Светлана Миронюк: «Государство сильнее алгоритмов»
Успех в бизнесе и карьере всегда зависел от знаний и умения работать с технологиями. В эпоху же ИИ знания стали доступны всем, а новые технологии начали играть двусмысленную роль. Чему и как стоит учиться в ближайшем будущем, какие развивать навыки и как с максимальной пользой задействовать накопленный опыт, рассказала проректор Московской школы управления «Сколково» Светлана Миронюк.
РБК: Лет пять-семь назад стала популярна концепция lifelong learning — обучения в течение всей жизни человека: заговорили о том, что знания, которые мы применяем в работе, быстро устаревают и нам придется постоянно учиться, чтобы оставаться успешными. Как эта идея изменила образование?
С. М.: В 2020-х годах закрепилось представление о том, что можно за одну жизнь строить несколько профессиональных карьер: двигаться по карьерной лестнице не только вверх, но и «вбок», то есть переходить из индустрии в индустрию, из одной профессии в другую. Это назвали «портфельной карьерой» — так вот сейчас у нас портфельной стала не только карьера, но и образование.
Так же как люди сегодня совмещают работу на несколько компаний или проектов, так и образование себе собирают буквально как портфель акций, только это портфель из навыков и компетенций.
Части новых знаний хватит еще надолго, но часть обесценится очень быстро, и придется их заменять новыми.
Несколько лет назад все бросились учиться кодить — заканчивали какие-то онлайн-курсы, получали второе образование. На многих непрофильных факультетах вузов программирование стало обязательной дисциплиной. А теперь OpenAI анонсировал платформу, где ИИ- агенты будут сами кодить для пользователя с нулевыми познаниями в программировании. Навык обесценился довольно быстро.
Кризис профессиональной идентичности тоже помолодел: взрослые сегодня приходят с запросом на переучивание не в 50, а в 27–30 лет.
Раньше приходили в основном более зрелые, и запрос был такой: большая часть карьеры состоялась, уходить не хочу — нужно придумать какой-то новый трек развития. Похоже, новым поколениям так называемый кризис среднего возраста придется проживать по нескольку раз за профессиональную жизнь. Человек в 25 лет попробовал что-то — получилось, но неинтересно: что делать дальше? Люди теперь намного раньше пытаются найти свою профессиональную цель, а не работать, «потому что надо».
Для нашего поколения был нормальным разрыв: делаю одно, люблю другое, реализуюсь в третьем, а деньги зарабатываю в четвертом. Мы так и жили через «могу» и «надо», а «хочу» оставляли на потом. Молодые сегодня ищут возможность все это совместить. Вот почему так рано возникает запрос на новые профессиональные сценарии и на поиск своей профессиональной идентичности.
РБК: А в какую сторону в целом меняется образование?
С. М.: Мне кажется, мы не до конца осознаем тот фундаментальный сдвиг, который произвела пандемия в том, как люди потребляют контент. Образование — это ведь довольно специфичный способ создания, донесения и потребления контента, то есть знаний. Образование для взрослых вообще находится в высококонкурентной среде других контентных индустрий: мы боремся буквально за каждую минуту внимания слушателей. Поэтому из режима «соло» перешли в режим «а капелла»: сегодня уже трудно представить, чтобы лектор, который что-то монотонно объясняет у доски, мог удержать внимание и вовлеченность студентов.
Преподавание превратилось из сольного номера в рок-концерт: без видео, игровых форматов, групповых и проектных работ, уникальных экспертов в аудитории, симуляций и иммерсивных проектов современный образовательный блок уже немыслим.
Не потому, что нам так хочется его разнообразить, а потому, что мы участвуем в гонке за внимание и вовлеченность человека.
А сейчас еще искусственный интеллект сильно ускорит эти изменения в образовательном дизайне. Когда у каждого в телефоне ChatGPT, DeepSeek, Perplexity, ты не только конкурируешь с ИИ за удержание внимания человека, но и теряешь монополию на знания. Раньше фундаментальные знания или практический опыт были частью нашего интеллектуального запаса. Сейчас интеллект стал внешним: знания можно вынести за пределы головы. Обладание ими перестало быть конкурентным преимуществом для преподавателя: знаний вокруг и так полно. Твое конкурентное преимущество — это приоритизировать и персонализировать знание, научить студента брать себе именно те инструменты, практики и подходы, которые ему нужны. А еще лучше научить его алгоритмам поиска самостоятельных решений.
РБК: Сейчас любой факт можно за секунду узнать у нейросети. Разница между двоечником и отличником стирается, а у нас по-прежнему вся образовательная система построена на проверке именно эрудиции, на тестах, самый известный из которых ЕГЭ. Система устарела?
С. М.: Все гораздо хуже. Я вот с чем столкнулась в последние полгода. Ты даешь классу задачу, а студенты ее быстро превращают в скрипт и отправляют ChatGPT. Получается, не только знания или теории, но даже логику с критическим мышлением не очень просто проверить. Это огромный вызов: многие преподаватели уже года полтора читают ответы ChatGPT на свои задачи, а значит, привычные тесты перестают работать как точный инструмент проверки знаний, во всяком случае в обучении взрослых людей это происходит.
Изобрела для себя такой способ. Даю студентам задание в видеоформате: например, ролик о каком-то кейсе или проблеме. А потом даю 4–5 минут на то, чтобы слушатели ответили на несколько вопросов к этому видео. Они просто не успевают сделать скрипт и отправить его языковой модели. Это позволяет проверить реальные способности людей рассуждать. Пока еще этот способ работает, но довольно быстро перестанет: ИИ поумнеет и начнет понимать и видео. Если тестирование перестает работать, чем его заменить? Видимо, групповыми сценариями — погружением людей в ситуацию, похожую на реальную и связанную с их профессией, где они должны не отвечать на вопросы, а действовать. Возможно, иммерсивные сценарии и геймификация станут новой формой тестирования знаний студентов. Но не текст: текст и скорость его обработки мы лингвистическим моделям уже проиграли.
РБК: Раньше весь этот lifelong learning понимался как-то странно. Считалось, что человек должен непременно сферу работы менять. В итоге журналисты, юристы, фотографы, побежавшие учиться программированию, не могут найти работу по новой специальности. Наверное, все-таки человек успешнее, если он не меняет сферу радикально?