Море наше поле
(поморская пословица)
Соловецкий морской музей — место, где собирают истории про Белое море, где рассказывают про его «землепашцев» — поморов, где, сложив парус-крыло, стоит рыболовное судно — шняка, где работают люди, ставшие семьей.
Музейная команда приезжает на Соловки летом, на сезон, а в остальное время, когда музей, как и вся навигация Соловецкого архипелага, затихает — разлетается по разным городам, продолжая жить музейными делами уже на расстоянии. В последний день перед закрытием на зимовку мы успеваем погладить смоляной бок шняки, увидеть просоленный киль старинной лодки, который поморы называли матицей, и поговорить со Светланой Рапенковой, хранителем Морского музея.
В 1970–80-е годы на Соловки стекается московская и питерская интеллигенция. Понятно почему — это был остров свободы, хотя и с тяжелой судьбой: далеко, никто не узнает, никто не увидит. Музейзаповедник начал формироваться в 60-е годы, тогда его называли Соловецкий Кремль, не монастырь. Вокруг — поселок, до войны — лагерные корпуса, бараки, администрация СЛОНа (Соловецкий лагерь особого назначения), после войны — поселение при военной части: жилые дома, школа, ДК, магазин, больница, баня. И еще было хозяйство, водорослевый завод — ламинарию собирали. Когда военная часть уходит, начинается музейная история, а в начале 90-х на Соловки возвращается монастырская жизнь.
Морской музей — это еще и культурный центр: в разные годы здесь проходили занятия школы ремесел, гончарной мастерской, воскресной школы.
В это время здесь появляется Сергей Васильевич Морозов, ленинградец, выпускник восточного факультета ЛГУ. По первому образованию — филолог, японист, по сути своей — философ. Он приезжает на Соловки с друзьями на неделю и остается навсегда. Начинает работать в музее-заповеднике. В первом поколении соловецких музейщиков были разные люди, приезжали они сюда по разным причинам, но у всех был энтузиазм первопроходцев. И Морозов как раз в это течение попал. Он придумывал выставки, ездил в этнографические экспедиции по северным деревням, по местам жизни поморов — поле в Архангельской области в то время было непаханое. Один из проектов Морозова (в то безденежное время проект казался фантастическим) — концепция развития Сельдяного мыса, на котором мы с вами и находимся. Тут стояли монастырские постройки, связанные с судостроением, зверобойным и рыболовным промыслами. Морозов предлагал отреставрировать и воссоздать эти постройки, вдохнув в них жизнь. Если в амбаре для гребных судов ремонтировались и строились небольшие суда, то почему бы не заложить в нем действующую верфь?