Фотограф Евгений Шишкин — о цвете, дарящих свободу ограничениях и музе
Мы поговорили с фотографом Евгением Шишкиным, чья персональная выставка открылась в галерее Lupine, о том, почему негативные эмоции заманчивы, но непродуктивны, и как одна муза может изменить всю жизнь
Фотограф Евгений Шишкин обладает репутацией вдумчивого художника, снимающего обложки ведущим изданиям из мира моды. Отечественные и международные, с историей и появившиеся недавно — все они приходят за выверенным взглядом сквозь призму не цифровой, но пленочной камеры. Его герои оказываются красивы не только внешне, но и внутренне, а сам он утверждает, что «мы» гораздо важнее «я» и не раз за разговор отмечает ценность команды и слаженной ее работы. Человек с математическим прошлым, успевший поменять несколько городов и профессий, поучиться в Лондоне, а после вернуться в Россию и переехать в Москву, Евгений Шишкин, кажется, спокоен абсолютно всегда. Работы же его напротив полны эмоций. Иногда их можно не столько увидеть, сколько почувствовать. Как, например, в цикле «День цвета», которому посвящена одноименная выставка в московской галерее Lupine.
В основе выставки оказался не только цикл фотографий, но и метод — снимать каждый день, без исключений, и целую катушку пленки. Он появился сразу?
Началось все с того, что я заработался. Захотелось поделать что-то для себя, просто в удовольствие, как это было когда-то, когда я начинал фотографировать. Я любил фотографировать все — цветочки, дома, людей, небо, какие-то циновочки на столах, мне было интересно буквально все и как оно получается на фотографиях. И когда у меня появилось свободное время, я решил посвятить его формату, которым интересовался давно, но все время как-то его забрасывал, — снимать по одной катушке в день, несмотря ни на что. Не договорился с кем-то, не успел подготовиться — твои проблемы. Было несколько раз, когда я не успевал, до последнего затягивал, а еще темнеет же рано, так что один день я фотографировал просто дома раковину с краном, с бегущей водой. И из этого получилось две работы, одна вошла в выставку. В другой раз снимал заснеженные двери машин, но в основном это всегда были люди. У меня не было, как обычно это бывает при работе с изданиями и брендами, вкусового цензора.
И как ощущения?
Оказалось непривычно, потому что когда много лет в этом работаешь, происходит профессиональная деформация, ведь всегда берешь в расчет формат, команду и так далее, и многие решения принимаются сообща. В какой-то степени это снимает с тебя ответственность за решения, которые ты принимаешь, чтобы получилось красиво. А когда работаешь один, ты единственный, ни на кого ничего не скинешь, не попросишь. Мне было очень интересно вернуться к этому. А еще я мог делать сильно недоэкспонированные фотографии, потому что их потом не будут печатать в журнале, где есть проблемы с черными, допустим, тонами, мог делать неудачные съемки. Это было очень большой свободой. Вообще, когда все начиналось, я размышлял так: если из этого ничего не получится, ничего страшного. Так и проходил каждый день, у меня не было внутреннего давления, что именно сегодня должно получиться.
Фэшн-фотограф должен быть cкорее командным игроком, чем героем-одиночкой, что подтверждают ваш опыт и слова. В творческих проектах может быть наоборот. Как вы пришли к методу, который в итоге оказался основой проекта? Что вам было интересно исследовать?
Когда работаешь в команде, очень часто фотография получается красивой, когда ты снимаешь максимально просто. Ведь помимо фотографического языка есть стилистический, а еще есть артистизм модели и так далее. У самой же фотографии есть огромная палитра инструментов и это отдельный язык. Мне очень нравится чистая фотография, — я имею в виду, когда манипуляции, которые с ней происходят, только косметического свойства. Потому что когда фотография превращается в коллаж или ее значительно обрабатывают, то это уже больше цифровое искусство. И, на мой взгляд, тогда фотография используется как холст, но самой фотографией быть перестает.
Как-то я баловался с мультиэкспозицией и вспомнил про фотографа по фамилии Прокудин-Горский. Он жил в Российской империи, занимался черно-белой фотографией и изобрел один из способов получения цветных снимков. Он делал три черно-белых снимка, используя синий, зеленый и красный фильтры, потом методом аддитивной печати их печатал и получал цветное изображение. У этой техники был иногда неизбежный огрех, который мог выглядеть как художественный прием, но в то время казался недостатком. Допустим, на улице в момент съемки был ветер, ветки колыхались, поэтому и на фотографии могли немного «съехать». То же происходило с облаками. Там, где кадр изменился, был цветовой сдвиг, будто глитч такой. И этот глич, он еще XIX века, до чего угодно цифрового. И я решил попробовать поработать с этим техническим огрехом как с приемом. Но так как фотография уже давно стала цветной, есть возможность делать не три кадра на черно-белой пленке, а один кадр с мультиэкспозицией цветной пленки, просто чередуя синий, зеленый и красный кадры. И когда все складывается, когда используешь все три цвета, вместе они дают обычный белый. Это просто физика света, которую мы проходим в школе. И там, где у нас идут несоответствия форм и тональностей на каждом из этих цветов, получаются цветные силуэты этих несоответствий. А вообще, в этом проекте есть два очень нехарактерных для меня момента.