Академик Петр Чумаков: вирусы позволяют увидеть раковые клетки и сформировать иммунный ответ
Что такое онколитические вирусы? Правда ли, что практически все вирусы в природе имеют способность бороться с раком? Каким образом эти свойства можно использовать? Какие тут имеются отечественные разработки и когда они начнут применяться в массовом порядке? Об этом рассказывает академик Петр Чумаков, заведующий лабораторией пролиферации клеток Института молекулярной биологии РАН.
— Ваш отец, академик Михаил Чумаков, всю жизнь боролся с болезнетворными микроорганизмами. Все знают, что он разработал вакцину от полиомиелита и благодаря ему мир был спасен от этой страшной инфекции. А ваша мама, Марина Ворошилова, помимо того, что помогала ему, еще занималась разработкой онколитических вирусов, которые выступают нашими союзниками в борьбе с раком. Правда ли, что вы именно от нее унаследовали эту страсть?
— Наверное, нельзя сказать, что это страсть, но унаследовал точно от нее. Не могу сказать, что всю жизнь занимался этим направлением, хотя начинал тоже по близкой теме, когда еще был студентом. Когда окончил институт, занялся совсем другими вещами, и к теме онколитических вирусов снова подошел 15 лет назад: возникло ощущение, что эта тема, которая в 1970-х годах была еще не готова для серьезных научных исследований, сейчас для этого созрела. Мы гораздо больше знаем о вирусах, их свойствах, о том, каким образом можно избежать побочных эффектов, поэтому можем более осознанно заниматься такими вопросами. Речь идет о том, чтобы использовать живые вирусы для лечения рака. А это вызывает у многих страх даже сейчас — как же так, заражать человека вирусом! Но мы сейчас знаем, что есть вирусы, которые абсолютно безопасны для человека и, кроме того, обладают полезными свойствами. В частности, способны так стимулировать иммунную систему, чтобы она снова могла видеть и уничтожать раковые клетки.
Добавить каплю в море вирусов
— Как были открыты вирусы, обладающие подобного рода свойствами?
— Это было случайное наблюдение. Все началось с работ, когда создавалась живая полиомиелитная вакцина. Детям давали «конфетку», в которой содержался живой вирус, и в кишечнике он начинал размножаться.
— Знаю, что вы были в числе детей, которым давали такую «конфетку». Иначе говоря, вы испытывали эту вакцину на себе.
— Да, так и было. После того как вирус начинает размножаться в кишечнике, на него вырабатываются антитела. Это стимулирует иммунитет, и человек оказывается на всю жизнь защищенным от полиомиелита. Но примерно у 20% детей, как выяснилось, не образуются антитела в ответ на такую прививку. Стали разбираться, в чем же дело. Оказалось, что одновременно в кишечнике таких детей жили другие, очень похожие вирусы, которые интерферировали. Есть такой феномен — интерференция вирусов: когда в организм попадает один вирус, то другой уже не может внедриться, потому что в ответ на первый вирус организм начинает вырабатывать противовирусный белок интерферон, который не дает новому вирусу зацепиться и вызвать соответствующую инфекцию. Тогда возникла идея, что, может быть, можно использовать вирусы, которые живут в кишечнике таких детей, для профилактики вирусных инфекций.
— То есть для создания вакцины?
— Нет, не совсем вакцины: в случае вакцинации против полиомиелита вирус, который присутствовал в кишечнике детей, мешал размножению живой вакцины и формированию защиты против полиомиелита. Но ведь с помощью таких безопасных вирусов можно бороться и с вирусными инфекциями, вытесняя болезнетворный вирус. Людям можно дать «конфетку» или капельки, которые содержат безопасный энтеровирус, и тогда они на какое-то время станут невосприимчивыми к вирусным заболеваниям. Действительно, такие исследования были проведены на довольно широком контингенте — около 300 тыс. человек были вакцинированы таким образом во время сезонной эпидемии гриппа. Причем это проводилось на протяжении четырех лет в четырех разных эпидемиях. Получены впечатляющие результаты, когда заболеваемость снизилась в 3–3,5 раза. Это даже лучше, чем при применении вакцины против гриппа.
Среди вакцинированных людей попадаются онкологические больные, и во время испытаний было обнаружено, что у некоторых таких больных возникало улучшение состояния. И все это очень напоминало эффект вирусного онколиза, который к тому времени уже был открыт. Но он в основном наблюдался в опытах на животных. На людях тоже пытались такое делать, но в то время не было известно о непатогенных вирусах, поэтому эти исследования быстро свернули. Они много лет вызвали страх у исследователей, потому что когда пытались использовать болезнетворные вирусы в терапии рака, то люди очень часто умирали от вирусных заболеваний, а не от самого рака.
— В связи с чем опять начались эти исследования?
— Мы уже многое знаем, чего не знали тогда. Теперь уже известно множество не болезнетворных вирусов. В 1970-х годах, когда были выделены первые безопасные вирусы, научное сообщество было не готово принимать такие аргументы. Говорили, что, может быть, они не болезнетворны исходно, но «вы выпускаете большое количество вирусов в популяцию людей, они промутируют и станут болезнетворными». Сейчас этот аргумент кажется наивным. Мы знаем закономерности эволюции вирусов: обычно патогенность, наоборот, снижается при циркуляции вирусов. Мы знаем, что если вирусы исходно не патогенны, то очень мало вероятности, что они станут таковыми. Более того: поскольку очень большой процент детей в природе содержит такие кишечные вирусы, то даже несколько тысяч пациентов, которым дают такой вирус, это капля в море.
Подобрать вирусы так, чтобы на 100% обеспечить ответ пациента
— Много лет вы занимались лечением людей с продвинутыми стадиями рака. К вам даже присылали таких пациентов врачи, когда сами уже не могли им помочь. Но сейчас у вас начались клинические испытания. Это правда?
— Да. Это знаковое событие. В конце прошлого года Минздрав разрешил проводить испытания первой фазы нашего препарата, который содержит одновременно четыре штамма таких не болезнетворных энтеровирусов. Этот препарат называется «Энтромикс», его также называют онколитической вакциной. Мы считаем, что это определенно прорыв, потому что, например, при разработке онколитических вирусов в других странах исследователи сосредотачиваются на каком-то одном штамме. Очень долго их доводят до безопасного состояния, а потом, когда начинаются клинические испытания, выясняется, что очень небольшой процент пациентов положительно реагирует на такой вирус. Хотя и доказано, что такие вирусы безопасны, не сопровождаются такими серьезными побочными эффектами, как при использовании химиотерапии, которая токсична и инвалидизирует человека, убивая его иммунную систему. Но очень низкий процент позитивного ответа при использовании единичного онколитического вируса препятствовал внедрению таких препаратов в клиническую практику.