Чтобы рыбы хватало всем
Комплексный план правительства по развитию рыбной отрасли предусматривает насыщение внутреннего рынка рыбой и бурное развитие экспорта. Однако эффективные инструменты достижения этих целей еще предстоит выработать
На днях правительство России приняло первую в истории и давно ожидаемую рынком «Стратегию развития рыбохозяйственного комплекса РФ до 2030 года». Она нацелена на насыщение рыбой внутреннего рынка и одновременно на повышение экспортной выручки, главным образом за счет продажи за рубеж рыбы и морепродуктов более высокого передела. Добиться этого предлагается за счет строительства предпринимателями новых перерабатывающих заводов, новых судов и прочей профильной инфраструктуры. Убедить компании вкладывать средства в наращивание мощностей государство планирует посредством относительного нового механизма господдержки — выдачи инвесторам дополнительных квот на вылов водных биоресурсов (ВБР).
Однако, к разочарованию участников рынка, правительство в cтратегии не предлагает решения накопившихся противоречий в отрасли, без чего документ отчасти теряет смысл. Пока не ясно, как можно при почти одном и том же ежегодном объеме ВБР насытить внутренний рынок доступными морепродуктами и в то же время нарастить их экспорт. Непонятно также, чем можно простимулировать рыбаков продавать больше улова на берег, когда везти его прямо с места промысла за границу быстрее и выгоднее. А без этого, например, незачем строить новые рыбзаводы, потому что новые суда все равно повезут рыбу мимо них. Болевых точек на рынке много, и новая стратегия не предлагает их системного лечения.
Ни вашим, ни нашим
Несмотря на ежегодный прирост вылова рыбы, есть ее россияне стали меньше. Снижение интереса к рыбной продукции появилось после введения продовольственного эмбарго, когда запретили ввоз дешевой семги и форели из Европы для переработки, а российская рыба из северных морей стала уходить в Китай. У переработчиков в Центре и на Севере (где сосредоточены основные перерабатывающие мощности рыбной отрасли) начал нарастать дефицит сырья, что привело к росту цен на рыбу по всей технологической цепочке. В результате россияне, по данным Росрыболовства, стали потреблять рыбы меньше положенных по медицинским нормам 22 кг на человека — 19,5 кг (до введения эмбарго — 22,3 кг). А рыбопереработчики на фоне снижения спроса начали простаивать и закрываться. Это при том, что последние пять лет уловы росли: в прошлом году рыбопромышленники добыли 5,1 млн тонн водных биоресурсов, что в три раза больше постсоветского рекорда 1992 года, когда, напротив, кроме рыбы, на прилавках магазинов редко что было.
В свою очередь, рыбаки, хотя и хорошо зарабатывали на экспорте рыбы (почти половина выловленной рыбы отправляется за рубеж), тоже смотрят в будущее с тревогой: количество судов сократилось за двадцать лет на четверть, еще треть устарела настолько, что моряки стали отказываться от их использования. Стало ясно, что пора срочно что-то менять. Участники рынка много лет предлагали государству определить долгосрочную стратегию развития отрасли, чтобы осознавать, куда, зачем и каким путем мы будем идти следующие как минимум десять лет. И вот свершилось: 27 ноября премьер-министр Дмитрий Медведев подписал «Стратегию развития рыбохозяйственного комплекса РФ до 2030 года». Вот только ожидаемого восторга это пока не вызвало, хотя в целом основные цели и задачи, безусловно, определены верно, что единодушно выразили все наши собеседники среди рыбаков и переработчиков.
Счетчики подкрутили на старте
Основной целевой ориентир — нарастить поставки рыбы внутрь страны и тем самым повысить ее душевое потребление за десять лет до 25 кг на человека. Вторая основная задача — увеличить глубину передела экспортируемой продукции до уровня потребительской кондиции, вплоть до упаковки и брендирования. Сейчас из 2,2 млн тонн экспорта ВБР (в прошлом году) почти 90% их идет в мороженом виде и в лучшем случае в виде филе, то есть самый низкий передел, из которого в Китае и Корее делают консервы и множество наименований рыбной продукции, поставляемой затем в другие страны, в том числе в богатые своей рыбой Европу и Россию. В стратегии прямо предлагается вытеснить «посредников» (Китай) с рынков Европы и других стран и нарастить долю рыбной продукции с высокой добавленной стоимостью в общем ее объеме до 65% против немногим более трети в прошлом году. Валовая прибыль рыбохозяйственного комплекса России должна увеличиться за десять лет на две трети и составить 418 млрд рублей против 244 млрд в 2018 году, а общий оборот организаций рыбной отрасли должен увеличиться на 59,4%, до 888 млрд рублей (то есть в среднем рентабельность по отрасли может составить около 50%, сейчас такая рентабельность только у рыбодобытчиков, в переработке она в среднем составляет 10–15%).
При всем уважении к ювелирной точности в целевых цифрах, почти все опрошенные нами рыбаки, переработчики и эксперты первым делом обратили внимание на нестыковку расчетов с поставленными задачами: невозможно одновременно существенно наращивать объемы внутреннего рынка рыбной продукции и экспортных поставок, поскольку ресурсная база остается каждый год почти неизменной (общий допустимый улов мало меняется год от года, а дополнительное сырье взять негде). Дело в том, что согласно принятому по указу президента нацпроекту «Экспорт продукции АПК» предполагается увеличить выручку рыбного комплекса от экспорта с нынешних примерно 5 млрд долларов до 8,4 млрд уже к 2025 году. Этого в правительстве не могли не знать, но зачемто все равно заложили в стратегию заведомо провальные ориентиры.
«По опыту мы знаем, что поручение президента будут выполнять в первую очередь, а значит, на экспорт будет уходить больше сырья, — уверен исполнительный директор Рыбного союза Сергей Гудков. — Чтобы достичь поставленных в нацпроекте по экспорту и в стратегии целей, нам понадобится дополнительно не менее трех-четырех миллионов тонн сырья к тем пяти, что есть. Но взять их попросту негде, аквакультура задуманными темпами не растет, поскольку ее крайне мало поддерживают». Если на других рынках параллельный рост экспорта и внутренней обеспеченности возможен в основном благодаря расширению сырьевой базы, то на рыбном рынке общий допустимый улов всегда органичен (иногда он незначительно увеличивается или уменьшается из-за миграции рыбы и других причин). «Увеличение одновременно экспорта и внутреннего потребления — две противоречивые идеи, — уверен исполнительный директор АО “Архангельский траловый флот” Сергей Несветов. — Например, у нас региональные власти в понедельник собирают рыбопромышленников на одно совещание и спрашивают, почему слабо растет экспорт, а во вторник на совещании по другому федеральному проекту спрашивают, почему не растет поставка на берег. Хотелось бы определенности, которой стратегия пока не дает».
Похоже, чиновники уже приготовили себе подушку безопасности, проигнорировав официальную методику подсчета Минздравом норм потребления рыбы, которая предполагает учет съеденной массы рыбы без головы, хвоста и требухи. «Они посчитали нынешнее потребление рыбы целиком, хотя мы так не едим, и получили уже не очень страшный результат — почти нормативные 22 килограмма, в то время как, по расчетам ФИЦ питания и биотехнологии, россияне потребляют не более 13 килограммов», — говорит Сергей Гудков.
По подсчетам Рыбного союза, для увеличения потребления внутри страны до 25 кг рыбы на человека в год понадобится дополнительно два миллиона тонн сырья, еще как минимум столько же — для увеличения вдвое экспортной выручки. При этом ресурсная база, согласно стратегии, вырастет с нынешних 5,1 млн тонн максимум до 5,9 млн.
Подвинуть Китай… аквакультурой
Реализовывать принятую стратегию предлагается в рамках нескольких ключевых проектов, составленных в том числе с учетом особенностей региональных промысловых бассейнов. Предполагается, что на эти проекты удастся привлечь от бизнеса около 650 млрд рублей, государство же вложит всего 50 млрд, по пять миллиардов в год.
Наиболее амбициозный проект — «Новая тресковая индустрия» — рассчитан для Северного промыслового бассейна, где добывают много тресковых пород, также здесь сосредоточено до 70% береговой переработки рыбы страны. Только на первом этапе, до 2025 года, по программе планируется построить (не только для Северного бассейна, но и других) 43 единицы судов (они также будут использоваться для лова других видов рыб) рыбопромыслового флота и 26 береговых предприятий по производству рыбной и иной продукции из водных биологических ресурсов с высокой добавленной стоимостью — филе, фарша и даже готовых к употреблению порционных филе с разными наполнителями и т. п. А через десять лет ожидается и вовсе «полное обновление добывающих и перерабатывающих мощностей судов рыбопромыслового флота и перерабатывающих заводов». Перспективы авторы стратегии рисуют головокружительные, говоря, что проект нацелен на вытеснение Китая с рынков Европы, Латинской Америки и других, в то время как именно в КНР перерабатывается большая часть экспортируемой российской трески и поставляется по всему миру. Более того, завоевать мы хотим и сам Китай с упакованной и порционной рыбной продукцией. Предполагается, что именно в эту программу бизнес вложит более половины ожидаемых от него на реализацию стратегии средств — свыше 340 млрд рублей из 650 млрд.
Другой емкий проект — «Пищевая пелагика». По нему в Дальневосточном бассейне силами 15 новых судов планируют нарастить вылов сельди и скумбрии. В Азово-Черноморском бассейне увеличат добычу кильки и шпрот силами новых десяти мало- и среднетоннажных судов, которые построят на смену выбывающим советским. Столько же судов будет задействовано в Волжско-Каспийском бассейне для наращивания добычи кильки и сельди. Очень интересным обещает быть проект «Лососеводство» в Северном и Дальневосточном бассейнах. Лососевых рыб на рынке до сих пор дефицит после введения продэмбарго: если горбуши на Дальнем Востоке полно, то нужной рынку семги почти нет. В 2018 году объем производства готовой продукции из лососевых видов рыб, в том числе из объектов товарной аквакультуры, оценивался в 350 тыс. тонн, что на 130 тыс. тонн меньше, чем в 2014 году, когда мы импортировали из Европы семгу. Заместить недостающих осетровых планируется за счет товарной аквакультуры — разведения мальков в природных условиях северных морей и на Дальнем Востоке. Для этого понадобится построить 20 ферм по разведению мальков в нескольких регионах. Правда, эффект за десять лет ожидается до обидного маленький: дополнительно сто тысяч тонн (годовой вылов среднего промысловика).
Еще один аквакультурный проект — «Ценные морепродукты» — даст энную прибавку моллюсков, устриц и ежей. А снабдит все новые предприятия кормами для рыб проект «Морские биотехнологии». Есть еще ряд вспомогательных проектов вроде образовательных и маркетинговых. «В целом в стратегии вроде бы все комплексно учтено, не считая отдельных прорех, — говорит президент рыбохозяйственных предприятий Приморья Георгий Мартынов. — Например, ставка в наращивании объемов сырья сделана на аквакультуру, которая вроде как должна вырасти на несколько сотен тысяч тонн при вложении сотен миллиардов от бизнеса, в то время как у нас на Дальнем Востоке в сопоставимых объемах не осваивается добыча скумбрии и сельди иваси, которых экономически выгодно добывать лишь на специальных дорогих плавбазах. А их без поддержки государства построить нереально. Но о них нигде ни слова».
У рыбаков изъяли 143 млрд рублей
Инвестиционные квоты — вот главный механизм, который предлагает использовать Минсельхоз для достижения поставленных в стратегии задач, что бизнесу, в принципе, подходит. Это новый, применяемый с этого года механизм вовлечения бизнеса в обновление флота и мощностей переработки в обмен на дополнительные объемы вылова. Но у компаний пока мало к нему доверия: после того как в этом году у рыбаков изъяли половину исторической квоты на ловлю краба и продали им же с аукциона за 143 млрд рублей, доверие к государству было подорвано.
«Наши средние предприятия вкладывали по долгосрочным квотам на краба сотни миллионов рублей в обновление того же флота, а вот миллиардные суммы лотов потянуть смогли далеко не все, — говорит президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока Александр Дупляков. — Куда им теперь девать этот флот, непонятно, переоборудовать чаще всего нет смысла. Заместить выпавшие объемы нечем, и мало кто поверит в новые обещания по новым проектам». После октябрьского аукциона по крабу этот сегмент рынка перераспределился полностью в пользу крупного бизнеса. Около трети досталось компаниям, связанным с Русской рыбопромышленной компанией (РРПК) Глеба Франка, которую считали главным претендентом на получение квот и ради которой якобы изменили закон, отойдя от исторического принципа распределения квот. Но им досталось около трети объемов квот, видимо, от среднего бизнеса, потому что основные крупные игроки сумели сохранить свои объемы. «Мы купили крабовых квот даже больше, чем потеряли их, оттого что нас всех наполовину раскулачили, — говорит президент одной из крупнейших рыбопромышленных компаний “Антей” Иван Михнов. — Но это не значит, что мы счастливы. Теперь будем работать на банки, возвращая почти полмиллиарда долларов кредитов». Так что «Антею» сейчас не до новых проектов, хотя он и планировал развивать ряд новых направлений промысла (той же скумбрии, иваси), в том числе переработку. Кредиты понадобились «Антею» для выкупа лотов квот на краба и предстоящего строительства девяти новых краболовных судов, что он должен сделать по условиям аукциона (всего по итогам аукциона ожидается строительство около 35 краболовных судов). В Североморском бассейне у РРПК отбила свои прежние доли краба Северо-Западная рыбопромышленная компания (СЗРПК), в которую входит в том числе «Архангельский траловый флот» (АТФ). «Нам пришлось мобилизовать все резервы, чтобы не потерять крабовое направление бизнеса, за счет которого мы прежде развивали и другие малоприбыльные промыслы, — говорит Сергей Несветов. — Объемы краба отстояли, но для этого пришлось отказаться от строительства крупной фабрики по переработке своей же рыбы, что было бы для нас новым направлением бизнеса. Хотя мы с проектом этой фабрики выиграли первый конкурс летом этого года на получение инвестиционных квот, но пока не до этого». То есть аукционы спутали карты и самому Минсельхозу, который, видимо, получит теперь не один свернутый экспериментальный проект по новому механизму господдержки.
Вертикальная модель под вопросом
У АТФ в крабовом сегменте в этом году будет еще одна победа: выпускаемый компанией на подмосковном заводе готовый к употреблению краб впервые отправится не только на экспорт, но и на прилавки наших магазинов. «Два года мы вели переговоры с пятью крупнейшими торговыми сетями, в итоге они решились под этот Новый год выставить наших крабов. Впервые они поняли, что при всем снижении спроса для премиумпродуктов качество превыше цены», — говорит Сергей Несветов. В чем-то это мелкое, но знаковое для рынка событие. Минсельхоз давно мечтает (и заложил это в стратегии) выстроить вертикальную модель рыбной отрасли страны — от моря до прилавка, по аналогии с другими сегментами АПК (другим способом разрешить ценовые противоречия между рыбаками и переработчиками, видимо, не получается). Для этого, собственно, и решили в этом году распространить инвестквоты для рыбаков на строительство не только судов, но и перерабатывающих предприятий. Предполагалось, что, построив завод на берегу, рыбак будет снабжать его сырьем, меньше вывозя на экспорт. (В этом году Росрыболовство уже заключило 21 договор на получение инвестквот под создание береговых заводов на сумму около 22 млрд рублей.)
Однако эффективность инвестквот для рыбаков под строительство заводов пока под большим вопросом. Наглядный тому пример — недавнее известие на рыбном рынке о продаже только что построенного завода «Русская треска», возведенного в Мурманске РРПК и одним из крупных переработчиков мороженой рыбы, компанией «Агама». РРПК вложила в проект около 650 млн рублей, а участие «Агамы» предполагалось в управлении переработкой и сбытом. Более того, весной обе компании выиграли тот самый первый конкурс на инвестиционные квоты для реализации проекта по переработке рыбы «Русская пикша». Но сейчас, как стало известно «Эксперту», обе компании не знают, что делать с двумя заводами — построенным «Русская треска» и спроектированным «Русская пикша» (связаться с руководством компаний «Эксперту» не удалось). «После того как Франк проиграл СЗРПК аукцион по крабам, он сказал партнерам, что у него пропал интерес к Северному бассейну и сырьем фабрику обеспечивать он не сможет, — знает председатель Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна Валентин Балашов. — Неудивительно: у нас свои предприятия сидят без сырья и закрываются, куда там новые строить, тем более если рыбопромышленник не может даже свою фабрику рыбой загрузить, отправляя ее на экспорт».
Другой известный пример того, что рыбакам трудно самим совладать с переработкой, — строительство в Мурманске крупнейшим рыбодобытчиком, группой «Норебо», фабрики «Полярное море», которая задумывалась для создания полного цикла производства, но в итоге уже третий год генерирует убытки. По словам Валентина Балашова, проблема в том, что большинство рыбаков не имеют компетенций в переработке и тем более в поставках рыбопродукции в оптовые и розничные сети. В свою очередь, у переработчиков нет компетенций и возможности ловить рыбу. «Поэтому мы изначально решили диверсифицировать бизнес, параллельно развивая добычу и переработку, — говорит Александр Ефремов из “Доброфлота”. — В итоге мы уже почти не экспортируем рыбу, потому что были первыми, кто вынес переработку конечной продукции в море, ближе к свежайшему сырью. Прямо с моря доставляем продукцию через налаженную сеть дистрибуции на прилавок, что не менее выгодно, чем прямой экспорт». Одна из компаний группы «Доброфлот» в этом году завершила строительство под дополнительные квоты рыбоперерабатывающего завода в Приморье. «Я уверен, что обозначенные в стратегии цели вполне достижимы: у нас все для этого есть — сырье, логистика, береговая переработка. Надо просто все это грамотно достроить и увязать разумными и гибкими государственными стимулами. Например, больше даешь на берег — получаешь больше преференций. Но такие инструменты требуют очень тонкой настройки, поскольку все переделы рыбной отрасли очень специфичны и чувствительны», — говорит Александр Ефремов.
Сергей Гудков из Рыбного союза, как и многие переработчики, уверен, что без заградительных фискальных мер для экспортеров рыбного сырья и без их обнуления в случае поставки рыбы на берег никакая стратегия не поможет вдоволь накормить страну рыбой. Давно следует освободить и норвежскую рыбу от эмбарго. Но с этим, понятно, не согласны рыбаки, угрожающие нацпроекту по экспорту АПК снижением валютной выручки.
В стратегии пока нет предложений по поиску компромисса между добытчиками рыбы и ее переработчиками; регулятору предстоит и дальше думать над созданием механизмов взаимодействия между ними.
Фотохроника ТАСС; Сергей Красноухов/ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl