Грусть агавы
Завоевать популярность на родине легче, если сначала прославишься за рубежом. Мексиканскую текилу придумали и возвысили иностранцы. Побывав в штате Халиско, «Вокруг света» понял, на чем держатся скрепы
В поле воин
По сухому краснозему на склоне потухшего вулкана с подобающим названием Текила ровными рядами поднимаются тысячи голубых агав. Посреди этого хоть и рукотворного, но все равно открыточного пейзажа работает команда Роберто Хименеса. В джинсах, сапогах и широкополых шляпах химадоры — так в Мексике кличут сборщиков агав — похожи на группу спешившихся ковбоев. Ремесло это в Мексике легендарное и часто семейное, поэтому в поле выходит одновременно несколько поколений: тут и молодняк с небрежной щетиной, и мужчины в расцвете сил с залихватскими усами, и придавленные годами старцы. У каждого в руках коа — палка с округлым, остро заточенным лезвием на конце.
Агавы похожи на гигантские алоэ с голубоватым отливом. Кончики листьев колючие (индейцы делали из них иглы для ритуального кровопускания), сами кусты огромные — человеку по грудь. Листьями-стрелами тянутся агавы к голубому небу Халиско, словно моля о пощаде солнце, налившее их ценным соком, ради которого ежегодно идут на заклание сотни миллионов растений. Но безжалостна рука химадора: споро орудуя коа, сборщики с хрустом отсекают тяжелые листья. Их цель — похожая на ананас и оттого зовущаяся «пиньей» сердцевина весом в 35–50 килограммов. Выкорчевав ее и взвалив на плечо, один из работников бросает мне: «Это вам не виноград собирать». Труд нелегкий, но глядя со стороны на работу профессионалов, так не кажется: на уборку одного растения уходит не больше двух минут.
«Вот смотри: две агавы растут рядышком; одна уже созрела, другая нет, — показывает мне Роберто. — Поэтому сбор на поток не поставишь и химадоров комбайнами не заменишь!» Агава вообще сопротивляется мерам по повышению производительности; для созревания ей нужно 7–10 лет, и эксперименты по ускорению этого срока удобрениями или ирригацией ни к чему хорошему не привели. Качество текилы из таких растений страдало, а поля расплачивались эрозией. «Агава эволюционировала тысячами лет не для того, чтобы из нее делали текилу! Это замечательная машина по превращению энергии солнца в углеводы, и не надо ее совершенствовать», — говорит склонный к патетике Роберто.
Агава способна плодиться и половым путем, и вегетативным. Эту ботаническую особенность пробовали использовать в коммерческих целях. Едва растение выбрасывало цветонос, его побыстрее срезали в расчете на то, что неистраченный на привлечение насекомых нектар останется в сердцевине и даст больше сахара, а в результате алкоголя (из одной агавы получают до семи литров текилы). Но природу не перехитришь: агавы, выращенные из побегов, оказывались генетически слабее, чаще болели и подгнивали. Говоря о болезни растения, Роберто употребил слово «тристеса», буквально — «грусть».
Хитрости ремесла
Производителям в последнее время грустить не приходится: спрос на текилу растет. Понятно, что и агав требуется все больше, но только вот площадь, на которой их можно сажать, ограниченна. Стопроцентной текилой может называться лишь продукт переработки сока из голубой агавы Agave tequilana сорта агава Вебера и выращенной только в штате Халиско и некоторых муниципалитетах еще четырех штатов: Наярит, Мичоакан, Гуанахуато и Тамаулипас. Декларация о защищенном наименовании по происхождению (denominación de origen protegida) была юридически закреплена в 1974 году. А с 1978-го на бутылке ставится номер NOM (Normas Oficial Mexicana), подтверждающий, что напиток произведен в соответствии с правилами, установленными надзорным советом по производству текилы CRT (Consejo Regulator del Tequila).
Инспекторы CRT пристально следят, чтобы в дело не шли пиньи, завезенные из других штатов, чтобы при брожении в сок агавы не добавляли сахар или чтобы дистиллят не разбавляли спиртом со стороны. В противном случае на такую текилу вешается ярлык mixto (смешанная), и ее разрешается отгружать оптовыми объемами и разливать по бутылкам за пределами Мексики, но и в ней содержание примесей не должно превышать 49%.
«В 1970–1980-х дешевая миксто давала американским люмпенам возможность быстро напиться в зюзю, — рассказал мне за ужином Карлос Эрнандес Рамос, текильеро (производитель текилы), у которого я остановился на асьенде „Ла Кофрадия“. — Те, кто насыщал этот непритязательный рынок, в больших пропорциях подмешивали в напиток алкоголь из кукурузы или тростника, что не могло не сказаться на репутации всей текилы. Спрос на качественную текилу заставил производителей не только соблюдать требования CRT, но и брать на себя дополнительные обязательства, чтобы выделиться». Заручившись наградами на ярмарках и попутно дорожая, хорошая текила быстро собрала себе свиту почитателей как на внутреннем, так и на внешнем рынке.
Дух «Ло Мехикано»
В конце ноября по всему штату Халиско проводится Национальная ярмарка текилы, особенно бурно — в городе Сантьяго-де-Текила, по имени которого и был назван напиток. Торжества достигают апогея 12 декабря, в день Девы Марии Гваделупской: тут и чарреада (мексиканское родео), и парад, и конкурс красоты, и петушиные бои, и фейерверк под закат. Над городом и так постоянно висит сладковатый запах алкоголя, исходящий от 18 текиловаренных заводов. По всей Мексике производственных компаний более 130, и выдают они на-гора около 300 миллионов литров ежегодно, три четверти которых идет на экспорт, а во время праздника центр Сантьяго-де-Текила превращается в один большой кабачок с мариачи на каждом перекрестке, так что первые трезвые начинают попадаться лишь на окраинах.