Борис Пиотровский: «Я помню его высокий рост и сильный голос»
Внук легендарного директора Эрмитажа Бориса Борисовича Пиотровского унаследовал от деда не только имя и природные черты, не только книги и фамильные портреты, не только память места, но и тот культурный код, в котором заключена формула красоты Петербурга
Какие адреса Петербурга являются местами памяти для вас, которые отражают ваши воспоминания о деде, Борисе Борисовиче?
Дача в Комарово, где я рос, где жил Борис Борисович. Квартира в доме на Миллионной, где мы жили все вместе. Потом, когда Борис Борисович переехал в квартиру на Набережной реки Мойки, наши дворы практически соединялись. Мы жили всегда рядом с дедушкой и с бабушкой. И Комарово, и Миллионная, и Мойка, и Эрмитаж — это все безотрывно связано с Борисом Борисовичем.
Вы отчетливо помните деда? Вам было всего восемь лет, когда Борис Борисович ушел из жизни?
В восемь лет я был «состоявшимся мужчиной». Когда Бориса Борисовича не стало, для меня это было огромнейшим потрясением. Я был крайне близок с дедушкой. Он меня очень любил, и я в нем души не чаял. Это были очень близкие, очень добрые отношения. Я хорошо помню деда, есть масса фотографий и даже видеоcъемок, где мы именно вдвоем с ним.
Что это были за минуты — общение с дедом?
Борис Борисович был человеком чрезвычайно любящим людей, чрезвычайно открытым. В его кабинет мог любой зайти. Двери были всегда открыты. И я там проводил много времени. Вместе мы гуляли по Эрмитажу…
Здорово по Эрмитажу гулять с дедом, который знает наизусть практически все.
Меня туда первый раз принесли в грудном возрасте. И пока я не мог ходить, меня там какое-то время носили.
Ну вы не плакали, наверное, в Эрмитаже?
Мужчины не плачут.
Есть ли какой-то предмет, вещь, которые, как зеркало, отражают Вашего деда?
Их было огромное количество. В квартире на Мойке был прекрасный деревянный шкаф с путевыми заметками из археологических экспедиций Бориса Борисовича, которые он вел. Это были одинаковые книжечки небольшие, в которых он делал заметки, посвященные своим экспедициям. Помню эти корешки. Он был человеком организованным, богом тайм-менеджмента. Помню страсть его к книгам и огромное количество книг — это было всегда.
