Да не судимы будете
Верховный суд — о существующих механизмах привлечения судей к ответственности и о необходимости реформы системы
Нашумевшее дело Павла Устинова, задержанного на митинге в Москве 3 августа и получившего сначала 3,5 года колонии, а потом год условно, всколыхнуло общественное мнение. В защиту актера высказались не только его коллеги по цеху, но и политики, священнослужители, пользователи соцсетей. Дошло до того, что Мосгорсуд заявил об «откровенной травле судьи Алексея Криворучко» (он вынес первый приговор по делу) и о «грубых суждениях о законности вынесенного судебного акта». Мол, «судьи подчиняются только Конституции РФ».
Кому подчиняются судьи (и должны ли вообще кому-то подчиняться), вопрос действительно интересный. Но накал страстей при его обсуждении, очевидно, не способен изменить сложившуюся за долгие годы систему, при которой судью можно привлечь к ответственности только за дисциплинарный проступок — нарушение закона «О статусе судей» и судебной этики, повлекшее «умаление авторитета судебной власти и причинение ущерба репутации судьи». Иными словами, за взятки или доказанный умысел, повлекший грубое нарушение прав участников процесса,— шанс «поставить вопрос о соответствии» (но не решить его) есть. А вот за «качество работы», некомпетентность, предвзятость и т.д. — даже шанса нет. И в итоге вопросы к судейскому сообществу множатся год от года.
«Огонек» аккумулировал основные и попросил ответить на них Верховный суд России. Вопросы были такие:
— После серии последних судебных решений, которые были восприняты общественным мнением неоднозначно, возникла дискуссия о необходимости ревизии существующей системы ответственности судей. Следует ли сообществу к ней прислушаться?
— Каков действующий механизм вынесения решения об ответственности судей? Каковы нормы взыскания, кто их выносит, какова статистика по таким случаям?
— Когда-то дела поступали от следствия в суды по территориальному признаку. Позднее принцип территориальности упразднили. Это привело к тому, что некоторые столичные суды по факту стали «профильными» для конкретных правоохранительных ведомств, а в обществе заговорили о феномене «следственно-судебной вертикали». Как сообщество оценивает сложившуюся практику?