Братец Кролик и братец Лис
Прамод Миттал страстно мечтал обогнать старшего брата Лакшми, одного из самых богатых людей Великобритании. Купил дом, красиво выдал дочь замуж — и надорвался. «Татлер» посчитал, откуда взялось банкротство с долгом в сто тридцать миллионов фунтов.
У бизнес-элиты Британии — свой хит-парад предметов роскоши, и на вершине стоит приглашение на вечеринку в честь праздника Дивали к Лакшми Митталу. Каждую осень черные «мерседесы» S‑класса выстраиваются около дома за £300 млн — Миттал живет на Кенсингтон-Палас-Гарденс в пятнадцати комнатах, и его дворец лондонцы, естественно, дразнят «Тадж Митталом». Внутри, среди мраморных с золотом колонн, двести уважаемых людей — министры, главы корпораций, друзья и родственники — пьют Dom Pérignon, Château Petrus и закусывают вегетарианской индийской едой. «Каждый, кто что-то собой представляет, будет приглашен и придет, — объяснил нам гость со стажем. — Это круче, чем «Оскар».
Но есть один человек, для которого индийский праздник огней (с фейерверком за £500 тыс.) в центре Лондона на порядок важнее, чем для других и без того предельно мотивированных приглашенных. Он всегда представляется просто «мистером Митталом». Это Прамод, младший брат Лакшми. «Мистер» — не от скромности. Совсем наоборот: он нарочно так говорит — с целью напомнить, что является членом одной из двадцати самых богатых семей Британии. Если ты Миттал, то тебе открываются двери и кошельки. На празднике Дивали у старшего брата таким бизнесом заниматься очень удобно.
Точнее, раньше было удобно. Ибо Прамод подвергся унижению, немыслимому для человека с фамилией Миттал: в июне его объявили банкротом с долгом в £130 млн. Случается, конечно, что и Митталы теряют деньги — рисковые люди от такого не застрахованы, — но не до последнего пенни.
И не те, кого зовут Прамод, что переводится как «счастье». Удивительно, кстати, что старший брат не стал ему помогать. А младший, получается, рос-рос — и не вырос.
«Татлер» спросил, в чем дело, у его ближайшего окружения. Нам в разных вариантах рассказали историю мальчика, который из кожи вон лез, чтобы сравняться со старшим братом, а лучше даже обогнать — стать самым умным в комнате и самым богатым в Соединенном Королевстве. Лакшми сейчас семьдесят. В 2008‑м у него было £27,7 млрд, что сделало его номером первым в списке миллиардеров по версии газеты The Sunday Times. Миллиарды до сих пор с ним. У Прамода (ему шестьдесят четыре) таких денег никогда не было, но он бешено жал на газ — пока двигатель не треснул.
Деловой партнер обоих братьев, неплохо знающий их и со светской стороны, подтвердил нам, что заветной целью Прамода было «стать больше брата и в делах, и в житейском размахе. Ну вы же понимаете: дом в Мэйфэйре, хорошие автомобили, веселые каникулы, дорогие свадьбы. Обаяние у него как у старшего брата, а вот хватка, знания и способности подкачали». Как бы волшебно ни выглядел дом Прамода за £20 млн на улице Хейз-Мьюз в районе Мэйфэйр, по сравнению с домом Лакшми это хижина дяди Тома.
В индийских бизнес-династиях братья регулярно бегают наперегонки, такой у них национальный спорт. Как можно забыть Мукеша и Анила Амбани, дравшихся за самую, кажется, дорогую индийскую компанию — Reliance Industries Limited? Они начали, когда папа умер, предположительно не оставив завещания, и прошли через столько слушаний, что судьи в Индии сдались — им надоело наблюдать, как полощется грязное семейное белье. На процессе вершитель правосудия сказал, что единственный, кто способен разобраться в данной помойке, — это человек, лучше всех знающий обоих претендентов на трон. То есть их мама.
Митталы — не исключение. Отец Лакшми и Прамода, Мохан Лаль, начинал в 1950‑е со сталелитейного бизнеса в Индии. В 1970-х Лакшми основал в Индонезии собственную фирму по производству стали. Она быстро росла, поглотила компанию Arcelor со штаб-квартирой в Люксембурге, и в результате получился ArcelorMittal, крупнейший мировой производитель стали — на пике успеха компания стоила £100 млрд. И тут же у Лакшми образовались дом в Кенсингтоне, два неотлучно дежурящих джета и суперъяхта Amevi за £120 млн. Это без учета еще одного дома на Кенсингтон-Палас-Гарденс, который он купил для своей дочери Ваниши, и соседнего здания для сына Адитии.