Супергерои, которые не летают: истории родителей-доноров
И почему так мало снято фильмов о супергероях, которые вместо Готэма спасают родные жизни? Вместо злодеев у них бескомпромиссные диагнозы врачей, вместо оружия — родительская любовь, и главная борьба идет за жизнь, как у всех: лишь бы все были здоровы, а большего не надо.
Наши герои живут в разных уголках страны, делают свою «работу» тихо, со слезами, в стенах больниц, не видя семью месяцами.
«Я отдам ребёнку что угодно, лишь бы он продолжал жить — так говорит каждый родитель, который становится донором для своего малыша. И каждый считает свое решение очевидным, но не мы. Для нас они — настоящие герои, — рассказывает Юлианна Винер, попечитель благотворительного фонда «Жизнь как чудо». — Когда мы встречаемся с такими историями, сердце болит в два раза сильнее. Посудите сами: пережить две операции, найти силы помочь ребенку восстановиться, когда помощь требуется и тебе самому. Во многих семьях еще есть другие дети, и всем нужно внимание. Всем нужна любовь мамы и папы. Мы называем их "дарящие жизнь дважды". И разве может быть суперсила круче? Да, они настоящие герои, и мы их главные фанаты».
Три семьи. Три разных города. Три важных решения. Их объединяет любовь.
Андрей Фролов и его мама-донор Аюша Фролова
«Мы обычная семья, отмечаем все праздники. Правда, есть одна традиция — мы празднуем второй день рождения моего сына. День, когда состоялась операция».
- День рождения Андрея: 4 августа 2012
- Второй день рождения: 27 ноября 2012 года Улан-Удэ, Бурятия
«Моему сыну сейчас 10 лет, точнее 9. Но теперь я уже не сомневаюсь, что ему наступит 10.
Андрюша — очень доброжелательный и радостный мальчик. Страшно думать, что я могла бы и не узнать, какой он, мой сын, что он как и все мальчишки, любит Майнкрафт, но, как ни странно, хорошо учится — у него всего одна четверка. Мы живем вдвоем, спокойной и обычной жизнью, сейчас.
Когда Андрей родился, все было тоже обычно — обычный ребенок, обычная желтушка. Он у меня первый, деток я до этого видела только по телевизору — много работала. Нас выписали из роддома на пятые сутки, как всех здоровых малышей, но желтушность кожи не проходила. Через некоторое время пожелтение кожных покровов и зуд усилились, анализы испортились и нас госпитализировали.
Диагноз врача, как гром среди ясного неба: Атрезия желчных протоков. Прогнозы были неблагоприятные. Что такое "атрезия"? Что нам теперь делать? Куда обращаться? 2012 год, интернет на телефоне работал отвратительно, но я все же пыталась узнать хоть какую-то информацию. Мне нужно было быстро сориентироваться, как и где спасать Андрея.
Врачи в нашей глубинке, за пять тысяч километров от Москвы, о пересадках особо-то ничего и не слышали. И я искала сама: адреса, контакты, фамилии. До пересадки сыну нужно было дожить и, самое главное, набрать вес. Мы полетели в Иркутск и сделали операцию по Касаи. Легче не стало, но он жив, и надо бороться дальше.
Волей счастливого случая, по-другому и не сказать, наши документы оказываются в Центре Шумакова (прим. ред. — ФГБУ Федеральный научный центр трансплантологии и искусственных органов имени академика В. И. Шумакова министерства здравоохранения РФ). В пятницу нам позвонили врачи и сказали, что в понедельник они ждут нас. Мы быстро собрались, взяв деньги у родственников: билеты стоили, как полет в космос.