Дети делают нас живыми
Психолог Ирина Млодик — одна из главных адвокатов детства. Причем «защищает» она всех участников процесса — и детей, и их родителей. Мы поговорили о том, почему это важное время в жизни каждого человека, как успевать за быстро меняющимся миром и дружить со своим внутренним ребенком.
Ирина, давайте начнем с основ: кто такие дети и что им нужно?
Дети — люди, у которых две большие и в чем-то противоположные задачи. Первая — приспособиться к миру, в который они попали и живут. Вторая — проявить собственную индивидуальность, то, что в них заложено природой. И они живут и действуют в соответствии с этими задачами: стараются слушаться родителей и свою семью, потому что без этого им не выжить, поскольку те обеспечивают их безопасность и заботятся о них, но и временам и не слушаются, а настаивают на своем, пробуют интересное, новое, поскольку им нужно примерять на себя мир, который им дан, и найти в нем свое место. Дети — это потенциал, который должен реализоваться. Но нам, взрослым, нужно помнить, что у любого человека есть энергия на развитие, и она проявляется только тогда, когда есть безопасность. Если безопасности нет, все силы уходят на то, чтобы ее приобрести, на развитие сил почти не остается.
А чем современные дети отличаются от поколения своих родителей? Чего мы про них не знаем или не замечаем?
Современные дети прежде всего — это дети другой эпохи. В любые времена смена поколения происходила на фоне достаточно значимых изменений в политике, культуре, технологиях. Сейчас скорость изменений значительно возросла, и поэтому поколенческая разница усилилась еще больше. Нынешние дети живут в мире, очень отличающемся от того мира, в котором жили их родители. И сложность здесь в том, что родитель должен быть опорой, поддержкой и проводником ребенка на его пути во взрослость. Но нынешний родитель должен быть проводником в мир, которого он даже представить себе не может. Прямо сегодня меняется всё: система образования, востребованные профессии, способ заработка, представления о безопасности. Как мы можем растить наших детей, если мы, положа руку на сердце, не представляем, каким будет мир через 5-10 лет?
Большинство родителей защищаются от этого незнания, пытаясь спроецировать на неизвестную картинку будущего известную картинку того мира, который они знают. Это не лучший способ быть опорой для своих детей, поскольку они ощущают такое несоответствие, но у некоторых родителей иного пути нет, только этот.
Значительно адекватнее и одновременно тревожнее — осознавать, что мы не понимаем, в каком мире предстоит жить нашему ребенку, и вместе с ним нащупывать этот путь, доверяя его способности найти себя в этой жизни.
А как детство родителей и их ранний опыт влияет на детство их детей?
Детство родителей напрямую влияет на их родительский опыт, безусловно. Какой бы мы ни давали себе зарок в детстве, есть большие риски, что мы всё повторим. Особенно если не разберемся со своим прошлым багажом: например, у современной мамы были простые советские родители, они кричали и требовали, она пугалась и страдала и, конечно, поклялась сама себе, что никогда не будет кричать на своих детей, когда сама станет матерью.
И вот рождаются у нее малыши. Чем дольше она держится, тем сильнее в ней ощущается напряжение, которое чувствуют дети, они хотят его разрядить и провоцируют маму на крик, потому что любому ребенку нужна живая мама, а не старательная. К тому же детям сложно живется, когда они не получают адекватных и естественных реакций на происходящее. И вот такая мама срывается, дети успокаиваются, а она страшно винит себя за срыв и «закручивает» себя еще плотнее. И так… до следующего срыва. Или какая-то мама выросла без особого внимания родителей, они все время были на работе, ей одной приходилось учиться, возвращаться из школы, делать уроки. И ей было одиноко. Когда у нее рождается сын, она решает не выходить на работу и заниматься только им. Она встречает его из школы, делает с ним уроки, хотя ребенку иногда хочется идти домой с друзьями, а уроки делать самому. От маминого сверхконтроля и сверхзаботы он чувствует себя ужасно одиноким, потому что осознает, что все, что делает мама, — не для него, а для нее самой.