«Порчу все, к чему прикасаюсь»: как детские травмы обесценивают успехи и достижения
В издательстве «Бомбора» выходит книга «Что знают мои кости. Когда небо падает на тебя, сделай из него одеяло». Ее автор, радиожурналистка Стефани Фу, рассказывает об опыте взросления в семье, где вместо любви и принятия ей доставались физические наказания и пренебрежение. Forbes Woman публикует отрывок — о том, как детские травмы отравляют жизнь даже тогда, когда кажется, что прошлое осталось позади.
Хотя я и любила, и меня любили, и успеха я добилась, была счастлива (даже заявила Саманте, что нам больше нечего обсуждать), я по-прежнему ощущала какую‑то… незавершенность. Все было хорошо, действительно хорошо. Но порой у меня возникало все же возникало это чувство.
Я проснулась в семь утра в собственной квартире. На подушке остались следы вчерашнего макияжа. Мне было двадцать пять, и все лицо было покрыто блестками, потому что накануне я весь день провела на потрясающем музыкальном фестивале, а потом до утра веселилась у приятелей, наблюдая, как парни с усами прокладывают «дорожки» на кухонном столе.
Но настало утро, и музыка стихла. Окружающая тишина мучила меня. Я попыталась вспомнить все хорошее, что было накануне: танцы со старыми друзьями, искреннее общение с новыми знакомыми, массу полученных VIP-пропусков. Вот они, доказательства моей ценности. Я потрясающая. Сильная. Со мной все хорошо. Все хорошо.
Но что‑то от меня ускользало. Мне казалось, я что‑то забыла. Словно произошло нечто такое, что положит мне конец. Я судорожно напрягала мозг в поисках опасности. Может быть, ближе к концу вечеринки я сильно напилась? Или сказала что-то не то? Может, я перегнула палку, общаясь с друзьями? Полчаса я терзалась бесплодными сомнениями, а потом вылезла из постели и взялась за электронную почту — ее нужно просматривать всегда, даже по воскресеньям. Так я убила несколько часов, внимательно следя за временем. Когда стрелка показала десять утра, я вздохнула с облегчением — уже можно писать друзьям, не боясь их разбудить. И я отправила всем сообщение: «Вчера было классно! Нормально добрались до дома? Не терзаетесь похмельем? Совершенно не помню, чем все закончилось! Не сказала ли я какой‑то глупости?»
Я ждала ответа, и разум мой буквально кипел. Я приняла душ, вернулась к компьютеру и принялась стучать ногтями по столу. Потом стала расхаживать по комнате взад и вперед. Лишь через час кто‑то проснулся и ответил: «Господи боже! Вчера было супер! Спасибо, что пригласила! Никогда этого не забуду! А что ты имела в виду под «глупостью»? Что‑то глупее, чем обычно? Хи-хи-хи». Только тогда я почувствовала, что могу выдохнуть настоящее пчелиное торнадо, обосновав‑ шееся в моих легких. Я смогла выдохнуть то, что называла «ужасом».
Ужас возникал, когда я редактировала сложный сюжет для радио, говорила на вечеринке что‑то неуместное или признавалась подруге, что не знаю, где находится Персия, а она презрительно хмыкала и поясняла: «Это Иран», как глупой первоклашке. Мне казалось, что у других есть иммунитет против такого: они спокойно совершали промахи, отряхивались и снова вставали на ноги. Но когда ошибку совершала я, ужас туманил мне зрение. Я целый час, а то и день не видела ничего, кроме собственной ошибки. Обычно справиться с этим помогали виски и хороший сон.