Шанс на провал
Ленинградский рок-клуб в 80-х объединил творческие силы многих молодых музыкантов. Кто-то из них остается кумиром слушателей по сей день. Другие ушли в тень — что не умаляет их вклада в развитие российского рока. Такой группой оказалась «Петля Нестерова», выступавшая в конце 1980-х наравне со знаменитым «Кино». Ее историю рассказывает музыкальный обозреватель Денис Бояринов.
26 ноября 1989 года трое друзей — Эд, Семен и Гога — вышли со станции метро «Парк Победы», огляделись по сторонам и ошеломленно переглянулись. Хорошо знакомая дорога к стадиону имени Ленина в тот вечер выглядела непривычно. Всё вроде бы было по-прежнему: те же серые парковые аллеи, серые пруды и серые голуби. В быстро сгущающихся сумерках на горизонте виднелась огромная серая «шайба» стадиона, похожая на летающую тарелку. Необычными были реки молодых людей, стекавшихся к нему со всех сторон — словно они собирались покинуть Землю на инопланетном корабле. Впрочем, это был не космический исход, а вполне земное событие: ленинградская молодежь спешила на выступление группы «Кино», которая давала три концерта подряд на главной спортивной арене города.
Эд, Семен и Гога подхватили свои инструменты и скромно влились в один из потоков. Три ноябрьских вечера подряд им предстояло выходить на сцену перед «Кино» и десятками тысяч их поклонников. На такое решилась бы не каждая группа Ленинградского рок-клуба. Кому-то это могло показаться самоубийственным трюком высшего пилотажа. По иронии судьбы трио так и называлось: «Петля Нестерова». А в самой известной их песне рефрен звучит как заклинание: «Выжить, выжить, выжить — я должен выжить!»
Они выжили. Три вечера с напряженными сетами при полных стадионных аншлагах пролетели как одно мгновение. Публика требовала Цоя — порой весьма агрессивно, прицельно меча на сцену разные предметы. Но это лишь подзадоривало музыкантов «Петли Нестерова»: участие в чужом моменте славы — тоже вдохновляющее событие, которое остается с тобой на всю жизнь.
Когда отгремел третий концерт, за кулисами для музыкантов накрыли стол. За ним хозяйничал Юрий Айзеншпис, только примеривший на себя роль директора «Кино». Разговоры крутились вокруг одной темы: какой предмет в кого попал. Участникам «Кино» тоже было чем похвастаться. В Густава (барабанщик «Кино» Георгий Гурьянов), например, прилетела бутылка, завернутая в шарф — и, к счастью, не разбилась. Семен (барабанщик «Петли» Александр Сенин) рассказал, что достал из бас-бочки кубик Рубика. Кто-то из зрителей умудрился добросить до сцены полбуханки хлеба. А Эдик (Нестеренко, вокалист и гитарист «Петли») со смехом делился, как уворачивался и чуть ли не отбивал грифом гитары летавшие над сценой зажженные бенгальские огни. Разговор прервал Айзеншпис: «Витя, тебе пора, автобус уже подъехал». Цой встал из-за стола, немногословно попрощался, направился к выходу… и уже у двери, обернувшись к музыкантам «Петли Нестерова», сказал: «Хорошая у вас группа. Давайте вместе концерты играть. Возьмите телефон у Айзеншписа». А затем исчез в дверном проеме под доносящийся нестройный хор фанатов: «Витя! Витя! Витя!»
В поисках звука
Участники «Кино» и «Петли Нестерова», можно сказать, находились в приятельских отношениях, хотя тесно не общались. Музыкантов разделяла разница в возрасте: Эд, Семен и Гога были помоложе и держались своей компанией. Тем не менее они регулярно пересекались с «киношниками» в местах силы богемного Ленинграда 80-х — на известных лишь тусовке «флэтах», в кафе «Сайгон» и «Гастрит», в рок-клубе на Рубинштейна, 13, и в домашней студии Алексея Вишни, где обе группы записывали свои альбомы.
Их знакомство состоялось за несколько лет до совместных концертов, когда Эд, Семен и Гога еще играли в составе группы «Кофе». В 1985–1986 годах она считалась одним из самых модных молодых коллективов Ленинграда, и в общении музыкантов с участниками «Кино», только начинавшего путь к широкой известности, иногда ощущались нотки соперничества.
«Кофе» просуществовал всего пару лет, но ярко и эффектно. Группа успела записать два магнитоальбома, дать несколько десятков концертов и оставить заметный след в истории отечественного рока. До сих пор о ней снимают документальные фильмы и пишут книги, а музыку продолжают вспоминать: недавно вышел трибьют-альбом «Ставлю на зеро», в записи которого приняли участие 18 российских андеграундных коллективов.
Проект «Кофе» придумали выпускники физико-математической школы № 30 Стас Тишаков и Александр Сенин. В полноценную группу он оформился с приходом гитариста Эда Нестеренко, поразившего друзей умением играть песни The Police. Чуть позже к ним присоединился друг Тишакова Григорий Кобешавидзе, который стал основным вокалистом. Сойдясь в музыкальных вкусах, молодые люди начали сочинять собственные песни, и вскоре им представилась возможность их записать.
В июле 1984-го «Кофе» пришли записывать дебютный альбом к Алексею Вишне. И для музыкантов, и для их саундпродюсера это был первый опыт.
Вишня так вспоминал запись дебюта для «Кофе»: «Мы куражились с “кофейниками”, как могли. В поисках звука использовали все полые предметы, что могли найти в доме. Тексты ребята дописывали буквально перед микрофонами… Это была моя первая в жизни запись первой в жизни группы, что никак не могло не волновать. В итоге альбом получился как получился: из восьми песен, примерно на сорок минут. Ребята назвали его “Балет” и укатили в Гурзуф».
Запись альбома мгновенно разошлась по друзьям. Несмотря на эклектичность, «Балет» звучал легко, свежо, изобретательно и модно. Самиздатовский журнал «Рокси», главное медиа питерского рок-андеграунда, по-отечески пожурив новичков, отметил, что их песни «чрезвычайно привязучие».
Осенью того же года, вернувшись из стройотрядов, участники «Кофе» отыграли несколько ярких концертов, которые привлекли внимание не только поклонников рока, но и правоохранительных органов. После одного из выступлений в танцевальном зале, прозванном в народе «Сарай», помещение было подожжено, а музыкантов избили, и им пришлось давать свидетельские показания милиции.
«Кофе» быстро и легко приняли в Ленинградский рок-клуб. Кобешавидзе, задействованный в другой группе, на прослушивание не пришел. За него, без всяких репетиций, экспромтом, пришлось петь Эду Нестеренко. Хотя сырость живого выступления и недостаток опыта были очевидны, приемная комиссия решила, что музыканты достойны членских билетов, поскольку исполняют пока еще редкую в Ленинграде «новую волну».
Участники «Кофе» не стремились часто репетировать и много выступать. Их больше интересовал рок-н-ролльный образ жизни: выпивка, тусовки, девушки и легкий эпатаж. Секретарь рок-клуба Ольга Слободская вспоминает, что «кофейники» любили покуражиться на чужих выступлениях: устраивать ералаш в гримерках и даже вылезать на сцену вместо коллег. После одного из собственных концертов «Кофе» в рок-клубе музыканты так повеселились в съемной квартире приятеля, что практически уничтожили ее и еще три месяца после вечеринки скидывались стипендиями на ремонт.