Режиссер Александр Сокуров — Forbes: «Режимное государство нуждается в гениях»
Александр Сокуров — кинорежиссер, педагог, народный артист России. По решению Европейской киноакадемии его имя внесено в список 100 лучших режиссеров мира. В интервью Forbes Life Сокуров рассказал, какую стратегическую задачу решают власти, устраивая массовые гонения на выдающихся деятелей культуры, и что сама культура может противопоставить политике.
Сокуров — создатель авторского киноязыка на стыке документальности и художественного преображения реальности, где исследуется тема человека и его судьбы. Пятикратный участник программы Каннского фестиваля, восьмикратный лауреат премии ФИПРЕССИ, обладатель «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля за фильм «Фауст», лауреат двух премий «Ника» («Фауст», «Русский ковчег»), трижды лауреат премии ТЭФИ.
В 2011 году Александр Сокуров набрал режиссерскую мастерскую в Кабардино-Балкарском университете. Фильмы выпускников мастерской — Кантемира Балагова, Киры Коваленко, Александра Золотухина, Владимира Битокова и Малики Мусаевой — отмечены наградами российских и международных кинофестивалей. Так, на фестивале в Каннах в 2019 году Кантемир Балагов, создатель фильма «Дылда», получил приз за режиссуру в секции «Особый взгляд».
Отдельной строкой в творчестве Сокурова стоит тема больших музеев, помимо фильмов («Русский ковчег», посвященный Эрмитажу, и «Франкофония», посвященная Лувру), Сокуров совместно с Эрмитажем создал инсталляцию «Lc. 15.11-32», посвященную «Блудному сыну» Рембрандта, показанную на Венецианской биеннале в 2019 году, а затем — в Главном штабе. Эрмитажа. Сокуров — член Комиссии по культуре и искусству при президенте Российской Федерации, член Комиссии по сохранению культурного наследия при правительстве Санкт-Петербурга. Лауреат премии Всероссийского общества защиты памятников культуры в номинации «Подвиг», член попечительского совета Государственного Эрмитажа.
— Сейчас понятие «культура» оказалось крайне политизированным. Возможно ли сегодня существование культуры без политики?
— Начну издалека: в декабре 2014 года в Кремле на большом совещании присутствовали члены правительства, главы всех регионов. Было очень торжественно. Президент представил предтечу закона о культуре — «Основы государственной культурной политики в Российской Федерации». В России много лет ждали принятия закона о культуре. О ее защите. Мне казалось, что это важный первый шаг. Министры, бюрократы-управленцы слушали президента с нескрываемым раздражением. Что еще выдумали, кому это нужно?
В этом документе было приведено такое, например, определение: «Культура — совокупность формальных и неформальных институтов, явлений для распространения духовных ценностей, этических, эстетических, интеллектуальных, гражданских... для сохранения и развития всех видов творческой, гражданской деятельности людей».
Самое опасное в вашем вопросе — слово «сегодня». Культура сегодня, конечно, существует. Вяло существует. В основной, академической форме, которую пока еще трудно «отменить». Возраст культуры велик. Нам трудно представить, когда она стала влиять на людей, когда государство само осознало, что культура — это еще и инструмент управления обществом, людьми. Были времена, когда для государства это значило гораздо больше, чем сегодня. Я имею в виду не только российскую жизнь, но и европейскую. А в целом — мировую, где, как вы знаете, настроения «отменить, убрать и выбросить» неожиданно стали распространенной нормой.
Уверен, что развитие культуры — это истинная и главная цель существования демократического государства. Норма. Экономика страны, социальные блага, защита территории — все важно. Но только сохранение и преемственное развитие культуры гарантирует цивилизованную форму существования вместе большого числа людей. Мы знаем, что происходит с людьми, когда они не могут объяснить сами себе цель своего существования. Мы догадываемся, что происходит с военными, когда они воюют и убивают других.
Культура — это практический способ утверждения принципов гуманизма. С ее помощью мы сохраняем гуманизм в человеческом обществе — от его маленькой ячейки (семьи) до национальных групп и государственных конструкций. Существование культуры и в социальной сфере позволяет нам оставаться людьми. Там, где существует укорененная культура, она оказывает влияние на все, в том числе и на государственный аппарат, на армию, на науку, на взаимоотношения внутри профессиональных сообществ. Это и скелет, и кровеносная система человеческого общества. Гарантия мирного сосуществования.
— В эпоху СССР за культурой осуществляли строгий идеологический надзор, однако разрешенное государство возвышало, всячески подчеркивая, что к культуре нужно тянуться и стремиться, в целом утверждая, что культура обществу необходима. Характеристика «некультурный человек» была однозначно негативной. Зачем сейчас сознательно уничтожается эта установка?
— И опять — важное слово «сейчас». Если обращаться к истории, основательный анализ функционирования культуры и ее высшей формы — искусства — в условиях, например, советского социализма и до сего дня, еще не сделан. Но очень простой ответ может звучать так: государству со склонностью к тоталитаризму искусство необходимо. А для «демократических» систем искусство — «необязательно».
Демократическое государство просто обеспечивает общий средний уровень художественной и социальной культуры, в то время как классическое тоталитарное государство, конечно, через искусство контролируемое демонстрирует свое всесилие, а также и преимущества, и лучшие стороны своего политического режима. Именно поэтому тоталитарная власть нуждается в художественных авторах высокого уровня.
Режимное государство нуждается в гениях, терпеливо к ним относится. В условиях сталинского режима погибло множество людей, но в сфере культуры ряд выдающихся фигур были осмысленно абсолютно неприкосновенными. В тоталитарном государстве есть вынужденная чувствительность к значимым фигурам. Это часто касается и науки.
Люди, изучающие этот процесс, наверное, скажут, что я предельно упрощаю. Но я сам прожил большую часть жизни в условиях тоталитарного государства и жестко им преследовался. Все мои фильмы были запрещены для показа в Советском Союзе. Это давление я испытал на себе, знаю предметно, как это выглядело.
В условиях сложной и странной формы «демократии», в которой сегодня существует наша страна, необходимости в системном развитии культуры и обнародовании рождающихся новых произведений искусства — нет. Учтем, что в советский период культура была важнейшей частью идеологической коммунистической программы, которая включала в себя ликвидацию всеобщей неграмотности, отделение церкви от государства, электрификацию, индустриализацию. Это была подробная программа развития народной России, которая пребывала, конечно, в ужасающем состоянии. Романовский монархизм обрушился, а большевики, как ни странно, начали именно с нее, с культуры. Хотя те, кто знает поименно, кто именно начал заниматься этим вопросом после революции, скажут, что это не странно.
Возвращаясь в наши дни, скажу, что, несмотря на декларации и конституционные гарантии, культура не только не остается в наше время приоритетом для российского государства, но даже не стала желаемым направлением. И люди, работающие в области культуры, в глазах государства не отличаются от людей других специальностей — сантехников, строителей, военных, силовиков. Они такие же винтики в государственном механизме. Это просто обслуживающий государство персонал.
В сегодняшней общественно-политической практике «демократических государств» отсутствуют усилия по поднятию всеобщего социально-культурного уровня. «Демократы» полагают, уверены, что это происходит само по себе. И для «демократов» политика важнее культуры. В СССР компартия системно, как могла, вела аналитическую и практическую работу в этом направлении. У коммунистов место религии заняла культура. Сегодня культуру в России заменяет религия. Идиотизм.
Мне кажется, что сегодня в России никакие разговоры с руководством страны, попытки убедить изменить отношение к культуре, не приводят ни к чему. Вектор движения нашего государства направлен в какую-то другую сторону. В случае с Россией такая политика — это превращение страны в минные поля.
Я уже говорил, что несколько лет назад присутствовал в Кремле на совещании, где президент Владимир Путин декларировал и обозначал «Принципы развития культуры в Российской Федерации». Повторяю: я заметил недоумение и негодование на физиономиях почти всех присутствующих начальников. Они совсем не понимали, о чем говорит президент, к чему он призывает. Это было полное неприятие бюрократической элитой страны тех принципов, которые декларировал тогда глава государства. И в результате из-за огромного сопротивления административной бюрократии и спецслужб закон о культуре так и не появился. С бюрократией не могли справиться ни Николай II, ни Борис Ельцин, ни Иосиф Сталин, ни Владимир Путин. Бюрократия в России давно стала силой и уже даже классом, с которым невозможно вести мирные переговоры.
Все, что мы как профессиональная среда можем делать сейчас легально для сохранения культуры, — это хотя бы отстаивать отдельных выдающихся людей и много реже — художественные направления. Поэтому я и написал обращение к общественности после снятия Андрея Могучего с поста худрука БДТ.
Вышвыривание ведущего российского режиссера из одного из ведущих театров страны, когда этот театр под его руководством находится на взлете, — это деморализующий факт. И, я бы сказал, что это факт нападения бюрократии на государство, на общество. От таких людей, как Андрей Могучий, слишком многое зависит: уровень культуры, развитие молодежи, наличие цивилизованной среды в обществе в целом. Поэтому мы обязаны возвышать голос и защищать их. И это единственное, что остается.