«В сандалиях на босу ногу»
В этом номере мы публикуем прозу, которую хочется читать, забравшись с журналом в гамак или лежа на пледе в парке. Фрагмент повести режиссера Михаила Левитина «Витя Куза в сандалиях на босу ногу» из книги «После любви» нам показался как раз таким летним чтением.
Запах книг не вытеснит запаха цветов. Тем более одной книги. Тем более тридцати поутру срезанных роз кремового цвета.
Мальчик нес влажный, покалывающий пальцы букет. Нес ей.
Количество цветов произвольно. Почему-то он решил — пусть будет тридцать. Полураспустившиеся бутоны доверчиво смотрели в лицо. Мальчик смущался и откидывал назад голову, отчего вид приобретал высокомерный.
На пути к ее дому пересек сквер, обогнув беседкураковину для духового оркестра, перебежал трамвайные пути и снова и снова скользнул взглядом по витрине книжного магазина, за углом от которого жила она. Утренний свет ложился на стекло витрины, оно лоснилось от чистоты и блеска, а книги за ним казались еще древнее. Имя тому магазину — «Букинист».
Здесь позволяли рыться в книгах. Здесь позволяли выбирать.
Единственная преграда, толстая, похожая одновременно и на камыш, и на хвост пуделя веревка, отбрасывалась и — милости просим!
Дальше все зависело от техники принюхивания, ощупывания, попросту — от интуиции.
Прислушивается кассирша: что за свист?
Это сосредоточенно посапывают ищущие, листая страницы, а те, кто нашел, бледнеют, чеканя шаг, идут к кассе, притворяясь, что ничего особенного не случилось, и выдает их радость только немыслимо смятый рубль, выпавший из кулака!
Получая у продавца книгу, они шепотом просят: «Не заворачивайте!» И вот уже в сквере, уткнув носы... Да здравствует утро книжников, счастливое утро книжников!
Мальчик не считал себя достойным великого звания «книжник», и вообще, в серенькой безрукавке, фланелевых брюках, в сандалиях на босу ногу, не вполне соотносился с тишиной и полумраком магазина. Улица была его призванием, «Букинист» — ловушкой. Опасности подстерегали и здесь и там.
Он, как чаплинский пилигрим, старался удержаться на пограничной линии между «Букинистом» и улицей. Легкая фигурка в сандалиях на босу ногу, почти танцующая походка. Увлеченно играл с другими, увлеченно читал, и когда мчался по Греческой к морю, то, исчезая вдали, казался прохожим неотразимо артистичным!