Ел, «ЕМ» и буду есть
Первый в Петербурге закрытый арт-клуб Decadance, первый speakeasy-бар, первая вечеринка с дресс-кодом White Party, первый стейк-хаус Korovabar и первый ресторан высокой кухни «ЕМ» — все это проекты Эдуарда Мурадяна
В заведениях Эдуарда было всё и были все: на стойке бара танцевал Влад Монро, а за стойкой олигархам (заповедные времена!) и моделям наливали художник Белкин и куратор Боровский, пластинки ставили Георгий Гурьянов и Роджер Тейлор из Duran Duran, пели Иосиф Кобзон, Джейн Биркин и Людмила Гурченко. В богемные предпандемийные гремело его кафе «Рубинштейн», где после спектаклей встречались Теодор Курентзис, Данила Козловский и Ксения Раппопорт. На кухне ресторана «ЕМ» выросли многие талантливые шеф-повара, например, самый молодой обладатель мишленовской звезды в России Евгений Викентьев. Мурадян — Дягилев гастрономической индустрии Петербурга, обладает сверхспособностью не просто совпадать со временем, а опережать его. О новом проекте «БарВитя» в парадной дома с ангелом на Восстания мы попросили поговорить с Эдуардом музыканта, гитариста группы «Кино» и соавтора оркестрового рок-проекта «Симфоническое КИНО» Юрия Каспаряна.
Глава первая: как Эдуард Мурадян придумал первые в Петербурге закрытый клуб, speakeasy-бар, стейк-хаус и fine dining
Эстетика, гастрономия, события — кредо Мурадяна. После бара Decadance и экспериментального кафе Publica на Петроградской, где в меню были только десерты (публика недопоняла и требовала еды), в 2004-м открылась нарядная «Москва», первый видовой ресторан с танцами в Петербурге. Практически бессменный архитектор проектов Мурадяна Михаил Бархин придумал дизайн с отсылками к ар-деко, ресторанный критик Юля Тарнавская cобрала карту вин по сортам винограда (неслыханное тогда дело!), а в меню появилось сырое: устрицы, карпаччо и тартары.
В 2006-м родился суперхит — первый в Петербурге стейк-хаус Korovabar, куда по выходным за свежайшими филе-миньоном и шпинатным супом с креветками стояла очередь вдоль стен, обитых коровьими шкурами. В Korovabar был открыт и первый петербургский speakeasy-бар, вход в который устроили через дверцу шкафа, а за ней обнаруживались беседующие художник Георгий Гурьянов и музыкант Игорь Вдовин. Еще через год Мурадян в очередной раз сменил амлуа, позвав петербуржцев в свой новый проект — огромный ресторан-дэнсинг-холл «Ленинград» с ностальгическим постсоветским дизайном, на сцене которого легко умещались оркестр, Михаил Боярский и Иосиф Кобзон, в меню, пока все были одержимы суши и пастой, значились «шуба», борщ с черносливом и соленые огурцы и прилагалась карта вин от одного из первых русских сомелье Леонида Стерника.
Потом два суперэстетских камерных проекта — двухэтажный рыбный ресторан «Публика» в здании Театра Ленсовета и мерцающий «Северянин» с богемным прочтением русской кухни как место на каждый день (не без хреновухи). Выйдя из всех этих историй, где Эдуард был хоть и генератором идей, но все же не владельцем бизнеса, в 2012-м Мурадян открыл свой собственный ресторан «ЕМ». Так в 60-метровой квартире на набережной реки Мойки появился первый в Петербурге авторский fine dining исключительно с сет-меню. 5–8 курсов, как в мишленовских ресторанах, разворачивались в зависимости от наличия локальных продуктов: мороженое из хрена сменялось мороженым из изюма, сиг, щука и стерлядь укрывались то кинзой с гибискусом, то сельдереем, то жареным огурцом, а говядина — консоме из боровиков или муссом из винегрета. Начало — строго в 20.00. Тогда многие пророчили этой концепции максимум год жизни — в смысле, сет-меню? А где пирожки? Спустя десять лет изменений в «ЕМ» не так много: недавно появилось небольшое меню `a la carte, ресторан стал работать с 17 часов (и это идеальное место для пострабочего аперитива). И с 70-м сетом к английской печи AGA встает новый шеф-повар Валерия Скуратова. Из «ЕМ», как из «Шинели» Гоголя (извините!), уже выпустились звезды российской гастрономии — в том числе самый молодой мишленовский шеф России Евгений Викентьев.
Юрий Каспарян: Привет, Эдик! Несколько лет назад вы брали у меня интервью для «Собака.ru», а теперь редакция журнала попросила меня взять интервью у вас.
Эдуард Мурадян: Да, тогда мы обсуждали двойной юбилей — ваше 55-летие и 30-летие выхода альбома «Группа крови». А сегодня мы поменялись местами. Как изменилось и многое вокруг.
Юрий: Но не ресторан «ЕМ»! Я хорошо помню вечеринку-открытие, хотя прошло уже десять лет.
Эдуард: Десятилетие «ЕМ» — большой и важный праздник для нас, а в октябре мы еще и выпустили 70-й сет — получается, тоже двойной юбилей.
Юрий: Из всех сетов в вашем ресторане я, к сожалению, попробовал не больше двадцати… Я слышал, у вас новый шеф-повар?
Эдуард: Олеся Дробот остается в нашей команде, но взяла творческую паузу — она уже достигла такого мастерства, что ей не нужно стоять на кухне. Олеся за два месяца подготовила к работе нового шефа «ЕМ» Валерию Скуратову, окончившую французскую кулинарную школу Le Cordon Bleu. Собственно, этот 70-й сет будет ее дебютом. Помню, моя подруга связала меня с Валерией, которая тогда работала в ресторане в Финляндии. Я ей позвонил, и оказалось, что быть в команде «ЕМ» — ее мечта, и она спросила, когда нужно быть. Я сказал: «Завтра!» А Лера ответила: «Завтра, наверное, не успею, а в четверг приеду». И в четверг была уже на кухне. Я абсолютно уверен в Лере, потому что она поняла главное — не технику, а принцип построения сет-меню — задать тему и придерживаться ее так, чтобы все блюда дополняли друг друга и в итоге складывались в одну историю. Сет-меню — это не шоу, а гастрономическое путешествие за новыми ощущениями. Думаю, через год Валерия станет звездой. Вот как она описывает свой дебютный сет в «ЕМ»: «Мы начнем со сладости хурмы, перейдем к гребешку с кремом из изюма, потом доберемся до тандема говядины и ягод и нежного союза рыбы и кукурузы. При этом в каждом блюде будут элементы молекулярной кухни, которые помогут раскрыть вкусы».
Юрий: Из ваших ресторанных проектов выросло уже немало звезд?