Царь горы
Ульяна Цейтлина объясняет, чем для светской общины Николиной Горы был погибший весной друг ее мятежной юности, сооснователь «Звуков Му» Александр Липницкий.
Более татлеровского персонажа, чем Липницкий в восьмидесятые, я не могу себе даже вообразить. У него был талант собирать народ у себя на даче.
Его не раздражало количество людей, не раздражало, что они все разные. Настоящий хозяин сквота. До такой степени пускать в свои стены сейчас мало кто умеет — все тусуются на нейтральных площадках, где угодно, лишь бы к себе не звать. И его бабушка, актриса Татьяна Кирилловна Окуневская, которая жила на этой даче, охотно общалась с протестной, достаточно сложной молодежью. До последнего была очень хороша собой. И если существует эталон неснобскости, то это она.
У нас с Сашей не случилось романа — он мне просто очень нравился как человек. К тому же мне было шестнадцать, а ему исполнялось тридцать три, важная дата для мужчины, как он говорил, возраст Христа. Саша связан со мной рок‑н-роллом. А это все было очень запрещено, очень нельзя. Тусовка моей самой ранней юности пришлась на 1983–1986 годы, в 1988‑м я уехала с первым мужем в Австралию и десять лет не возвращалась. Воспоминания уникальны в том смысле, что не замутнены последующими девяностыми. Девяностых для меня вообще не было.
Виктор Цой, Борис Гребенщиков, Майк Науменко, Петр Мамонов, Жанна Агузарова — все гости Липницкого были тогда не звездами, а андеграундом с голой попой, без административной жилки. А когда художник голодный, его творчество более яркое и настоящее. Саша с его дачей на Николиной был Саввой Мамонтовым русского рока. Он крутился, насколько это было возможно, зарабатывал деньги, занимался антиквариатом, коллекционировал иконы. Дом его был всегда открыт, он давал кров, спонсировал. Когда Жанну Агузарову за подделку документов отправили далеко в тюрьму валять валенки, Липницкий ее оттуда вытаскивал. Выйдя, она поехала как раз к нему на дачу. Гребенщиков у Липницкого регулярно отдыхал летом, там я впервые услышала хвостенковское «Под небом голубым» — до премьеры «Ассы» было еще далеко.
Одна из причин, почему власти закрывали глаза на концерты и сборища у Саши на даче, — это его семья. Отец — знаменитый гомеопат. Дедушка, основатель советской гомеопатии, был, если я правильно понимаю, личным врачом партийной элиты. Бабушка — Татьяна Окуневская. Растил его отчим — уникальный, потрясающий, великий Виктор Суходрев, личный переводчик Хрущева, Брежнева, Андропова. Он был кремлевским человеком, величиной и, конечно, спасал всю эту ситуацию. Интеллигентный, умный и прогрессивный Суходрев Сашину компанию по-родственному опекал и защищал. Знаете, есть такие люди, которые стоят чуть выше любых систем.