ко­ле­ния 35+ та­ких лишь 30 %.

Се­год­ня на­про­кат бе­рут не толь­ко до­ро­гие ве­щи, но да­же дет­ские иг­руш­ки (та­кие сер­ви­сы есть и в Москве) и бу­ке­ты (для кра­си­вых сел­фи на празд­ник). «Зе­там» пы­ля­ща­я­ся на ан­тре­со­ли «вещь на­все­гда» не нуж­на — им нуж­на ее функ­ция или про­сто воз­мож­ность сде­лать с ней сни­мок для соц­се­тей («не за­по­стил — не бы­ло»). И та­кой слом пси­хо­ло­гии спо­со­бен из­ме­нить не толь­ко ры­нок, но и об­ще­ство в целом.