Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Виктор Началов. Колыбельная для дочки
Первую часть читайте в июльском номере "Коллекции Каравана историй" 2021 года.
Горько это сознавать, но героя своего романа Юля в жизни так и не успела повстречать. Когда-то я прочитал одно стихотворение моей сестры, очень трогательное, нежное, девичье по духу. Сразу понял, что из этого может получиться хорошая лирическая песня о любви для Юли. Так и родилась композиция "Герой не моего романа", ставшая хитом и визитной карточкой певицы Началовой.
С дочерью, даже в ее юные годы, мне всегда было очень интересно. А интерес у нас был один, общий — музыка. Я никогда не навязывал ей свое мнение, но всегда с ней советовался, потому что к тринадцати-четырнадцати годам Юля превратилась в настоящего мастера, профессионального артиста и музыканта высокого класса. Ведь музыка не нуждается в переводе — поэтому, наверное, певицу Юлию Началову одинаково горячо принимали в совершенно разных странах. Отрадно, что помнят ее за рубежом и сегодня. Например совсем недавно ее имя присвоили фестивалю русской песни в Испании.
В девяностые годы мы с Юлей много ездили по разным странам, ее часто приглашали участвовать в международных конкурсах и фестивалях. Мир открывал для себя новую Россию, и Юля достойно представляла нашу страну за рубежом. В 1995 году мы дважды побывали в Америке. Первый раз оба оказались там весной — прилетели по приглашению одного состоятельного поклонника творчества Юли. Принимал он нас достойно: места в самолете были в бизнес-классе, жили в удобных апартаментах стеклянного небоскреба в центре Манхэттена. Конечно, нас Нью-Йорк очень впечатлил. Мы гуляли, посещали разные интересные места. Например были в казино «Тадж-Махал», даже поиграли на автоматах. В «Радио-сити» посетили концерт Аниты Беккер. Получили огромное удовольствие. Юля была в диком восторге от всей этой красоты — от мастерства музыкантов, от режиссуры и зрелищности западного шоу. Дочь лишний раз убедилась в том, что хочет развиваться именно в этом направлении.
Конечно, после хмурой Москвы девяностых с ее «Черкизоном» наши взгляды притягивали витрины магазинов одежды. Жили мы на Пятой авеню, где бутиков было очень много. В некоторые зашли и были поражены качеством и разнообразием одежды. Причем цены были вполне приемлемыми. Конечно, не удержались и накупили нарядов: и на сцену, и на каждый день. Счастливые и уставшие, вернулись в апартаменты. В это время к нам зашел товарищ, пригласивший нас, и мы перед ним похвастались своими покупками. Однако вместо восторгов услышали:
— Где вы все это набрали?
Отвечаю:
— Во французских бутиках на Пятой авеню.
Он снисходительно посмотрел на нас:
— Зачем вы туда пошли? Ни один уважающий себя артист в этих бутиках одеваться не будет! Вам надо идти в Saks!
Когда мы вняли его совету и оказались в этом шикарном магазине с дизайнерскими вещами и доступными ценами, сами поняли, что все французские бутики, в которых мы были до этого, по сравнению с ним — «шашлычная». Слава богу, у нас хватило денег еще на несколько концертных платьев.
В октябре 1995-го нас снова пригласили в Нью-Йорк, теперь уже на конкурс русскоязычных исполнителей со всего мира Big Applе. Юле было всего четырнадцать лет, и она стала самой молодой участницей. Все остальные, по-моему, были старше двадцати одного года. В жюри было много авторитетных известных музыкантов, в том числе и композитор Игорь Крутой. Юля исполняла песню The Shadow of Your Smile. Помню, после выступления к нам в гримерку заскочили какие-то приглашенные американские артисты, все такие разряженные, яркие — на стиле. Они смотрели на Юлечку как на какую-то диковинку. Не стесняясь, показывали на нее пальцами, широко улыбались, бурно что-то обсуждали и приговаривали: «The best! The best!» Юля растерянно сидела в уголке гримерки и не знала, как реагировать. По окончании всех конкурсных выступлений заходят организаторы: «Так, какую песню будете петь?» Мы с дочкой удивленно переглянулись — уже ведь выступили. Но вопрос повторили: «Что вы молчите? Какую песню объявлять? У вас Гран-при! А победителю полагается исполнить финальную песню». Это был настоящий триумф! Московские участники были в шоке, что победу присудили нам. В качестве награды предложили записать сольный альбом в Нью-Йорке, но у нас в то время были совсем другие планы. Выступления и гастроли в России, в том числе и с Ириной Понаровской, были расписаны.
В 1997 году нас пригласили принять участие в конкурсе фестиваля «Золотой олень», который проходил в румынском курортном городе Брашов. Несмотря на общую бедность страны, фестиваль был организован на высшем уровне! Среди гостей — звезды мировой величины, такие как Дайана Росс, Шерил Кроу. На том фестивале мы познакомились с еще никому тогда не известной Кристиной Агилерой, представлявшей США. Скромная, миниатюрная, субтильная девушка на конкурс приехала в сопровождении мамы. Почти ровесницы, они с Юлей запросто нашли общий язык и с удовольствием проводили свободное время вместе. Каждый вечер после репетиций, выступлений и ужина мы, участники, собирались в зоне отдыха отеля и проводили сейшены — так принято у настоящих музыкантов. Я брал гитару, представитель Ирландии садился за рояль, и все пели в свое удовольствие. В этих импровизированных концертах Юле равных не было. Она же знала наизусть все мировые хиты — буквально купалась в этой музыке. И безо всякого стеснения распевала эти песни перед собравшимися иностранцами. Всем очень нравилось, ее просили: «Еще пой, еще!» Помню, я предложил Агилере, отсиживающейся в уголке:
— Давай спой что-нибудь.
На что она смущенно ответила:
— Ноу, ноу.
Стеснялась...
Несмотря на хорошую организацию, закончился конкурс скандалом. Все три призовых места румыны отдали своим конкурсантам. В знак протеста против такой несправедливости все остальные участники не пошли на вручение наград, а международная федерация фестивалей на три года отлучила Румынию от проведения конкурсов.
В 1998 году Юлю пригласили участвовать в конкурсе крупнейшего международного музыкального фестиваля в турецком городе Памуккале. Хозяйка конкурса госпожа Чак Мак лично дозвонилась в Москву на наш домашний телефон — чем немало смутила мою жену, снявшую трубку. Незадолго до этого на большие экраны вышел фильм «Титаник». И фильм, и музыка к нему произвели в мире эффект разорвавшейся бомбы. Конечно, зацепил «Титаник» и Юлю, и мы приняли решение подготовить для конкурса его саундтрек My Heart Will Go On. На студии Юля записала песню с первого дубля! Исключительный случай для композиции такого уровня сложности. Все присутствующие просто замерли — такого никто не ожидал. Я для порядка предложил записать еще один дубль, на что режиссер с удивлением выдохнул:
— А надо?
— На всякий случай, — ответил я.
В итоге в работу взяли все-таки первый вариант. Когда уже в Турции на репетиции Юля исполнила этот хит, к нам вдруг подошла госпожа Чак Мак и сказала:
— Юля поет эту песню лучше, чем Селин Дион, но я хочу вас попросить не участвовать в конкурсе.
— Как это? Почему? — расстроились мы.
— Я прошу вас выступить в качестве почетных гостей из России. Понимаете, с таким номером Юля заслуживает только Гран-при. А вдруг жюри ей его не присудит? Я такого казуса не хочу.
Я вопросительно посмотрел на дочь, а она радостно закричала:
— Да-да, я согласна!
Фестиваль запомнился еще одним ярким моментом. В день открытия все участники должны были пройти торжественной колонной по центру города в своих национальных нарядах. Нас заранее об этом предупредили, и в Москве в этнографическом театре мы взяли для Юли роскошный костюм Екатерининских времен — он весил килограммов десять. Во время этого торжественного парада почти все участники шли пешком, а Юлечке выделили отдельную колесницу, запряженную лошадьми. В соседней колеснице ехал представитель Египта — темнокожий красивый парень в костюме фараона. Смотрелись они рядом очень экзотично. Кстати, этот юноша был Юлей очарован, трогательно ухаживал за ней во время фестиваля, и потом они какое-то время переписывались.
Примерно в то же время, в конце девяностых, нас пригласили на очень авторитетный и популярный конкурс «Братиславская лира» в Словакию, Юлю — участницей, а меня — членом жюри. Нам запрещали голосовать за представителя своей страны, что, конечно, было справедливо. Но здесь я воочию познакомился с «кухней» подобных фестивалей. И «кухня» эта оказалась отвратительной. В очередной раз убедился, что справедливости на таких конкурсах мало. С остальными членами международного жюри я, конечно, знаком не был. Наблюдал со стороны, как они важно прохаживаются перед началом конкурсной программы и время от времени, как бы нехотя, о чем-то перешептываются друг с другом. Вдруг и ко мне подошел профессор варшавской консерватории с вопросом:
— У вас пятерка свободна?
— Не понял? — переспросил я.
— Пятерка у тебя, спрашиваю, свободна? Давай ты моей участнице поставишь, а я твоей — независимо от того, как они выступят.
Теперь для меня стало очевидным, о чем переговаривались эти уважаемые господа... Расстроенный таким положением дел, иду к Юле: «Забудь про Гран-при...» Призового места, как я и предполагал, мы не заняли, хотя на репетиции Юле Началовой аплодировал оркестр — что огромная редкость и особая честь, а ведь Братиславский симфонический оркестр — один из лучших в Европе. Ко мне после конкурса подошел главный дирижер: «Вы нас извините, я не знаю, как бороться с этим жюри. У меня нет никакого влияния на них. Вы, главное, прессе не жалуйтесь на наш конкурс...» Но у нас и в мыслях не было жаловаться. Побывали в Братиславе — и на том спасибо, еще и в Прагу заехали на обратном пути...
Уже взрослой артисткой Юля, оказываясь в жюри различных конкурсов, всегда старалась быть объективной. Если видела талантливого участника, не только ставила высокие оценки, но и пыталась помочь начинающему артисту. Так было и с Юрой Шматовым из Луганска, которого дочка отметила на телевизионном конкурсе «Наш выход!» канала «Россия 1». В 2014 году Юлия Началова была наставницей этого шоу. Помню, рассказывала мне восторженно: «Папа, там такой замечательный парень участвует! Как он поет!» Юля не только стала приглашать Шматова в свои концерты и устраивать ему выступления, но и помогла перевезти из Луганска его семью. Чтобы Юре было легче устроиться в Москве, даже прописала у себя. Потом уже Иосиф Кобзон по моей просьбе помог получить Шматовым вид на жительство в России.
Юлю часто приглашали на телевидение в качестве участницы или члена жюри различных шоу и конкурсов, в паре с Николаем Басковым Началова несколько лет вела популярную программу «Субботний вечер». Причем на позицию ведущей был серьезный кастинг среди известных артистов и дочка его прошла. Особняком в биографии Юли стоит проект «Один в один», в одном сезоне которого она была участницей, а в другом — наставницей. Кого только Юля не сыграла в этом проекте: Понаровскую, Пугачеву, Зыкину, Варум, Брегвадзе, Агузарову... Иногда пластический грим был настолько сложным, что на участников было больно смотреть.
Забавный случай произошел, когда мы с женой и внучкой приехали поддержать Юлю на одну из программ, зашли в общую артистическую комнату и... не смогли ее узнать, а Юля в образе Юрия Шатунова сидела в сторонке и молча наблюдала за нашей реакцией. Только по смеющимся глазам я и узнал дочку спустя время. Какое же удовольствие получили зрители в студии и телезрители у экранов от ее номера на песню «Белые розы»! Как же радовалась в зале, глядя на маму, маленькая Верочка... Как ребенок радовался и Филипп Киркоров, которого пригласили в жюри, когда Юля делала пародию на Ларису Долину с песней «Льдинка». Дочь так точно копировала артикуляцию Ларисы, так сочно исполняла все ее фирменные фишечки, что Киркоров, заходясь от смеха, разве что под стол не падал. Просил Юлю: «Ну сделай, сделай еще разочек как Лариса!»
Особым счастьем для Юли было готовить пародии на западных артистов: Томаса Андерса, Адель, Кристину Агилеру. Апофеозом сезона и одним из самых сложных номеров за всю историю проекта стал номер, в котором она одновременно исполнила роли двух своих кумиров в музыке: Уитни Хьюстон и Мэрайи Кэри. Для этого Юлю в образе Хьюстон сняли заранее. В день эфира на сцене был установлен стеклянный прозрачный, в человеческий рост куб, в котором как по волшебству в виде объемной голограммы возникла Уитни Хьюстон (точнее — загримированная под нее Юля). Рядом же на сцене находилась «настоящая» — осязаемая Юля, но в образе Мэрайи Кэри. В конце номера «Кэри» входила в куб к «Хьюстон», певицы соприкасались руками и пели дуэтом. Зрители видели в одном кадре Юлю сразу в двух разных образах, а вот сама Юля «Хьюстон» не видела. Представляете, насколько точно надо было все отрепетировать, чтобы попасть рукой в руку невидимого призрака? На всех зрителей и членов жюри номер произвел неизгладимое впечатление. Не стоит забывать и о вокале — ведь Юле удалось скопировать голоса двух сильнейших певиц мира.
Несмотря на то что дочка была поклонницей западной музыки, представители советской песенно-композиторской школы относились к певице Началовой с большим уважением и даже восхищением. Ни один юбилейный концерт наших мэтров не обходился без участия Юли. Прославленные композиторы и поэты просили ее исполнить их песни, и дочка с радостью соглашалась, а я делал оригинальные аранжировки, соответствующие Юлиному стилю. Таким образом мы давали этим песням новое звучание — новую жизнь. Все были довольны: и авторы, и зрители, и дочка. Александра Пахмутова, Давид Тухманов, Максим Дунаевский, Никита Богословский, Евгений Крылатов, Михаил Танич — многие из них стали нашими друзьями. Например Евгений Крылатов, когда звонил нам и к телефону подходил я, всегда уточнял: «Я говорю со знаменитым композитором Виктором Началовым? Вас беспокоит начинающий композитор Евгений Крылатов...» И мы вместе начинали хохотать. Евгений Павлович всегда приговаривал: «Ох, Юля, Юля, слишком рано я родился. Был бы помоложе...» Михаил Танич не раз в интервью признавал, что именно Началова стала лучшей исполнительницей многих его песен. Он выделял ее среди самых популярных певиц своего времени. Плодотворным стало сотрудничество и с Максимом Дунаевским. Песни на его музыку Юля исполняла и в мини-сериале «Бомба для невесты», где у нее была главная роль, и в телевизионном новогоднем мюзикле «Три мушкетера», где сыграла Констанцию, и в многочисленных концертах.