Учёные, стихотворцы и блохи
...а так как мне бумаги не хватило,
Я на твоём пишу черновике.
Анна Ахматова
В любом достаточно старом доме или учреждении, в котором жили и работали люди разных поколений и эпох, время от времени обнаруживаются предметы, представляющие определённый исторический интерес. Такими предметами изобилует Зоологический институт Российской академии наук, одно из старейших научных учреждений России, которому скоро исполнится 200 лет. С 1901 года он располагается в одном и том же здании на стрелке Васильевского острова. В институте не принято ничего выбрасывать — нормальное следствие работы с коллекциями, уже практически скрывшийся от рефлексии принцип, где-то мешающий, где-то оправданный. Различные приборы, инструменты, личные вещи сотрудников Зоологического музея Императорской академии наук, как до 1930 года назывался наш институт, сами давно представляют музейную ценность. Многие из этих вещей, забытые, хранятся в недрах многочисленных шкафов в кабинетах нынешних сотрудников, и обнаружение любой из них вызывает большой интерес. Особая категория таких предметов — это документы. Значительная их часть хранится в специальном архиве Зоологического института, но во многих лабораториях и отделениях института есть свои собственные архивы, ожидающие разборки и изучения. Большой архив есть и в отделении полужесткокрылых лаборатории систематики насекомых — рукописи, письма, полевые дневники нескольких поколений специалистов, занимавшихся изучением отряда Heteroptera, — В. Ф. Ошанина, В. Е. Яковлева, В. Л. Бианки, А. Н. Кириченко и И. М. Кержнера. Среди бумаг А. Н. Кириченко, одного из крупнейших специалистов по этой группе насекомых в XX веке, недавно был обнаружен любопытный документ. Это рукопись сатирической переделки стихотворения А. С. Пушкина «А в ненастные дни», написанного в 1828 году и позже использованного в качестве эпиграфа к первой главе «Пиковой дамы». Эти строки широко известны, поскольку звучат в последнем действии одноимённой оперы П. И. Чайковского. Найденная рукопись, озаглавленная «Учёные и блохи», написана чернилами, по старой орфографии и датирована 1914 годом. В рукописи упоминаются блохи, мошки, жуки, а также фамилия Андрея Петровича Семёнова-Тян-Шанского (1866—1942), выдающегося российского энтомолога, с 1890 года работавшего в Зоологическом музее. Подписано стихотворение фамилией «Князев»:
Ученые и блохи
Разъ въ ненастные дни собирались они
Чинно.
И бесѣдовали и изслѣдовали
Длинно.
„Что такое у насъ, не отдѣльный-ли классъ
Блошки?”
„Иль онѣ таковы, какъ простыя, увы,
Мошки?”
Тутъ Тянъ-Шаньскій, какъ могъ, вдохновенно изрекъ:
„Стыдно”!
„Изо всѣхъ вѣдь наукъ, что блоха — это жукъ —
Видно“.
Но онъ скоро затихъ... Рядъ ученыхъ другихъ
Скопомъ
Указалъ, что совсѣмъ онъ идетъ не по темъ
Тропамъ.
Утвержденье его это прежде всего
Вздорно,
И откуда свой родъ наша блошка ведетъ
Спорно.
Такъ въ ненастные дни собирались [зачёркнуто, исправлено на «надъ наукой они»]
Сохли
И съ ихъ легкой руки блохи, мухи, жуки
Дохли.
Князевъ
№ 13. 1914.
Старый Сатириконъ
Находка вызывала два основных вопроса: кто такой Князев — автор этого произведения и как оно появилось? Такая конкретика содержания стихотворения наводила на мысль, что в нём отражено какое-то определённое событие — доклад или обсуждение — из энтомологической жизни тех лет, которая была сосредоточена в Русском энтомологическом обществе и в Зоологическом музее. В ходе недолгих поисков удалось убедиться, что это так, и выяснить, что это было за событие. Дореволюционные выпуски журнала «Русское энтомологическое обозрение», помимо научных статей, содержат подробные свидетельства о жизни Общества — отчёты Совета, извлечения из протоколов заседаний, обновления списка членов и даже отчёты по кассе и приходно-расходные счета. Согласно протоколам общих собраний Общества, опубликованным в XIV томе журнала за 1914 год, 7 октября 1913 года* состоялось собрание под председательством вице-президента Общества А. П. Семёнова-Тян-Шанского, в котором приняли участие 24 действительных члена, 9 корреспондентов и 8 гостей. На этом собрании почётный член Общества, профессор Лесного института и Военно-медицинской академии Н. А. Холодковский сделал доклад «К морфологии и филогении блох (Aphaniptera)». Он попытался получить новые сведения для решения вопроса о таксономическом положении блох, широко обсуждавшегося в то время в литературе. Одни авторы помещали блох в состав отряда двукрылых (Diptera), другие — в отряд жесткокрылых (Coleoptera), третьи рассматривали их как самостоятельный отряд и сближали его то с Diptera, то с Coleoptera. Например, в переводных изданиях «Жизни животных» А. Брема под редакцией К. К. Сент-Илера (1895 год) и А. С. Догеля (1903 год) блохи включены в отряд двукрылых в качестве семейства с оговоркой, что они помещены туда «в виде добавления». В знаменитой книге Insects (1899) Дэвида Шарпа (David Sharp, 1840—1922) они включены в отряд Diptera в ранге подотряда, но в русском издании книги её редактор Н. Я. Кузнецов перенёс их в отряд Coleoptera, подотряд Polyphaga, в качестве «серии» Pulicodea. В учебнике Н. А. Холодковского 1896 года блохи рассматриваются как подотряд двукрылых, а в учебнике К. Э. Линдемана 1902 года — как самостоятельный отряд, помещённый между Diptera и Lepidoptera. И в этом нет ничего удивительного, поскольку чрезвычайно высокая степень специализации блох сильно затрудняет выяснение их происхождения и родственных связей.
* Здесь и далее даты приведены по старому стилю.
Итак, Н. А. Холодковский докладывал об изученных им некоторых особенностях строения половой системы самцов собачьей блохи (Ctenocephalides canis), в которой ему всё же не удалось обнаружить признаков, не свойственных одновременно и жукам, и двукрылым. Однако при анатомировании блохи ему «бросилось въ глаза устройство одного органа, на который до сихъ поръ совершенно не обращали вниманiя при обсужденiи филогенетическихъ отношенiй блохъ: это прямая кишка съ ея такъ называемыми ректальными железами». Этих желёз у собачьей блохи обнаружилось шесть, и они оказались по строению «поразительно сходными» с ректальными железами двукрылых, особенно комаров, у которых их тоже шесть. И вообще всё строение пищеварительного канала блохи, включая слюнные железы, оказалось очень сходным с таковым у комаров. У жуков же, в отличие от большинства других насекомых, ректальных желёз нет совсем. Структуры, описанные под этим названием у сахарных жуков (семейство Passalidae), по мнению автора, являются лишь складками эпителия. При этом автор доклада подчёркивает: «Указывая на это, я, однако, вовсе не хочу сказать, что блохи стоятъ ближе къ двукрылымъ, чѣмъ къ жесткокрылымъ <…>. Я хочу только отмѣтить, что блохи, имѣя въ нѣкоторыхъ отношенiяхъ сходство съ жесткокрылыми, въ другихъ отношенiяхъ имѣютъ общее съ дву-крылыми; а такъ какъ жесткокрылыя съ одной стороны и двукрылыя съ другой представляютъ два въ высшей степени несходные отряда, то блохи, очевидно, не относятся ни къ тѣмъ, ни къ другимъ и должны быть поставлены въ системѣ совершенно отдѣльно». Далее в докладе рассматривались аргументы против отнесения блох к двукрылым — ошибочное понимание строения их ротовых частей, и к жесткокрылым — многочлениковые усики, число мальпигиевых сосудов, строение яйцевых трубочек (овариол), строение личинок и куколок, которые также встречаются и у некоторых Diptera.
В ходе обсуждения А. П. Семёнов-Тян-Шанский «присоединился къ мнѣнiю Н. А. Холодковскаго о необходимости разсматривать блохъ какъ самостоятельный отрядъ насекомыхъ», но при этом он не изменил «своего прежняго взгляда, продолжая сближать ихъ съ Coleoptera». Девятью годами ранее он опубликовал статью, в которой дал исторический обзор взглядов на таксономическое положение блох и поддержал мнения авторитетных зарубежных энтомологов Р. Хаймонса и О. Ламеера, которые высказались категорически против сближения блох с двукрылыми. Немецкий энтомолог Рихард Хаймонс (Richard Heymons, 1867—1943) в 1899 году пришёл к такому выводу на основании изученного им строения ротового аппарата: по его мнению, у блох отсутствует гипофаринкс (язычкообразное выпячивание внутренней стенки ротовой полости), а ротовые части на всех стадиях развития состоят из верхней губы, пары мандибул, пары максилл, пары челюстных щупиков и непарной нижней губы, причём для проколов кожи хозяев используется не ланцетовидная верхняя губа, а выдвижные мандибулы, которые у личинок блох остаются типично жевательными, не отличаясь от таковых у личинок жуков. Бельгийский энтомолог Огюст Ламеер (Auguste Lameere, 1864—1942) в 1900 году пошёл ещё дальше и включил блох в качестве простого семейства в группу Staphyliniformia отряда жесткокрылых на основании данных Хаймонса, который, по его словам, «опрокинул последний барьер между ними и Coleoptera». Поддерживая эту точку зрения, А. П. Семёнов-Тян-Шанский опирался на пример «того, какъ долго можеть подчась вводить въ заблужденіе habitus [внешний вид. — Д. Г.] насѣкомаго при выясненіи его генетическихъ отношеній», — таксономическую историю бобровой блохи Platypsyllus castoris Ritsema, 1869, эктопаразита обыкновенного и канадского бобров, с чрезвычайно специализированной морфологией. Сперва этот вид был описан как представитель новой группы блох и в том же году был выделен в отдельный отряд Achreioptera, близкий к пухоедам (Mallophaga). Лишь в 1872 году американский энтомолог Джон Лоренс Леконт (John Lawrence LeConte, 1825—1883) отнёс его к жукам, а описание личинки этого насекомого в 1888 году окончательно доказало его правоту. В качестве признаков, сближающих блох и жуков, А. П. Семёнов-Тян-Шанский привёл 11-члениковые усики, которые «могли развиться только изъ антеннъ жесткокрылаго, основной и выдержанный типъ которыхъ, въ отличіе отъ другихь отрядовъ насѣкомыхъ, — именно 11 члениковъ» и которые очень похожи на таковые у Platypsyllus castoris (однако в остальном значительное внешнее сходство блох и этого жука он объясняет параллелизмом); ноги, которые «суть типичныя ноги жесткокрылаго <…> съ несущественной модификаціей, какъ слѣдствіе паразитизма»; строение личинки, очень сходной с таковой у некоторых жуков, например из семейства перокрылок (Ptiliidae); число мальпигиевых сосудов, совпадающее с таковым у Staphyliniformia; ротовой аппарат, имеющий «весьма спеціальное строеніе у блохъ въ той-же стадіи <…>, который могъ развиться, однако, только изъ ротовыхь частей Coleoptera, что подтверждаетъ и строеніе ротовыхь частей у личинокъ блохъ»; и некоторые другие.