Lowa
Катя Iowa — сверхновая фэшн-дива и главный амбассадор лютого авангарда на поп-сцене Секрет успеха — динамическая коллаборация со стилистами и театральными художниками Вовой Кравченко и Кириллом Павловым, творящими крейзи-мэджик при помощи кастома, подиумных архивов и студентов-визионеров.
Дальше — больше: Катя IOWA генерит музыкальный нью-вейв (спойлер: ждем «Маршрутку» на французском!), собирает вокруг себя лейбл и даже управляет суперпозитарной логистикой. А в день рождения, 18 августа, открыла собственную арт + фэшн-выставку «Симпоэзис», внедрив сценические луки и картины собственного сочинения в многодневный перформанс с оркестром и телесными практиками (ну, хот!).
Взглянули на Катю IOWA под микроскопом: обсудили мох и психопомпы, респектнули Леди Гаге и «Бонду с кнопкой», устроили терапевтическую арт-практику и даже успели закрыть страйк в Duolingo!
Я больше не нормис
Катя, твой фэшн-союз с театральными художниками Вовой Кравченко и Кириллом Павловым — главная сенсация русской моды прямо сейчас. Парни довели твой стиль до авангардного совершенства, сделав сверхновой модной иконой и переодев в дикие луки Rick Owens, Duran Lantink и Noir Kei Ninomiya. Как сложилось динамическое трио?
Год назад мне пишет какой-то сумасшедший парень с фотографиями дохлой крысы в профиле: «Я хочу стать твоим стилистом». Это был Кирилл. Я сразу почувствовала потенциал! На встречу Вова и Кирилл принесли целую охапку бумаг со стайлинг-стратегией. Это было очень круто и профессионально, никто до ребят так не готовился. Для первого лука Вова и Кирилл замэтчили юбку Muus с туфлями Vetements и ремешком собственного сочинения с обвесом из ключей — классный оммаж тренду на дикие сумочные брелоки, как на Balenciaga Rodeo.
Вещи топовых брендов и кастомные аксессуары — ваш базовый минимум! Но я все же фанатка вашего роскошного максимума — эпических арт + фэшн-манифестов с платьями-стульями и парящими в воздухе куклами по мотивам «Прогулки» Шагала, благодаря которым ты заслужила негласный статус русской Леди Гаги. Как ты решилась на мейковер?
Раньше я всячески маскировалась под нормиса, приходила и говорила: «Я Катя, я адекват». Вдобавок я боялась потратить на себя лишнюю копейку и жутко экономила, особенно в одежде. Теперь понимаю: от себя нельзя уходить ни на секунду — тело помнит такое предательство. Я больше не нормис — и да, меня тянет в провокацию. Мне нужна реакция людей. До Леди Гаги меня еще называли Жанной Агузаровой — людям всегда хочется систематизировать явление и поставить на определенную полку в своей голове. И жаль, что никто не сравнивает с Бьорк и Рошин Мёрфи, совершенно безбашенными женщинами с уникальным взглядом на всё! А вообще Леди Гага мне нравится, она вдохновляет своими перевоплощениями, смелостью, диапазоном навыков и энергетикой. Мы, кстати, заполучили то самое платье-автодверь Selva для выступления — но Леди Гага первой надела его для фэшн-съемки с суперстилистом Николой Формичетти. В итоге для лука на VK Fest мы заказали платье-стул у тайского дизайнера Прим Шалин (Prim Shalyn) — вместе с платьем-зажигалкой.
Женщина-стул vs женщина-автодверь! Какими фэшн-провокациями ты гордишься?
В Париже мы делали съемку в накидке Tim Wirth (бренд Тима Вирта, выпускника Королевской академии изящных искусств в Антверпене и дизайнера Dior эры Джонатана Андерсона. — Прим. ред.) — я кутаюсь в эту резину, мимо пробегает француженка с сумками, останавливается и говорит: “Are you crazy, guys? It's not fashion”. Вот это настоящее взаимодействие-окисление — женщина увидела, вышла из себя и отреагировала. Еще в моих личных хайлайтах — платье Duran Lantink, в котором меня многие называли деревом. Когда я его впервые примерила, консультант парижского концепт-стора.
The Broken Arm показал наряд и включил камеру телефона со словами: «Дюран считает, что женщина, отважившаяся надеть его платье, — чрезвычайно смелая! Мне нужно отправить видео с вашей примерки Лантинку лично». На своей выставке «Симпоэзис» я развила тему с деревом: платье и слепок моей головы украшены мхом, который разрастается по полу и стенам. К слову о слепках самой себя: для лука по мотивам «Прогулки» Марка Шагала задумали невозможное — создали конструкцию с моей куклой-копией, зафиксированной у меня в руке и при этом парящей в воздухе. Изначально это была метафора силы и поддержки — я сама себе опора и могу купить себе цветы, как поет Майли Сайрус. Из последнего любимое — платье, созданное вместе с петербургским художником Владимиром Манком, где из моего хребта «прорастают» цветы. Мы реализовали идею с помощью FXтехники — механизма роста. В определенный момент платье на спине разрывается, из него начинают распускаться растения.
Твоя выставка «Симпоэзис» — настоящее собрание модных реликвий: от авангардистских платьев-колыбелек студента «Вышки» и победителя конкурса Собака.ru «Новые имена в моде» Ромы Зимогорского до сверкающего нигерийского кейпа-чешуи Hue by Idera. Как ты вычисляешь айтемы-корунды для своей коллекции?
Ты никогда заранее не знаешь — идиот ты или нет, что потратил на покупку вещи кучу времени, денег и энергии. Я решила собирать уникальные айтемы с историей, которые можно передать своим близким. Например, у меня есть боа из перьев 1985 года и туфли Ferragamo со страусиными перьями, которые привезли мои стилисты из Грузии как сюрприз. Меня критикуют, что я, как эко-активистка, храню у себя вещи с натуральными перьями, но давайте так: максимальный урон природе приносит безостановочное производство некачественных вещей в массмаркете. Раз эти туфли ко мне пришли, я постараюсь их бережно сохранить. Из фэшн-антиквариата у меня есть Hermes Kelly 1978 года, которая принадлежала певице Мирей Матье. Сумка разваливается на части, но она особенно дорога — мой муж Леня подарил ее в тот момент, когда я не позволяла себе даже новые кроссовки. Это был широкий, щедрый жест, в котором слышалось: «Милая, я сделаю для тебя все, потрачу любые деньги. Пожалуйста, позволь мне любить тебя. И полюби саму себя».