Максим Левченко
В пандемию девелопер и управляющий партнер компании Fort Group открыл в бывшей коммуналке поэта Иосифа Бродского музей «Полторы комнаты» — проект, который до этого не удавалось создать четверть века — и теперь иногда сам водит по нему экскурсии. А в локдаун Максим обратился к властям от лица всех владельцев торговых центров с требованием снять ряд ограничений, чтобы спасти бизнес. И был услышан.
В самый разгар пандемийных ограничений вы очень эмоционально высказывались в своих соцсетях на тему абсурдности некоторых ограничений — и были услышаны властями.
Это был крик души. Я смотрел, как погибает мой бизнес, и почувствовал, что надо действовать публично. Не хамски, но жестко. Было ощущение, что про нас просто забыли. Кто-то должен был напомнить о себе. Ситуация бесила еще и отсутствием комментариев. Мы арендаторам в торговых центрах отменили арендную плату, а наши налоги никто не отменял. Все говорили о льготах и поддержке, но по факту в нашей отрасли их не было: не то что компенсации, а даже приостановки платежей на время локдауна. Я живу на два города и могу сравнивать Москву и Петербург. В Москве бизнесменам давали ориентиры, вели с ними диалог, постепенно снимали ограничения. У нас все было наглухо закрыто и ответы были вроде: «Мы не гадалки».
Есть ли у вас запал продолжать общественную деятельность?
Моим заявлениям была дана политическая окраска — что это подготовка к выборам. Власть всегда так реагирует. Я не собираюсь никуда баллотироваться, политика меня вообще не интересует. Если и делать в наше время карьеру на госслужбе, то только административную, политическую — невозможно. Я вполне себя реализую, работая в музее «Полторы комнаты». Это важное дело, которое приносит мне положительные эмоции, но при этом полезное городу.
Что вы чувствуете, воплотив мечту? Вы открыли музей Иосифа Бродского в комнате поэта, что казалось невозможным по целому ряду причин.
Я в самом начале пути: готово примерно процентов десять из того, что можно здесь реализовать. Пока что мы с командой сделали все, чтобы музей смог открыть двери. А теперь он должен развиваться. Из ближайших планов — решить бытовой, но очень важный вопрос с отдельным входом. Музей интегрирован в жилой дом, что создает определенные неудобства для соседей. Мы надеемся, что переговоры приведут нас к идеальному для всех решению. Мы же смогли договориться с соседкой по коммунальной квартире Ниной Васильевной: она теперь живет, по сути, в отдельной квартире на том же месте — ее мечту нам удалось исполнить (Нина Васильевна Федорова более семидесяти лет живет в коммунальной квартире, где с 1955 по 1972 год жил Иосиф Бродский. — Прим. ред.). Кстати, иногда она интересуется, как у нас дела и не разочаровался ли я в этом проекте. Я не разочаровался. Музей оказался востребованным — интерес к нам настолько большой, что мы пока даже не можем принять всех желающих. Из-за того, что пространство совсем небольшое, мы разработали план: водим экскурсии для групп только по предварительной записи, что исключает хаотичное шатание людей по жилой парадной. Запустили лекции и проводим камерные мероприятия, рассчитанные на человек 20–25.