Кино шума и времени
6 июня исполняется 70 лет со дня рождения режиссера Шанталь Акерман, бельгийки, которую принято считать родоначальницей фем-кино. Сама Акерман говорила, что делает «не женские фильмы, а фильмы Шанталь Акерман», и была уверена, что кино должно выходить за границы любой идентичности
Фильмы Шанталь Акерман безусловно узнаваемы: выверенные кадры, бесконечно длящиеся эпизоды, тревожная хореография повседневности, самостоятельная жизнь пространств, тянущееся кинематографическое время, постепенно становящееся реальным временем зрителя. Женщины, которые проходят по этим пространствам, пропускают это время сквозь себя.
Шанталь Акерман решила стать режиссером, посмотрев в 15 лет «Безумного Пьеро» Годара. Бросила школу, сняла короткометражку «Взорвись, мой город» (1968), потом поехала в Нью-Йорк, где смотрела, смотрела и смотрела кино. «Взорвись, мой город» — это квинтэссенция 1968-го. Восемнадцатилетняя девушка борется с рутиной и с собственной дикой молодостью, пытается прибраться на кухне — и рушит все вокруг, пытается почистить ботинки — и закрашивает ногу ваксой, смеется и напевает, а потом открывает газ и припадает к горелке, как будто ее мучит жажда. Это был и манифест, и прозрение, и, как позже выяснится, автоэпитафия: Шанталь Акерман все делала не так, как все, а когда ей исполнилось 65, покончила с собой.
Свой главный фильм — «Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080» — она сняла в 25 лет. Он длится три с лишним часа и рассказывает о трех днях из жизни Жанны Дильман, вдовы, занимающейся секс-работой. Триллер, в котором финальное убийство — жест куда менее радикальный, чем домашняя работа, готовка еды, мытье посуды, попытка сложить салфетку, словом, ежедневная рутина, из которой нет выхода. Отход от рутины — это смерть, смерть — это отход от рутины. «Жанна Дильман» стала потрясением для нескольких поколений кинематографистов и киноведов, это предельное высказывание о женщине и женском, гиперреалистический взгляд на то, что, как раньше казалось, вовсе не заслуживает взгляда. И всю суть героинь Акерман можно свести к какому-то одному кадру или эпизоду: Жанна Дильман чистит картошку, Анна («Встречи Анны», 1978) стоит у окна, мать Шанталь тяжело садится за стол («No Home Movie», 2015) — но невозможно свести к любви, семье, работе, борьбе за