Композитор Дэвид Лэнг: «Что делает музыку великой? Вы и ваше внимание»
Знаменитый американский композитор рассказал Esquire, как полюбить неоклассику и получить номинацию на «Оскар» за музыку к фильмам Паоло Соррентино.
9 ноября в Москве в рамках фестиваля новой музыки Sound Up прозвучат произведения Дэвида Лэнга — знаменитого американского композитора, сочинившего музыку к «Молодости» Паоло Соррентино (за что получил номинацию на «Оскар»). Кроме того, Лэнг — автор аранжировки знаменитой Requiem for a Dream для струнного квартета Kronos Quartet. В Москве можно будет услышать самые знаковые произведения композитора, в том числе композицию «Страсти по девочке со спичками», за которую он получил Пулитцеровскую премию. В интервью Сергею Яковлеву Лэнг рассказал, зачем большие авторы берутся сочинять музыку для кино и что его связывает с русской культурой.
Я вижу, у вас никнейм modernpain. Что это значит?
В 1995 году я написал оперу ‘Modern Painets’, посвященную великому теоретику искусства Джону Раскину. И когда мне нужно было создать свой e-mail, имена почтовых ящиков способны были вместить только 10 букв. Так современные художники превратились в современную боль. Совершенно случайно.
Вы помните тот переломный момент, когда про вашу музыку перестали говорить «это слишком сложно» и вы, наконец, получили признание?
Я помню много такого. Любой человек, работающий в творческой сфере, хорошо помнит плохие оценки и критику в газетах. Был один важный момент, связанный с композицией ‘a little match girl passion’, которое будут исполнять на Sound Up. Я долго пытался создать произведение, которое было бы максимально простым и прямым высказыванием. До этого я писал более сложную музыку, поэтому критики подумали, что я просто издеваюсь! Никто мне не поверил, даже The New York Times.
Но ведь так и есть: ваша музыка со временем становится проще и стройнее. Максимально органичный звук — вот что вы, на мой взгляд, пытаетесь найти.
Пожалуй, вы близки к правде. Я не ищу максимально чистый звук только ради того, чтобы кого-то удивить. Мне кажется, самый простой способ объяснить, как я вижу музыку, как я создаю ее и как чувствую — это честно и точно ответить на вопрос, кто есть я. Чем честнее я буду с самим собой, тем больше мою музыку будут понимать и другие.
Мне кажется, большинству молодых композиторов говорят: «Все, что тебе нужно — найти исключительный звук, ни на что не похожий, и всегда следовать за ним; делай это до скончания века и напоминай людям, что это ты». Мне так не хотелось. Я всегда хотел создавать музыку, максимально близкую к той, что я сам бы хотел слушать — никто не создаст ее без меня. Со временем моя музыка становилась все проще и проще, лишалась примочек и орнаментов. Мне кажется, таким образом я просто старался быть максимально честным с собой.
Чем старше я становлюсь, тем четче понимаю, что музыка — самый универсальный способ коммуникации. Зачастую она лучше любых слов. Как вы себе объясняете, почему это так?
Это способ коммуникации, при котором люди как бы заранее соглашаются друг с другом: музыка помогает им ощутить нечто по-настоящему красивое. Люди должны верить, что благодаря музыке они могут собираться вместе и испытать что-то, что невозможно почувствовать без музыки. Это что-то вроде религии, веры. Я смотрю на мир — я не очень хорошо осведомлен о том, что происходит сейчас в России, но знаю, что в любой стране все делятся на группы, — и понимаю: люди не готовы находиться друг с другом в одном пространстве, если они неспособны к взаимопониманию. Музыка позволяет им это. Они приходят в концертные залы, объединенные верой во что-то красивое, и они готовы, что сейчас, произойдет нечто значимое.