Когда надежды были большими
Что нам осталось от Виктора Цоя
21 июня лидеру группы «Кино» Виктору Цою исполнилось бы 60 лет. К юбилею приурочена масштабная выставка в московском Манеже, на стадионах и летних фестивалях выступает возродившееся «Кино» — музыканты старых составов с записанным голосом и видео своего фронтмена. Юрий Сапрыкин — о том, что слышится сегодня в этих хорошо знакомых песнях.
Этот возраст еще недавно считался пенсионным, но для русского рока по нынешним временам это законная вторая молодость. Человек, который в июне 2022-го разменял бы седьмой десяток, оказался бы моложе Шевчука, Кинчева, Бутусова и Сукачева — и лишь немногим старше, например, Вадима Самойлова. Наверняка его ждали бы на летних фестивалях — тех, что еще проводятся, несмотря на «сложные времена». Еще больше ждали бы от него высказываний по поводу «сложных времен» — чью бы он занял сторону? Возродившееся «Кино» действительно выступает этим летом на больших опен-эйрах, но представить самого Цоя на этих фестивальных сценах — или в этом жестко поляризованном политическом контексте — почему-то совершенно не получается.
Про народных героев такого ранга всегда кажется: они уходят как будто специально, чтобы не принимать участия в чем-то, что начнется после них. Мы никогда не узнаем, что стало бы с Высоцким в перестройку, и не услышим комментариев Летова по поводу присоединения Крыма, так было угодно судьбе, ей виднее. По поводу Виктора Цоя, казалось бы, тоже понятно, чего он счастливо избежал: даже не «коммерциализации» русского рока (собственно, «Кино» со своими стадионными концертами успело выступить ее флагманом), а всей мелкотравчатой медийной суеты 1990-х — презентация нового CD в клубе «Вудсток», концерт в рамках тура «Голосуй или проиграешь», съемки для журнала Cool, ну и так далее. В длинном подробном ролике с похорон Цоя, выложенном на YouTube, не видно ни Каспаряна, ни Гурьянова, зато много Айзеншписа, ходит совсем молодой еще Константин Эрнст, присутствует даже Александр Абдулов. К 1990-м, какими они обернулись для иных героев тех лет, все было готово — но судьба распорядилась иначе. Цой во всем последующем не участвовал, не состоял, не привлекался — и остался непререкаемой величиной, легендой, не подвергшейся эрозии. Но представить лидера «Кино» на предвыборном ельцинском концерте (или предположить, что он отказался бы от участия в нем) еще возможно, а вот вписать его в картинку лета 2022-го, где-то между отмененными концертами ДДТ и батальными сводками в телеграме Чичериной,— совсем не выходит. Эпоха ушла по-настоящему, это не дежурная фраза, никаких точек пересечения не осталось.
Эта непреодолимая пропасть становится особенно заметной на самом масштабном, наверное, мемориальном мероприятии, когда-либо устроенном в честь Цоя,— выставке-блокбастере в Манеже. Небывалый размах, сложнейший продакшен, море трогательных деталей вроде переписанного от руки отчета о концерте Duran Duran или специального стенда с цоевскими барсетками — и полное отсутствие какого-либо сообщения, истории о Цое, которую хотелось бы рассказать. Из выставки мы узнаем, что Цой был окружен такими-то людьми, записал некоторое количество музыкальных альбомов, играл на гитарах, бывал за границей; экспозиция могла бы называться «Жил такой парень». Показателен