Свет звёзд о четырёх лучах
Бегом! — скомандовал Медведь, и группа ринулась вслед за галлунями, на мутно-голубое свечение; старший боец помчал замыкающим.
Ребятам приходилось несладко, ноги у них заплетались. Старшего техника уводило вбок, он то и дело врезáлся плечом в переборку. Без видимой причины растянулся на палубе планетолог; его поднял один из бойцов и поволок, удерживая за пояс. Галлуней впереди не было видно, а невозмутимое свечение как будто не приближалось.
Медведь на бегу ни разу не оглянулся. Значит, командира с третьим бойцом он не ждёт. И где они?
— Можешь дать связь с Дим-Палычем? — спросил я.
— Связь только с группой. — Пилот и шпион хмурился и оттого казался старше своих лет. — Если твой командир — военный разведчик… хотя бы отчасти… — Он подался к пульту. — «Теймар» — экипажу. Где командир Иванов?
— Не знаю! — рявкнул старший боец.
— Не может сказать, — истолковал его ответ Айвер Джан Хелла. — Опасается, что пираты прослушивают.
— Дети, вы глýпы волчонки, — проскрипело в рубке на общем языке. — Вы угрóзите сорвать нашу плану.
— Что вам нужно? — спросил я, затем тронул курсанта за руку и беззвучно произнёс одними губами, помогая себе жестами: — Найди его.
Он кинулся исполнять. Пальцы забегали по клавишам пульта, развернулись два дополнительных экрана с какими-то схемами.
— Нужно отвадить Землý от Галлуна, — сообщил чужак. — Зéмла — глýпы волчонки. Не понимают, чего хотят. Галлун сгубит волчонков. Умéртвит. Прикончит.
Лучший связист Земли шипел сквозь зубы, пытаясь выяснить, где находится мой невидимый собеседник. Не получалось.
— Почему Галлунь хочет уничтожить землян?
— Из волчонков бывают большие волки. Волка — голодная и злая. Бежит по галактике, всех пожирает. Галлун забоится и устранит Землý. Мы помогаем предупредить. Предостеречь. Отвратить зло Галлуна от Зéмлы.
— Радетели, — с ненавистью прошипел курсант, не отрываясь от пульта. — Доброхоты…
— Малая волчонка права, — согласился галлунь. — Мы — доброжелатель. Доброхот.
— Как вы собираетесь помочь?
— Убиём твою капитану.
— Зачем?!
— Зéмла поймёт наконец: Галлун ей не товарищ.
Дополнительные экраны выцвели и погасли. Галлунь-доброхот прервал связь.
— Он у себя на борту, — доложил лучший связист Земли. — Засел там, где вальс не мешает… не слышен.
На картинке от Медведя изображение смазалось и растворилось. Экран заполнило голубое свечение, как будто группа нырнула в морскую воду. Я подался ближе к пульту и объявил:
— «Теймар» — экипажу. Галлуни грозят убить Дим-Палыча.
Экран ослеп и стал серым; вальс, нёсшийся с пиратского борта, умолк. Связь с чужаком нам отрубили.
Я впечатал ладонь в кнопку SOS. Сигнал бедствия вместе с нашими координатами полетел по галактике.
— Говорит «Теймар», Земля, — произнёс я отчётливо. — Прошу немедленной помощи. Нас захватили галлуни; жизнь экипажа в опасности. Оказать вооружённое сопротивление не могу.
— Часть экипажа — на борту чужака, — добавил курсант.
Тревожно звякнул пульт: внешняя связь отключена. Погасли обзорные экраны, следом отключились противошпионские сканеры. Индивидуальная связь опять не работала, громкая — тоже. И пора было встречать пиратов.
Мы помчались. Длинным коридором первой палубы, к шлюзовой камере главного входа. Именно туда галлуни увели Дим-Палыча — и там же следовало ожидать толпу кружащихся «звездочётов». Если они ещё кружатся. Ведь связь с чужим кораблём оборвана, и вальс планеторазведки смолк.
Шлюз открылся у нас на глазах. По его контуру загорелись красные огни, холодно засветилась пустая камера; за ней стояла абсолютная чернота. Из любопытства я отключил защитный костюм и принюхался. С борта чужака сочился ветерок — стылый, недобрый, с привкусом железа и пыли.
С этим ветерком прилетел галлуньский лай, на который накладывалось низкое гудение… отдалённый рёв.
— Идут. Командир, здесь им места не хватит. — Курсант обвёл рукой пространство перед шлюзовой камерой.
Мы попятились, освобождая площадку. Лай и рёв нарастали. Мы стояли плечом к плечу, перегородив коридор. Включили маскировку, призванную отпугивать чужаков. В прошлый раз от неё пользы не было, но теперь, рассчитывал я, одурманенные вальсом галлуни окажутся более чувствительны и уязвимы.
Из шлюзовой камеры показались чёрные фигуры с тусклыми звёздами. Пираты медленно вращались, ромбовидные «ступни» неспешно переступали по светлому покрытию палубы. Когда их бегство только началось, галлуни торопились куда больше, да и лаяли они сейчас вяло, без души.
Чужаки изливались из шлюза в коридор. Сзади их подгонял хриплый рёв, в котором уже можно было различить намёк на мелодию. Мощные глотки орали вальс планеторазведки; ребята гнали пиратов на «Теймар» и сами продвигались следом.
Кружащиеся облака приближались — без суеты, как будто и впрямь танцуя. Ну, держитесь! Я перевёл лингводешифратор в режим усиления звука и засвистел. Наш вальс у меня получается неплохо.
Звуковая волна обрушилась так, что передовые галлуни запнулись и завращались на месте. Задние напирали. Толпа одноногих облаков уплотнялась, пираты сталкивались, тёрлись боками друг о дружку; четырёхлучевые звёзды на костюмах разгорались ярче, а тела утончались и тянулись вверх, формируя человекоподобные фигуры с овальными головами. Эти безглазые головы клонились в нашу сторону, напоминая угрожающе выставленные кулаки. Галлуньский лай оживился, сделался резче и злее.
Мы отступили на несколько шагов. Кипящая масса двинулась следом. Казалось: взяв разгон, пираты не намерены останавливаться, а мой свист их только подзадоривает. Галлуни заполонили коридор и по-прежнему прибывали, заставляя нас пятиться всё дальше от шлюза. И невозможно было понять, где наша группа.
— Господа разведчики! — грянул пилот и шпион. — Поторопитесь!
— Торопёж ни к чему, — заскрипел галлунь-доброхот. — Мы уже бла-го-по-луч-но, — выговорил он не без труда, — убивала твою капитану.
Дим-Палыч убит?! Да я ж вам… Я не успел придумать, как рассчитаюсь за лучшего на свете командира: за спиной раздался страшный хохот и лай. Я обернулся. В коридоре стоял Шайтан — в уютном облачении пациента и в защитном костюме поверх него. Стоял, прочно упираясь ногами в палубу, согнув руки в локтях, сжав кулаки, — и что-то бешено орал на тайном языке, которого не знали дешифраторы. Позади моего друга находился Барс, готовый подхватить его, если понадобится. Барс заметно крупнее невелички Шайтана, и рядом с ним наш истаявший от лихорадки ксенопсихолог выглядел таким же мальчишкой, как Айвер Джан Хелла.
— Ранéная волчонка не права, — опять всколыхнулся галлунь-доброхот. Он ошибся, приняв Шайтана за одного из младшеньких. — Ранéная волчонка, уйди лечиться. Твоя капитана убиéна за Зéмлу. Так надо. Вам надо.
Шайтан лаял и хохотал, я свистел, и галлуни присмирели. Их лай стал глуше, вспышки звёзд на защитных костюмах — бледнее и «ступни» уже не столь уверенно топтали палубу «Теймара». Однако пираты неотвратимо продвигались внутрь корабля, и мы отступали перед накатывающим валом их тел.
— Волчонка, баю-бай! — раздражённо скомандовал доброхот. — Одна, две, три волчонки — пошли вон!
Взвыла тревожная сирена, замигали красные огни на переборках.
— Разгерметизация корпуса, — объявила система безопасности. — Несанкционированное проникновение на борт корабля. Экипажу: включить защиту и маскировку.
Кто к нам явился? И что с Дим-Палычем? Вместе с ним был боец; неужто не сумел уберечь командира?.. Я гнал прочь дурные мысли.
Сирена смолкла, тревожные огни погасли. Доброхот вырубил систему безопасности? Или разгерметизация ликвидирована? Лишние, ненужные во-просы. Моя задача — не отдать пиратам «Теймар» и дождаться ребят.
Отчаянно лаял Шайтан — из последних сил, изнемогая, до конца расходуя остававшуюся в нём жизнь. Я поддерживал его с одного бока, Барс — с другого. От напирающих галлуней нас отделял Айвер Джан Хелла — стоял, раскинув руки, с включённой маскировкой.
Чужаки на «Теймар» набились — а разведчиков нет. Куда они подевались? Я рискнул прервать свист и прислушался. Вальс планеторазведки не слышен. Ребята молчат! Почему?
Галлуни рванулись. Первые ряды наткнулись на маскировочное поле курсанта, сдали было назад, однако их толкала основная масса. Кто-то не устоял и свалился под ноги соседям, те тоже попáдали, извиваясь и барахтаясь. В воздухе замелькали «ступни» и овальные головы, на чёрных телах засверкали звёзды. Шайтан умолк, затем выдохнул:
— Отходим.
Попятились. Мне уже не было видно шлюзовую камеру — лишь часть коридора, запруженного пришельцами. Барахтались не только первые ряды: в гуще толпы тоже что-то происходило, галлуни шатались и подпрыгивали.
— Диверсия на борту, — объявила система безопасности. — Несанкционированное проникновение на вторую палубу.
Мы отступали. Шайтан задыхался, но упрямо держался на ногах. Ума не приложу, где он брал силы.
— Серый! — воззвал ко мне Барс. — Генку — в реанимацию.
— Отставить панику, — приказал мой друг.
Упавшие пираты наконец поднялись; в толпе кое-кто потихоньку вращался, но в целом танцы прекратились. Галлуни взлаивали и шипели. Я включил дешифратор: они в растерянности обсуждали, как и зачем тут оказались, и вообще плохо соображали после вальса.
— Абордажная команда продвигается к переходу на первую палубу. Расовая принадлежность неясна. Количество неизвестно. — Повреждённая галлунями система безопасности была не в состоянии распознать пришельцев. Какие демоны галактики ворвались на «Теймар»?
— Господа офицеры! — гаркнул Барс. — А ну, шевелись!
Чёрная масса раздалась, из толпы вылетел планетолог Кыш, явно посланный толчком в спину. Он пробежал пару метров, отшатнулся от курсанта в маскировке и хлопнулся спиной о переборку. Распластался по ней, хрипло дыша и постанывая. Вслед за Кышем из толпы вырвался старший техник Ивушка: взгляд безумный, губы кривятся. За ним выломился один из бойцов, вытащил обоих Ивушкиных подчинённых. Прислонил их к переборке возле Кыша.
Айвер Джан Хелла отключил маскировку и метнулся на помощь. Усадил на палубу начавшего заваливаться Ивушку, смазал пальцами по щекам, привёл в чувство. Пробравшись у галлуней под ногами, ящерицей выполз на свет божий второй планетолог, прозванный Раем за свою фамилию — Раевский. За Раем так же выскользнул Лёша. Старший пилот с усилием поднялся на ноги и побрёл прочь от галлуней, а внезапно обмякшего планетолога поволок курсант.
— Что это было? — простонал Ивушка. — У меня в башке ежи перекатываются…
Уразумев, что пленники вырвались на свободу, пираты разразились возмущённым гавканьем. Дешифратор толковал про неполученный выкуп и моральный ущерб, который понесли вымогатели.
Сквозь толпу пробился Медведь, удерживая своего второго бойца. Голова у парня безвольно болталась. Навстречу им кинулся Барс; выудил из-под защитного костюма диагностер и приложил бойцу к шее.
— Живой. В медотсек! И Шайтан тоже. Серый, уведи его.
Медведь потащил бойца по коридору; ксенобиолог двинулся следом. Шайтан же в медотсек не собирался. Тяжело дыша, он взглядом пересчитывал людей, сбиваясь, начиная заново… недосчитываясь двоих.
— Где Вадим?
Никто не ответил. Как будто за лаем галлуней не расслышали вопрос.
— Вадим где? — повторил он громче.
Молчание. Лёша закусил губу, сидящий на палубе Ивушка отвернулся, оставшийся с нами боец по прозвищу Гёз пристыженно опустил голову. Двое техников цеплялись за переборку, чтобы не упасть; планетолог Рай лежал полумёртвый, и курсант растирал ему виски и затылок.
Если Дим-Палыч жив, он вернётся, думал я. Галлунь-доброхот уверял, что наш командир убит. Но ведь мог и соврать, подлюка…
— Надо гнать пиратов назад, — тревожно сказал Айвер Джан Хелла.
— Нет! — рыкнул Шайтан. — Димка ещё не вернулся.
— Они скоро опомнятся. И тогда уж не выгоним.
— Нет, — отрезал мой друг.
Пилот и шпион обернулся ко мне. В глазах сверкали холодные искры.
— Капитан-лейтенант неправ. Это эмоции.
В душе я был согласен со своим волчонком. Но если погнать пиратов с «Теймара», Дим-Палыч не сумеет пробиться на борт навстречу толпе. Если он жив… Если есть хоть малейшая вероятность, что он жив… Я не мог отнять у командира крохотный шанс на спасение.
Пираты волновались, лаяли, переминались. Дешифратор бормотал, что подло удравших пленников надо переловить и водворить на место. К счастью, пиратское начальство обреталось далеко, и разумных приказов до авангарда пока не докатилось.
— Мы упускаем время, — настаивал курсант.
Пяток самых борзых галлуней отделился от беспокойной толпы. Одноногие головастые облака, на которых переливались четырёхлучевые звёзды. Головы угрожающе наклонились, на макушках заблистала серебряная пыльца. Курсант бросился пиратам навстречу, включив маскировку. Их отнесло чуть назад.
— Абордажная команда — на первой палубе, — доложила система безопасности.
Борзые галлуни вновь попытались двинуться к нам. Их «ступни» приподнялись — и разом припечатали палубу; тела подпрыгнули на месте.
— Беда! — заорал дешифратор. — Тревога! Шухер! Полундра!
Галлуни уже не лаяли, а выли. И стремительно оседали, из облаков превращаясь в шары на коротеньких ножках. Эти шары елозили, давили друг дружку, плющились; их звёзды погасли. Дешифратор причитал:
— Беда! Горе горькое! Попались… Ой, горюшко…
Удерживая Шайтана, я повернулся с ним вместе. Мать честная! Поперёк коридора высились трое хатти-катт с излучателями; один — впереди, двое — за ним. Мощные стволы излучателей уткну-лись в палубу, а хатти-катт опирались на своё оружие, словно давным-давно тут расположились и отдыхают, наблюдая за представлением. На самом же деле они явились только что, причём в маскировке, которую всего несколько секунд как отключили.
В защитных скафандрах наши грозные союзники походили на людей. Серебряные с чернью маски — одинаковые, изображающие одно и то же человеческое лицо, — имели честное и мужественное выражение; полоски на лбу и щеках напоминали шрамы от порезов, нанесённых во время какого-то ритуала. Из прорезей в масках на мир вместо глаз смотрели видеокамеры. Гордые воины с Хатти-Катт-Вэй не позволяют чужакам видеть своё настоящее тело. До заключения договора о мире с Землёй они носили маски каких-то страхолюдных драконов, но сменили их на облик землян в знак своего расположения.
Мы дружно склонились — не слишком низко, приветствуя хатти-катт как равных. Они высокомерно не ответили на поклон, и я понимал, отчего.
— Серый, — шепнул мой друг, — тебе разговаривать. — У него самого не было ни сил, ни голоса.
Глубоко вдохнув, я издал ужасающий вой, которым только и можно общаться с хатти-катт. Лингводешифраторы наши союзники не признают.
— Земля приветствует вас, великие воины. — Я мало не порвал горло. Всё-таки я ксенолингвист, а не ксенопсихолог со специально усиленными голосовыми связками. — Я звал на помощь. Мы в беде.
— Хатти-Катт-Вэй приветствует братьев-разведчиков, — отозвался на нашем языке хатти-катт, стоявший впереди двух других. Не иначе как ксенопсихолог разведгруппы. Говорил он на диво мягко и чисто; а ведь хатти-катт так же трудно даётся язык землян, как нам — их завывания. — Великий воин Герман Брехт просил оказать вам помощь. Вы не торопились звать.
Нас он за воинов не считал. Ладно, хоть признал братьями.
— Благодарю, великий воин, — взвыл я. — Я не знал, что вы ждёте.
Серебряная с чернью маска оставалась неподвижна, и камеры в глазницах не двигались. Однако чужой ксенопсихолог подался к Шайтану — с явным намерением к нему обратиться. Мне пришлось невежливо взвыть первым:
— Мой брат-разведчик болен. У него не хватит сил ответить.
— Я слышал про его лихорадку, — мягко произнёс чужак. — Я понимаю.
Вопреки этой мягкости и пониманию, хатти-катт нас глубоко презирал. Ещё бы: мы позорно сдались в плен, а потом стали взывать о помощи. Я не был намерен оправдываться, зато протиснувшийся мимо меня Айвер Джан Хелла яростно взвыл:
— Мы получили приказ сдаться врагу. С целью добыть разведданные. — Мой бесстрашный волчонок стоял перед троицей хатти-катт и завывал им в лицо… в маски, покрытые «шрамами». — Галлуни собрались убить Вадима Иванова — великого воина. Поэтому нам пришлось звать на помощь. Жизнь командира дороже всего остального.
«Дороже всего остального» для хатти-катт означало «дороже чести». Им это не понравилось, однако не было смысла спорить.
— Чем вам помочь?
Я оглянулся на галлуней. Перепуганные, молчаливые, они поспешно отступали. Бывший авангард, оказавшийся в самой невыгодной позиции, отчаянно напирал на своих, и ближайшие к нам чёрные шары плющились особенно сильно. Язык не повернулся бы просить хатти-катт разделаться с таким жалким врагом.
— Вы нас уже сильно выручили. Своим присутствием.
— Мы побудем с вами, — проговорил воин. — Наш корабль рядом.
Ну да, корабль — летающая крепость. Пусть даже малая крепость планеторазведки. Вооружённое чудовище, способное обратить в «звёздный свет» всё, что попадёт на прицел. Перетрусившие вымогатели покидали «Теймар», а надменные воины с Хатти-Катт-Вэй ожидали окончания исхода.
Наши разведчики молчали, замерев. Только старший пилот придвинулся и стал за плечом у Шайтана. Рядом он не помещался — коридоры на «Теймаре» неширокие.