Писатель Людмила Петрушевская и ее сын художник Федор Павлов-Андреевич

Собака.ruКультура

Легенда

Фото: Абдула Артуев. Текст: Ксения Гощицкая

На Людмиле Стефановне: юбка Dolce&Gabbana (ДЛТ). На Федоре: пиджак и брюки Gucci (ДЛТ)

Писатель Людмила Петрушевская превращает слова в плотные видимые объекты: ее пуськи бятые могут и испугать, если встретить их темной ночью в парадном. Презрев законы эстрадного жанра, в восемьдесят один год она поет и бьет чечетку с собственным кабаре в невероятных шляпах и митенках. Сын Людмилы Стефановны, художник Федор Павлов-Андреевич, превратил свое тело в арт-объект задолго до тенденции на бодипозитив. Его арт-ментор — мастер перформанса Марина Абрамович, и, что особенно ценится сейчас, Федор работает в предельно ироничном ключе. Им с легкостью удается оставаться в современном контексте, более того, все время его опережать. Мы попросили их объясниться.

Людмила Петрушевская о том, как выйти на сцену в шестьдесят девять, находить самые точные образы и носить шемизетки с драгоценными камнями

Может быть, для модного журнала мой ответ покажется неподходящим, но мне красивыми кажутся (или всегда казались) мои любимые друзья — многих из них уже нет на свете. Кого любишь, тот и красив. Мои дети, внуки и правнуки кажутся мне поразительными. Я ими любовалась в малышах и любуюсь теперь, когда они возросли. В юности я восхищалась своими красавицами подругами, я была при них некрасивой подружкой, той, с которой сидят рядом на занятиях, ходят в буфет, с которой гуляют, пока нет главного в жизни — любимого. Эта некрасивая подружка (как я) гордится своей ролью, преданно сопровождает несчастную красавицу (а красавицы часто несчастны, вот что удивительно). Эти подружки, такие как я, считают себя некрасивыми — и страшно удивляются, когда им начинают оказывать внимание. Правда, при этом рядом не должно быть той самой, той умной красавицы, иначе ничегошеньки не получится. Вот была я далеко от своей красотки Верки — и быстро вышла замуж, в двадцать лет. По безумной любви. За нищего безработного аристократа с фантастически породистой арийской внешностью, какая бывает у евреев-полукровок, за сбежавшего из военной консерватории музыканта. Который ненавидел свою валторну. А была бы моя подруга рядом, умная, красивая и справедливая, она бы этого промаха не допустила! Она, правда, вышла не за своего любимого красавчика художника, он ее почему-то подло бросил, талантливую и прекрасную, а вышла она за того последнего, кто еще оставался, кто за ней еще бегал. Так себе мальчик, сын директора малого завода, этот муж жил за ее счет и пил всю жизнь. Но мой музыкант тоже пил. И слава богу, что он меня бросил, когда я серьезно заболела. И вот вам странный мой ответ: не по хорошу мил, а по милу хорош. То есть тогда красив для тебя человек, когда ты его любишь. Тогда красива для тебя родина, когда ты ее любишь несмотря ни на что. А к киношным и светским дивам и героям я отношусь ровно как к тем, кто сидит за решеткой в зоопарке. Отмечу стать, ухоженность, блеск шкуры и черные, как накрашенные, ободки глаз. Отмечу их зависимость от клетки, из которой если судьба их освободит, то мигом и шкура обдерется, и никто ими уже не станет любоваться. А все будут их избегать. Шарахнутся в стороны, и всё. А эта клетка зачастую — такой вот модный журнал, как ваш… Миль пардон!

***

Ну да, я вышла петь на сцену в шестьдесят девять лет. Голос-то был всегда, в своем голодном детстве после войны я просила милостыню по дворам (как Эдит Пиаф, голосила под окнами). Потом пела в детдоме, потом уже в школе на всех праздниках, пела в хоре Локтева, в хоре МГУ, в оперной студии, в эстрадном театре университета. Собиралась в консерваторию — шутка ли, три октавы диапазон. Могучее меццо. Даже сейчас, в восемьдесят один год, две с половиной октавы. И до сих пор, как бы не сглазить, могу переорать народный хор и ансамбль цыган… Но в молодости, когда родился сын, а муж-физик, мой любимый Женя (это шла уже следующая жизнь), разбился в экспедиции, паралич, и начались семь лет борьбы за его жизнь, — уже было не до песен. И сынок заболел астмой, и мама сошла с ума. И Женя умер у меня на руках. И я ушла с работы, некому было сидеть с ребенком. Денег не было. Астма и хроническая пневмония у семилетнего Кирюши… Как вспомню свои ухищрения на кухне, один антрекот — это половинка на обед, половинка на ужин. Суп с кусочком мяса, с картошкой, морковкой и жареным луком. Половина антрекота с жареной картошкой на второе. Чай с сахаром. На ужин вторая половинка антрекота с картошкой и жареный черный хлеб с луком… Но всегда было очень вкусно, я знаю секреты. И сейчас очень вкусно готовлю. Но музыка всегда была в доме. Все мои трое детей учились в музыкалке. На днях рождения — это всегда их концерт и общий хор. Недавно, на моем 81-м дне рождения, выступил оркестр детей, внуков и правнуков: клавиши, две скрипки, две виолончели, барабаны, хор и хоровод «Как на наши именины» — это было на сцене Малого зала театра Маяковского. Там у меня в мае состоялась премьера спектакля «Московский хор».

***

А вот как я вышла на сцену, это почти анекдот. У меня был вечер в одном кафе в День театра. И я (всегда, с молодости, страшно боявшаяся зала — на сцене голос пропадал до писка) вдруг попросила найти мне аккомпаниатора. Дома-то в одиночестве я садилась за пианино и пела для себя по-французски песенки Эдит Пиаф, Ива Монтана, Джо Дассена. Хорошо, мне нашли пианистку. Зал набрался полный, положили доски между стульями, чтоб все уселись, но по стенам и в дверях стояла молодежь, мои студенты. И я начала петь — просто боясь до дрожи. Но вдруг увидела, что ряды зрителей начали качаться в такт. И все прошло, весь страх. Пела свободно, в свое удовольствие, как одна дома. Зал как взбесился! Орали. Но в репертуаре у меня было только четыре песенки. Однако уже осенью у меня собрался свой оркестр, я назвала его «Керосин». И пошло-поехало, я написала тексты к знаменитым шлягерам ХХ века, стала сочинять свои песенки, выпустила два диска тиражом 180 тысяч. Выступала и в Москве, и по стране, доехала до Сахалина. И в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Дании, и в Хорватии, и в Будапеште, и в Париже, в Индии, в Бразилии — всего и не упомнишь. Сейчас пригласили в Италию. Голос есть, репертуар тоже, имеются самолично украшенные шляпы в стиле начала ХХ века, дешевые, но большие кольца, шемизетки (колье вокруг шеи времен Серебряного века, вышитые собственноручно камушками и металлом), перчатки без пальцев, митенки, тоже из тех времен. Но вот с туфлями проблема: так устаешь, ведь это два часа стоя, — что иногда сбросишь их и поешь босая… Зал понимает, смеется и хлопает. Но иногда я надеваю специальные туфли с железными подковками и танцую степ, бью легкую чечетку. А последнее время сажусь со своей старой гитарой-семистрункой, чтобы спеть с залом «Аллилуйю».

***

Почему стиль Серебряного века? Я родилась в доме стиля модерн, в гостинице «Метрополь», тогда это был второй Дом Советов. Потом я жила у деда, в его комнате-библиотеке (пять тысяч книг на чужих языках, он знал одиннадцать), он был профессором-лингвистом, его теорию фонем до сих пор на кафедрах славистики изучают, это классика), а у деда мебель была вся стиля модерн. И сейчас у меня в квартире одна комната вся с мебелью того времени, как-то надарили советские «уезжанты», отправлявшиеся навсегда в эмиграцию, им не разрешали брать с собой ничего, кроме чемоданов; а какие-то кресла и старинные настольные лампы отдавали мне просто так подруги, получившие в наследство полную квартиру старой мебели… Пианино, правда, немецкое, 1930-х годов, видимо привезенное одним из наших офицеров-победителей на поезде… Солдатам такой возможности не было. А шляпы — у меня есть книга фотографий дочери Третьякова, чья галерея в Москве, она снимала дочерей и современниц, и какие там шляпы! Размером с шину «Мерседеса»! Мне до них далече. Но тенденция имеется. И, конечно, я никогда не хожу на улицу простоволосая, всегда надеваю шляпу. И летом, и зимой (в холода под шляпу повязываю шелковую или шерстяную шаль). Люди подходят, обнимают, просят со мной сфотографироваться, спрашивают: «Это вы?» Отвечаю: «Нет, это не я», а что еще скажешь? Или «Вы Петрушевская?» Все это напрягает, но меховую или вязаную шапку я надену только в сильный мороз и ближе к ночи…

***

А теперь о главном, о моих нарядах для концертов и шемизетках, о шейных украшениях. Женщина Серебряного века, как правило, носила высокие воротнички с кружевами, от ключиц до ушей. Насколько я поняла, это был камуфляж для увядающей шеи. Вообще серебряная дама была полностью закрыта, причем носила полотняный корсет на жестких швах (туда даже вставлялись тонкие гибкие палочки, не знаю, из чего) и с накладками на груди. Бюстгальтеров еще не изобрели, но изобрели турнюр, подушечку под платье сзади от поясницы, такая имитация пышного зада. Он также давал впечатление изящной талии в профиль. То есть это была паранджа полностью, кроме лица, до ушей и кистей, но на руках полагались перчатки-митенки, перчатки без пальцев, чтобы надевать дорогие кольца. Существовали также декольте, от закрытой шеи до полуоткрытой груди, это было очень сексуально, обнаженка-фрагмент. Все это завершалось невероятно высокой и широкой шляпой, массово работали модистки. Я начала петь в шестьдесят девять лет, и весь этот камуфляж (кроме корсета и турнюра) меня устраивал вполне. Сначала я паслась в швейной мастерской своего театра, МХАТа (в МХТ им. А. П.Чехова спектакли по пьесам Людмилы Петрушевской ставят с 1988 года. — Прим. ред.), у моих подружек, и там же я осуществляла свои шляпы. Помню, как Леночка Афанасьева, художник по костюмам, примерила на мне старинную шелковую юбку с четырьмя крепдешиновыми фалдами по кружности. Подумав, она подобрала две фалды слева и закрепила их на одном плече, а потом то же сделала с двумя фалдами справа. Получилось платьице, которому требовалась черная маечка с тонкими лямками. А она на мне уже была. В районе декольте Лена прикрепила треугольную, сверкающую бисером старинную вставку (Лена имела связи в девяностолетних кругах, эти дамы ее снабжали веерами, лоскутами, кружевом, лорнетками и митенками начала XХ века). И всё, на следующий день я встретилась с платьем мечты чуть ниже колен.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Яички почтальонов, намагниченные тараканы, кубики из кала Яички почтальонов, намагниченные тараканы, кубики из кала

Шнобелевская премия — смешно, зато почетно

Русский репортер
Навстречу друг другу Навстречу друг другу

DJ Groove и его жена Дениза не раз находили и теряли друг друга

OK!
Когда Хабиб проведет бой UFC в России и кто за это заплатит Когда Хабиб проведет бой UFC в России и кто за это заплатит

Бой Хабиба Нурмагомедова в России становится все более вероятным

Forbes
Ягодки впереди. Как Wildberries стала лидером на рынке e-commerce Ягодки впереди. Как Wildberries стала лидером на рынке e-commerce

Крупнейший онлайн-ретейлер России родился из нежелания молодой мамы сидеть дома

РБК
Без комментариев Без комментариев

Селена Гомес объявила, что берет перерыв и хочет отдохнуть от соцсетей

Glamour
«Штрафы приходят каждый день». Таксистов спасут от камер «Штрафы приходят каждый день». Таксистов спасут от камер

Таксистам предложат бесплатно ждать клиентов на платных стоянках и паркингах

РБК
Не надо стесняться Не надо стесняться

Съемки в новой программе заставили Алексея Кортнева стать наглым

StarHit
Льды и мороз: что заставляет ученых бросить все и отправиться в Арктику Льды и мороз: что заставляет ученых бросить все и отправиться в Арктику

Многие думают, что полярники — люди немного сумасшедшие

Популярная механика
«Чеховское ружье» американской политики: ожидает ли Трампа импичмент? «Чеховское ружье» американской политики: ожидает ли Трампа импичмент?

Импичмент, которым грозят Трампу, напоминает «чеховское ружье» в драматургии

Forbes
Опасный дейтинг: эксперты назвали самые незащищенные приложения для знакомств Опасный дейтинг: эксперты назвали самые незащищенные приложения для знакомств

Почти все популярные у россиян дейтинговые приложения уязвимы для хакеров

Forbes
«Он не про поиск виноватых. Он о людях»: Юрий Дудь сделал документальный фильм о трагедии в Беслане «Он не про поиск виноватых. Он о людях»: Юрий Дудь сделал документальный фильм о трагедии в Беслане

Документальный фильм «Беслан. Помни» журналиста Юрия Дудя

Forbes
Где учится американская бизнес-элита. Рейтинг лучших программ MBA в США Где учится американская бизнес-элита. Рейтинг лучших программ MBA в США

Популярность программ MBA в американских бизнес-школах снижается

Forbes
Синдром родительского отчуждения: не заставляйте детей выбирать Синдром родительского отчуждения: не заставляйте детей выбирать

Во время развода родителей ребёнок может неосознанно отвергать одного из них

Psychologies
От «Чужого» до «Хищника»: 10 лучших фильмов про инопланетян От «Чужого» до «Хищника»: 10 лучших фильмов про инопланетян

Фильмы про НЛО и внеземные цивилизации

РБК
«У тебя скоро появится братик»: как научить ребенка справляться с ревностью «У тебя скоро появится братик»: как научить ребенка справляться с ревностью

Как помочь сыну или дочери справиться с ревностью

Psychologies
«Нечего надеть»: 7 главных причин этого состояния и как их преодолеть «Нечего надеть»: 7 главных причин этого состояния и как их преодолеть

Такое время от времени случается с каждой женщиной

Psychologies
Элизабет Макговерн: Не все леди делают это Элизабет Макговерн: Не все леди делают это

В пятьдесят она стала экранной супругой графа Грэнтэма в «Аббатстве Даунтон»

Караван историй
Почему у нас проблемы с туалетом в путешествии и что с этим делать (да, ты такой не один) Почему у нас проблемы с туалетом в путешествии и что с этим делать (да, ты такой не один)

Проблема с невозможностью сходить в туалет в дороге более массовая, чем кажется

Playboy
Как я живу на 20 тысяч в месяц: студентка МГУ из Норильска Как я живу на 20 тысяч в месяц: студентка МГУ из Норильска

Как студентке четвертого курса удается прожить на 20 тысяч в месяц

Cosmopolitan
Кроссовки дня: совместная пара Red Wing и New Balance — подарок эстетам, которые не гонятся за быстрыми трендами Кроссовки дня: совместная пара Red Wing и New Balance — подарок эстетам, которые не гонятся за быстрыми трендами

Команда паблика Please разобрала результат сотрудничества двух обувных марок

Esquire
Тест наушников Kingston HyperX Cloud Stinger Wi-Fi: хорошая гарнитура для PC, PS4 и Switch Тест наушников Kingston HyperX Cloud Stinger Wi-Fi: хорошая гарнитура для PC, PS4 и Switch

Игровая гарнитура Kingston HyperX Cloud Stinger

CHIP
Подпишитесь, пожалуйста. Как меняется модель потребления Подпишитесь, пожалуйста. Как меняется модель потребления

Сервисы по подписке быстро и прочно вошли в нашу жизнь. Какое будущее их ждет?

СНОБ
Опыт читателя: как я собрал ПК в корпусе старого видеомагнитофона Опыт читателя: как я собрал ПК в корпусе старого видеомагнитофона

​​​​Идея была такова: создать медиаплеер для старого телевизора

CHIP
Танцы вдвоем Танцы вдвоем

Стиль спортшик — воплощение демократичности

Добрые советы
Почему от вейпа внезапно начали гибнуть люди Почему от вейпа внезапно начали гибнуть люди

В США от электронных сигарет за месяц умерло восемь человек

Популярная механика
«Компании будут за него бороться»: сколько теннисист Даниил Медведев заработает на рекламе «Компании будут за него бороться»: сколько теннисист Даниил Медведев заработает на рекламе

О первом российском теннисисте, сыгравшим в финале турнира Большого шлема

Forbes
Опыт читателя: как улучшить сигнал сотовой связи Опыт читателя: как улучшить сигнал сотовой связи

Медленный мобильный интернет? Проверьте качество сигнала и попробуйте улучшить!

CHIP
Все побежали – и я побежал Все побежали – и я побежал

Популярность марафонов и разных экстремальных самоистязаний уверенно растет

Playboy
Как стартапы могут получить доступ к $100 трлн, заменив банки Как стартапы могут получить доступ к $100 трлн, заменив банки

Для стартапов — это огромный рынок и возможность заработать сотни миллиардов

Forbes
Основные сорта пива и их различия: гид, который расставит все на свои места Основные сорта пива и их различия: гид, который расставит все на свои места

Сортов пива так много, что голова идет кругом

Playboy
Открыть в приложении