Вещи, которые влияют на нашу судьбу

PsychologiesПсихология

Артефакт особого назначения

С некоторыми предметами мы расстаемся легко. Но есть то, что мы готовы охранять, как военную тайну, и передавать по наследству, даже если вещь давно сломана и не имеет материальной ценности. Что нами движет и так ли это безопасно, как кажется?

Текст Ольга Кочеткова-Корелова, Алла Ануфриева

Тяжелую чугунную швейную машинку с ножным управлением производства Подольского завода 46-летняя Елена вот уже много лет перевозит с квартиры на квартиру, из города в город. Последние три года «старая боевая подруга» не работает, но хозяйка в любом месте находит для нее «красный угол». «На ней шила моя бабушка во время войны, учила и меня. С помощью этой машинки появились на свет мое выпускное платье, многие другие наряды. Если я избавлюсь от нее, лишусь важной части жизни и силы, а еще предам память дорогого человека».

В наше представление о себе включены не только биография, жизненные этапы, но и то, что нас окружает: дом, одежда, семья. Об этом писал психолог Уильям Джеймс, вводя понятие эмпирического «Я»1. Причем мы допускаем в наше «Я» не все подряд, а проводим селекцию. Иногда трудно понять, почему мы «одобрили» одну вещь и не приняли другую. Попробуем разобраться, что стоит за такой привязанностью.

Знак принадлежности к роду

«Первоначально термин «привязанность» использовался только применительно к эмоциональной связи с родителями. Сейчас он включает отношение к природе, городам, районам, дому и вещам, – поясняет доктор наук, автор концепции психологического пространства личности Софья Нартова-Бочавер. – Благодаря нашей привязанности вещь начинает обладать гипертрофированной ценностью». Предмет, который долго хранится в семье, становится для нас знаком семейной идентичности. И не обязательно предмет: идентичность может быть, например, диетической, когда рецепт блюда передается и воспроизводится из поколения в поколение. «Вы можете приготовить пироги по рецепту моей бабушки, я расскажу как. Но я точно знаю, что у вас не получится тот вкус, – делится 34-летняя Ирина, – и бабушка, и мама, и я всегда готовили «на глазок». Никаких точных дозировок. А вкусно так, что пальчики оближешь». Присутствие старых вещей и историй (в том числе и рецептов) удерживает связь с прошлым, если принадлежность к семье мы считаем своим ресурсом. «Но мы охотно расстаемся с тем, что маркирует нашу прошлую идентичность, которая в настоящем неактуальна, – продолжает Софья Нартова-Бочавер. – Обручальные кольца многие спокойно снимают, если развод проходит без страстей».

У разных народов свои отношения с предметным миром. «В японской культуре предмет, который долго, более 100 лет, находится в доме, начинает жить собственной жизнью. У сибирских народностей считается, что умершая душа не сразу попадает в загробный мир – примерно год она пережидает в какой-то вещи», – рассказывает системный семейный психотерапевт, этнопсихолог Игорь Любитов. Семейная история проявляется в разных модальностях: в реликвиях, воспоминаниях, преданиях. И не важно, сколько стоит значимая для нас открытка, кукла, вязаная салфетка, настольная лампа... Обстоятельства, при которых мы их получили, или связанные с ними события придают им особый смысл, наделяют аурой, силой и энергетикой.

«У меня была традиция: как только я приезжала на дачу, включала свет и заводила старый бабушкин будильник, который тарахтел как трактор, – с улыбкой вспоминает Софья Нартова-Бочавер. – Но однажды он не завелся. Началась паника. Я бросилась искать в интернете такой же, нашла и купила. Но решила все же и старый починить. Женщина-мастер заменила ему кожух с голубого на коричневый и объяснила причину поломки – усталость пружины, но успокоила: «Сердце у него осталось прежнее». Теперь у меня два «трактора». Я, будучи психологом, стала искать какие-то параллели: усталость пружины – это усталость дома, отношений и еще бог знает чего. Сейчас подумываю купить синий кожух, какой был у будильника прежде». Нам важно, чтобы вещи сохраняли вид, были такими, какими запомнились. В этом для нас залог постоянства, неизменности мира и воспоминаний.

Пупс вместо памятника

У тех, кто вырос в СССР, особое отношение к имуществу – чрезвычайно бережное. Ведь практически вся советская эпоха сопровождалась тотальным дефицитом. Многие советские люди были одним большим кружком «Умелые руки»: ничего не выбрасывалось, а квартиры напоминали склады. Не всегда эти вещи были нужны, но – «Авось пригодится!». Даже само слово «авоська» родилось в советскую эпоху – вдруг случайно удастся что-то купить. Но далеко не все определялось потребительской востребованностью. «Во все времена в каждой семье были предметы, которые хозяева наделяли особой смысловой нагрузкой, символическим богатством, – говорит доктор исторических наук, исследователь истории игрушки Алла Сальникова. – При этом они не обязательно обладают эстетической или материальной ценностью, но с ними связаны истории, легенды, а иногда и тайны: благодаря им передается память следующим поколениям». Бывает, что мы даже не догадываемся, какие воспоминания запечатлены в доставшихся нам старинных вещах, и все-таки ощущаем их влияние. «В моей практике был случай: ко мне обратилась молодая семья. Вместе с ребенком они поселились в квартире бабушки, – рассказывает Игорь Любитов, – и младенец очень волновался, когда папа подносил его к большому пупсу: тот был размером с малыша и сидел на шкафу. Затем мы выяснили, что у отца семейства были братья и сестры, о которых он ничего не знал: они умерли до его рождения. Эта игрушка была приобретена для них. Мы стали разбираться, как происходит «контакт» куклы и младенца. Папа подносил мальчика к шкафу, и было непонятно: то ли пупса показывают ребенку, то ли ребенка пупсу». Для бабушки эта кукла была

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Где проходят границы измены Где проходят границы измены

Несколько историй об изменах и комментарии психологов

Psychologies
Ультиматум Борнса Ультиматум Борнса

Американский певец Гарретт Борнс способен заворожить любую публику

Vogue
Далеко не первая Далеко не первая

Если ты выбрала «мужчину с прошлым», в браке будет маячить призрак его бывшей

Cosmopolitan
Nissan Juke – Renault Kaptur Nissan Juke – Renault Kaptur

Один из бестселлеров Renault и вернувшийся на российский рынок кроссовер Nissan

АвтоМир

Консультация с Владимиром Дашевским

Psychologies
Живучие не по правилам – 2 Живучие не по правилам – 2

Новая порция историй о реальных людях, выживших в катастрофических ситуациях

Maxim
Смешная девчонка Смешная девчонка

Сверхновая голливудская звезда Екатерина Самсонова

Vogue
Разговор с душой Разговор с душой

Что такое практика аффирмаций и как научиться договариваться с самим собой

Yoga Journal
Новые аккумуляторы для автомобилей Новые аккумуляторы для автомобилей

Инновационные технологии в мире автомобильных аккумуляторов и источников питания

CHIP
Обертки и фантики Обертки и фантики

Как торговец акциями из Татарстана научился продавать упаковку для еды

РБК
Генеральный проект подготовки к беременности Генеральный проект подготовки к беременности

Какие шаги необходимо совершить будущим родителям

9 месяцев
Цирк одного актера Цирк одного актера

Хью Джекман о том, что понял на разных этапах жизни (спойлер: ничего не понял)

Cosmopolitan
Семь пятниц на неделе Семь пятниц на неделе

Расида Лакоба — создатель марки Rasario Atelier

Glamour
Анна Плетнева. Мне пришлось от нее отказаться... Анна Плетнева. Мне пришлось от нее отказаться...

Месяц не могла прийти в себя, началась жуткая депрессия

Караван историй
Mercedes-Benz A-Класс Mercedes-Benz A-Класс

Третье поколение хэтчбека А-Класса открестилось от своих предшественников

АвтоМир
Шеннон и швы Шеннон и швы

Майкл Шеннон отрастил усы и примерил вещи из новых коллекций

Esquire
Уильям Ламберти Уильям Ламберти

Итальянский шеф готовит запеченную баранью лопатку

Esquire
Татьяна Еремеева. Простая история Татьяна Еремеева. Простая история

История Татьяны Еремеевой об отношениях со Спартаком Мишулиным

Караван историй
Александр Носик: В школах нас не учат жизни — а жаль Александр Носик: В школах нас не учат жизни — а жаль

Александр Носик — о своем распавшемся браке и смысле жизни

Караван историй
Сейчас я не чувствую себя свободной, и это прекрасно Сейчас я не чувствую себя свободной, и это прекрасно

Интервью с Еленой Подкаминской

Добрые советы
Мистер Армани Мистер Армани

А есть ли счастье?

The Rake
Громче, чем бомбы Громче, чем бомбы

Светлана Лобода рассказала нам о планах, которые надо осуществить

Glamour
Между нами тает лед Между нами тает лед

Евгения Медведева завоевала награды на всех российских и мировых первенствах

Glamour
Обыкновенный аутизм Обыкновенный аутизм

Как помочь детям с нарушениями развития

Русский репортер
Range Rover Velar Range Rover Velar

Невиданное прежде сочетание внедорожных способностей и драйва на асфальте

Quattroruote
Ирина Антонова Ирина Антонова

Правила жизни искусствоведа Ирины Антоновой

Esquire
Cosmo-эксперимент: как я была доброй Cosmo-эксперимент: как я была доброй

Что случается, если перевоплотиться в добрую фею

Cosmopolitan
Когда работа в радость Когда работа в радость

Кто получает больше удовольствия от работы – секретарь или топ-менеджер?

Cosmopolitan
Человек, который купил космодром Человек, который купил космодром

Плавучий космодром «Морской старт»: перезагрузка

Популярная механика
Рене Зеллвегер. Преображение Рене Зеллвегер. Преображение

Оскароносная Рене Зеллвегер решилась на полную перезагрузку

Караван историй
Открыть в приложении