Если Москва — большая деревня, то первый парень тут — Фрол Буримский

TatlerЗнаменитости

Фрол эпохи Возрождения

Если Москва — большая деревня, то первый парень тут — Фрол Буримский. У него новый бренд, новые героини и новые амбиции в категории «самый модный».

Текст: Ариан Романовский. Фото: Маша Демьянова. Стиль: Рената Харькова

Хлопковый тренч, Bottega Veneta

Фрол оживленно (иначе он не умеет) разговаривает по телефону. Обсуждает с папой строительство бани в деревне Большие Шатновичи в Лужском уезде Ленинградской губернии. Оттуда родом семья его любимого деда Василия Федоровича. «Отец всегда все очень серьезно воспринимает, любой проект. Поэтому о срубе с печью спорим уже четвертый месяц. Я решил начать с чего-то маленького, чтобы мы друг друга не убили». В прошлом году они своими силами делали там ремонт. «В свои тридцать четыре я окончательно понял, что настоящая роскошь — крыжовник в собственном саду. Белые ночи, когда ты до трех ночи без сна лежишь у открытого окна, а за окном не умолкает соловей. Уха из щучьих голов с рюмкой водки. У нас почему-то принято чуть ли не стесняться таких вещей». Фрол не стесняется, напротив, он проповедует. Подписчикам инстаграма (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) кажется, что, проснувшись поутру, он умывается росой, кидает дротик в карту России и тут же строит маршрут. Каких только загадочных геотегов не было в его ленте! Спрашиваю, сколько точек на его карте. «Сложно сосчитать, это же не работа. Мне за это не платят». А кажется, что наоборот, особенно тем героям «Татлера», которые за пределы Садового кольца не выедут даже за долгами.

«Это чисто зов души. Зачем? Затем, что на Венецианской биеннале вечно твердят о карбоне, выбросах, жизни без отходов. А ведь есть пример — наша русская деревня. Поэтому я так часто обращаюсь к провинциальной жизни, в ней до сих пор очень много древней мудрости. Неслучайно мы раньше считались людьми со сверхспособностями — просто потому, что были ближе к природе». День рождения в прошлом августе Фрол праздновал в Шатновичах. «Я мобилизовал всех родственников, нашел старинные рецепты, выловил карасей из озера. Мы провели три незабываемых дня». Там однажды гостил и его друг, повар из Италии. «Он смотрел по сторонам и кричал: «Questa è la Toscana, questa è l’Umbria!» Поди объясни это очарование большинству наших соотечественников».

Фролу вечно не хватает «какой-нибудь инициативной группы»: «Все такие хилые. Выносливых людей мало. Где те, кто действительно готов путешествовать по-настоящему — ради знаний и культурного experience, а не чтобы поесть, выпить, повеселиться, сходить на одну-две экскурсии и на этом успокоиться? Если я отправляюсь в путешествие, то с пяти утра до одиннадцати вечера нахожусь в полном экстазе. Это очень меня заряжает». Понимаю, о чем он. Как-то я путешествовал вместе с Фролом, но не по русской деревне, а по французской. В Сен-Тропе мы большой компанией отдыхали после утомительной кутюрной недели. Большую часть времени я охранял кукурузу в Le Club 55 — благо Фрол с утра успевал занять там лежаки-кабаны. Потом он делал заплыв в сторону Ниццы. Сорок раз отжимался с маской на лице. Гонял в город, обходил там антикварные лавки. Параллельно делал десять звонков, общался с офисами в Москве и Париже. Находил кинематографичную локацию вдали от туристов, фотографировал там Ульяну Сергеенко. Потом Лиду Метельскую. А к вечеру, одевшись с иголочки, как молодой Гюнтер Закс, шел ликовать до глубокой ночи. Утром все повторялось. За неутомимость мы прозвали Фрола «белочкой».

Представляю, как он расцветает там, где не ловят вышки 5G и не льется Dom Pérignon. Какие неподдельные эмоции испытывает. В его случае это ключевая вещь. Главред Vogue Ксения Соловьёва подтверждает: «В светском мире принято подозревать людей в неискренности. В том, что они переобуваются в воздухе в зависимости от текущих маркетинговых нужд. Фрол очень много поддерживал народные промыслы, когда работал у Ульяны, построившей на этом свой сторителлинг. Он пропагандировал внутренний туризм, когда это еще не стало мейнстримом. Но он уже несколько лет как там не работает, и нет никаких сомнений, что он правда подвижник в этих вопросах, в хорошем смысле человек одержимый. Более того, человек с хорошим вкусом, который знает, как современно упаковать богатое русское наследие».

Фрол много говорит о фольклоре. О колоссальных знаниях, которые накапливались тысячи лет. О ручных станках. О том, что во Франции ремесло ассоциируется с кутюром, а у нас почему-то — с лубочными поделками. «Я тебе рассказывал про Сольвычегодск? Это мой новый Каргополь! Я там видел невероятную коллекцию золотого шитья. Ему место в музеях. Эта мастерская просуществовала сто тридцать лет у великой семьи Строгановых». — «А коклюшное кружево?» — «А крестецкая строчка? Какое счастье, что ее возрождает Антон Георгиев».

Его деревня — это двадцать покосившихся домиков. Там Фрол планирует устроить выставку. А еще снять фильм. В Больших Шатновичах одно время жила его бабушка Надя. «Я очень люблю женщин. Отношусь к ним как к святым именно благодаря ей. Правда, все здесь вспоминают о ней как о святой, не из этого мира. Она обладала всеобъемлющей добротой. Я счастлив, что в детстве у меня был такой человек. Мама очень много работала, как и папа. Бабушка забирала меня из садика, и я оставался у нее, мы очень много времени проводили вместе».

Фрол погружается в воспоминания, и он уже не здесь, на Патриарших, а где-то далеко: «Вот мы идем в ее родную деревню Лунец, которой сейчас уже нет. Через поле и лес. Всю дорогу бабушка мне пела. Это было так красиво. Как и все, что она делала. Когда она готовила свои пироги с капустой, луком, морошкой, рыбой, которую приносил дед, это никогда не было стряпней. Все, к чему она прикасалась, превращалось в божественный процесс».

Когда Фролу было двенадцать, бабушка Надя покончила с собой. В ней Фрол видит символ русской женщины, попавшей в жуткое перестроечное время и всю жизнь приносившей себя в жертву. «Если задуматься, она жила в нечеловеческих условиях. В ее поколении каждая потеряла либо сына, либо мужа, либо отца, либо брата. Она родилась после войны, и ее детство, которое в жизни человека должно быть самым лучезарным периодом, было омрачено разрухой, когда ты по уши в грязи с утра до ночи восстанавливаешь хозяйство. Новгородчина была зоной оккупации».

Передо мной плачет мужчина. «Мы жили в Луге. Дед решил переехать в деревню. А бабушка уже не была приспособлена к этой жизни. Реальность, с которой она столкнулась в перестройку, ее попросту убила. У нее началась тяжелая депрессия. Мы все это видели, но не уберегли. Приехали с мамой в Большие Шатновичи, чтобы ее забрать. Бабушка тогда ночью вышла из дома — и ее не стало. Я преклоняюсь перед мамой, которая смогла такое пережить». Эта история преследовала Фрола. «Не было ни дня в жизни, чтобы я об этом не вспоминал. Большого труда стоило вернуться в это место, снова полюбить его — и захотеть спасти. Мне кажется, что так я с ней снова соединился, и мне стало легче». Баба Надя родилась семнадцатого августа, Фрол — шестнадцатого: «Мы с ней были очень похожи, понимаешь? Она много знала об истории нашей семьи, о войне, о традициях, очень правильно рассуждала о Боге. Я хочу быть как она, но у меня не хватает ресурса быть настолько добрым, внимательным, сопереживать, через свою душу пропускать чужую боль. Не представляю, как люди живут без таких эмоций, воспоминаний, без этих объятий, рук, губ, тепла, запаха волос. В моей голове бессмертен ее туманный образ. Просыпаешься на каникулах в деревне, светит солнце, бегают солнечные зайчики. А там бабушка и ее руки. Я был обязан вернуться хотя бы ради нее».

Шерстяные пиджак и брюки, все Bottega Veneta. Здесь и далее: шерстяная водолазка, Tom Ford

Полнометражный фильм, который он снимает, будет трибьютом бабушке. Путешественник Фрол посмотрел картину «Атлантида Русского Севера» режиссера Софьи Горленко. Замучил им всех друзей. Долго решался написать режиссеру в инстаграме (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена), но в итоге жизнь свела их быстрее. Он рассказал о Больших Шатновичах. Софью история вдохновила. Уже были переговоры с продюсерами. Найдена команда. Объявлен фандрайзинг, чтобы каждый мог поучаствовать в создании картины. Съемки стартуют в мае. В роли бабушки Фрол видит свою подругу Софью Эрнст: «Соня очень похожа на нее: те же маленькие ручки, точеный нос, брови, линия роста волос. Это какая-то мистика».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Правило № 70: Обвиняемый, встаньте Правило № 70: Обвиняемый, встаньте

Коуч Алексей Ситников продолжает объяснять принцип действия законов кармы

Tatler
Политическая история: почему США признали геноцид армян Политическая история: почему США признали геноцид армян

Байден признал массовые убийства армян в Османской империи 1915 году геноцидом

Forbes
Я больше не буду Я больше не буду

Новая светская болезнь — принимать аскезы по любому поводу

Tatler
Верну всё, что и не дарил: звезды, которые с разводом лишились своего бизнеса Верну всё, что и не дарил: звезды, которые с разводом лишились своего бизнеса

Случаи, когда известные женщины лишались бизнеса после развода

Cosmopolitan
Дары Кубани Дары Кубани

Геленджик — слово года не только для ценителей остросюжетного кино на ютьюбе

Tatler
Зоологи объяснили маленькость зайцев и пищух Зоологи объяснили маленькость зайцев и пищух

Зоологи: зайцы имеют маленький размер из-за конкуренции с копытными

N+1
Боевые искусства Боевые искусства

Уровень красоты в Москве нулевых зашкаливал

Tatler
Как животные входили в историю кино Как животные входили в историю кино

Живые или мертвые: животные в истории кино

Weekend
Царь горы Царь горы

Чем для светской общины Николиной Горы был погибший Александр Липницкий

Tatler
Глупость или гениальность Глупость или гениальность

Покупка картинки за $69,3 млн может стать лучшей инвестиционной идеей

Forbes
Хороший, плохой, злой Хороший, плохой, злой

Евгений Чичваркин вспоминает Бориса Березовского

Tatler
7 худших моментов в шутерах от первого лица 7 худших моментов в шутерах от первого лица

Даже в идеальной FPS-игре можно попасть на уровень, который вызывает зубную боль

Maxim
Между нами Между нами

Форма мира Лизы Аминовой вмещает в себя гедонистические виды спорта и любовь

Tatler
Ищете одобрения окружающих? Узнайте, как бороться с этой зависимостью Ищете одобрения окружающих? Узнайте, как бороться с этой зависимостью

Что, если одобрение окружающих – самая настоящая зависимость

Psychologies
Я для себя. Светлана Бондарчук Я для себя. Светлана Бондарчук

В 2020‑м жизнь Светланы Бондарчук сильно изменилась

Glamour
Съел и умер: самые опасные деликатесы, которые лучше не пробовать Съел и умер: самые опасные деликатесы, которые лучше не пробовать

За некоторые деликатесы приходится платить слишком высокую цену

Cosmopolitan
Стажировка у дьявола Стажировка у дьявола

Как мир моды и глянца заслужил свою демоническую славу

Vogue
7 спорткаров из СССР, о которых мало кто знает (фото и характеристики) 7 спорткаров из СССР, о которых мало кто знает (фото и характеристики)

Очень быстрые и привлекательные автомобили страны Советов

РБК
Гражданин поэт Гражданин поэт

Прочитав стихи на инаугурации Байдена, Аманда Горман стала звездой в мире поэзии

Vogue
Флекситарианство: что нужно знать о вегетарианстве со стейками и бургерами Флекситарианство: что нужно знать о вегетарианстве со стейками и бургерами

Гибкое вегетарианство – диета, неоднократно признававшаяся самой здоровой

Cosmopolitan
Понаехали! Понаехали!

Было время — Москву наводнили зарубежные звезды первой категории

Tatler
6 неожиданных вещей, которые отталкивают мужчин 6 неожиданных вещей, которые отталкивают мужчин

Что же это за проступки против сексуальности, о которых сразу и не догадаешься?

Cosmopolitan
Орнитологи насчитали рекордное количество редчайших австралийских попугайчиков Орнитологи насчитали рекордное количество редчайших австралийских попугайчиков

Золотистобрюхие травяные попугайчики — одни из самых редких попугаев мира

N+1
Несчастные случаи, которые произошли во время селфи Несчастные случаи, которые произошли во время селфи

История селфи, которые закончились трагично

Maxim
«Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812–1834» «Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812–1834»

Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии

N+1
Программа-минимум Программа-минимум

На смену бьюти-перепотреблению пришел скинимализм: что это такое?

Grazia
Прыжок к свободе Прыжок к свободе

Как уехать к морю и найти себя

Vogue
Что такое селфхарм и как справиться с желанием навредить себе Что такое селфхарм и как справиться с желанием навредить себе

Разбираемся, почему люди делают себе плохо и как им помочь

РБК
Мода против расизма: как дизайнеры поддерживают движение #StopAsianHate Мода против расизма: как дизайнеры поддерживают движение #StopAsianHate

Дизайнеры присоединились к движению #StopAsianHate

Forbes
Из приюта для бездомных — в модный дом: как Саманта Франц заработала $4 млн на спортивных костюмах Из приюта для бездомных — в модный дом: как Саманта Франц заработала $4 млн на спортивных костюмах

Как Саманта Франц нашла собственную нишу и осталась в плюсе

Forbes
Открыть в приложении