Наука в фантастике: эпизоды истории
Одной из главных тем обсуждения в научной фантастике ХХ века была грядущая космическая экспансия. Писателям стало «тесно» на Земле, которая казалась более или менее изученной, — им хотелось описывать чудесные миры других планет и причудливых существ, которые могут их населять. Тем более что учёные вроде бы нашли технически осуществимый способ вырваться во внеземное пространство.
Космический проект
До начала ХХ века фантасты, писавшие о межпланетных путешествиях, не могли определиться, как именно люди сумеют преодолеть притяжение Земли. Жюль Верн в романе «С Земли на Луну прямым путём за 97 часов 20 минут» (De la Terre à la Lune, trajet direct en 97 heures 20 minutes, 1865) предлагал использовать колоссальную пушку для запуска в космос полого снаряда с пассажирами, но его проект выглядел слишком уязвимым для критики. Поэтому большинство авторов описывали в текстах антигравитационные аппараты, полагая, что силу притяжения можно экранировать или обратить в свою противоположность.
Самым ранним произведением, в котором появляется описание устройства, противодействующего гравитации, считается «Путешествие на Луну» (A Voyage to the Moon: With Some Account of the Manners and Customs, Science and Philosophy, of the People of Morosofia, and Other Lunarians, 1827) американского писателя Джорджа Такера. Чтобы отправить своего героя в космическое путешествие, он придумал металл, который «отталкивается от Земли в той же степени, в какой притягивается к Луне».
Надо сказать, что идея антигравитации по сей день востребована в фантастике, хотя и не имеет серьёзного научного обоснования — в том виде, как её себе представляют писатели, конечно. Но в прошлом она казалась чуть ли не единственным реалистичным способом вырваться в космос.
Переворот в представлениях о достижимости Луны и планет совершил калужский учитель Константин Эдуардович Циолковский, опубликовавший в 1903 году статью «Исследование мировых пространств реактивными приборами», в которой математически показано, что до космических скоростей можно разогнаться с помощью ракет на жидком химическом топливе, состоящем из горючего вещества и окислителя. Однако его работа много лет оставалась неизвестной широкой публике, даже несмотря на пропагандистские усилия знаменитого популяризатора науки Якова Исидоровича Перельмана. Не помогла и фантастическая повесть «Вне Земли» (1918—1920), которую Циолковский написал для журнала «Природа и люди» и в которой он попытался наглядно представить читателям поэтапное освоение космоса. Всенародная известность пришла к калужскому учителю благодаря необычному казусу.
В 1923 году вышла книга немецкого учёного Германа Оберта «Ракета для межпланетного пространства» (Die Rakete zu den Planetenräumen), в которой, независимо от Циолковского, приводились похожие расчёты, а также достаточно подробные схемы ракет, вполне способных, по утверждению автора, подниматься в космос, выходить на орбиту и летать к Луне. Труд не был рассчитан на широкую аудиторию, но сама тема оказалась столь увлекательной, что он пользовался спросом и вызывал многочисленные комментарии газетчиков, в том числе за границами Германии.
2 октября 1923 года газета «Известия» опубликовала краткую заметку под примечательным названием «Неужели не утопия?». В ней сообщалось: «В Мюнхене вышла книга Германа Оберта... в которой строго математическим и физическим путём доказывается, что с помощью нашей современной техники возможно достичь космических скоростей и преодолеть силу земного притяжения... Автор останавливается далее на вопросе о доходности (!) такого предприятия. Стоимость машины вычислена в 1 миллион марок золотом. Как „ракета на Луну, — рассуждают практичные немцы, — такое предприятие вряд ли окупится; гораздо важнее то, что такие ракеты, описывая путь вокруг Земли, сами становятся небольшими лунами и могут быть использованы как наблюдательные станции, подавать с помощью зеркал сигналы во все части Земли, исследовать не открытые ещё страны” и т. д. Не забыто также и стратегическое значение таких искусственных лун».
Заметка попалась на глаза Александру Петровичу Модестову, председателю Ассоциации натуралистов, и он направил в газету письмо: «...Мы считаем необходимым установить первенство нашего известного русского изобретателя... — тов. К. Э. Циолковского, который ещё около тридцати лет тому назад, в 1896 году, в результате серьёзных математических изысканий, первый изобрёл особый „реактивный прибор” — ракету для заатмосферных и междупланетных путешествий... В России на труд этот, как водится, не обратили внимания...»
Тут забеспокоился и сам Циолковский. Он всегда трепетно относился к своим приоритетам, поэтому, чтобы подтвердить и закрепить первенство в создании теории космического полёта на основе использования ракет, решил переиздать работу 1903 года под названием «Ракета в космическом пространстве». Калужанин Александр Леонидович Чижевский, друг Константина Эдуардовича и будущий основатель гелиобиологии, написал к ней предисловие на немецком языке. Вскоре материал напечатали в виде брошюры тиражом тысяча экземпляров, и Чижевский, вооружившись международными справочниками, разослал немалое количество по адресам исследовательских учреждений, занимавшихся проблемами авиации и аэродинамики; десять штук он отправил Оберту.
Надо отдать должное немецкому учёному: он сразу и без колебаний признал приоритет калужского учителя. Слухи о «лунных» ракетах, публикация заметок о первенстве Циолковского и новое издание книги Якова Перельмана «Межпланетные путешествия», впервые напечатанной в 1915 году, вызвали широкий отклик у советских читателей. Резко увеличилось и количество публикаций по теме: если в 1921 и 1922 годах общее число работ о космических полётах в стране было по дюжине на год, то в 1923 году — 41, в 1924-м — 66, в 1925-м — 57, в 1926-м — 86, в 1927-м — 108, а1928-м — 205! И Циолковский стал главным героем этих материалов, что сделало его безусловным авторитетом в вопросах внеземных полётов. Фантасты, конечно, тоже откликнулись на идеи зарождающегося ракетостроения.
Фантастика реванша
В Германии популяризацией космонавтики занялся австриец Макс Валье. С юности он занимался астрономией и увлекался фантастикой. В 1914 году, в возрасте девятнадцати лет, Валье сочинил повесть о полёте на Луну, которая, впрочем, не была опубликована. При этом его мировоззрение выглядело весьма своеобразно: австриец верил в парапсихологию, суще-ствование ауры, телепатии, телекинеза и прочих сверхчувственных способностей человека, отрицал теорию относительно-сти, называя её «наихудшей аберрацией человеческого разума», пропагандировал сумасбродное «Учение о мировом льде» Ганса Хёрбигера.
Однако в ранних трудах Валье можно найти и стоящие идеи. В 1919 году он выпустил за свой счёт залихватский роман «Спиридон Иллукст» (Spiridion Illuxt) о приключениях злобного супермена: отвергнутый девушкой, тот решил уничтожить Землю с помощью «последовательного превращения элементов», но потерпел неудачу, вызвав взрыв на своём космическом корабле. Фактически автор первым описал цепную ядерную реакцию, до теоретического обоснования которой Лео Силардом оставалось четырнадцать лет.
В январе 1924 года Валье случайно наткнулся в книжном магазине на «Ракету для межпланетного пространства». Он купил книгу и не смог остановиться, пока не прочитал до конца. Позднее он признавался, что воспринял её как «встречу со старым другом». Молодой ищущий астроном-практик оказался интеллектуально и эмоционально готов к принятию идей космической экспансии. В своём пылком воображении Валье достроил то, на что не хватило места в работе Оберта, — повседневность межпланетных путешествий. Он мысленно переместился внутрь огромной ракеты, которая пронзала пространство, раскрывая тайны Вселенной и разрешая многолетние споры учёных.
Валье отправил Оберту и его издателю письма с планом популяризации космонавтики из трёх пунктов: подготовить и разослать в журналы несколько иллюстрированных статей; провести ряд публичных лекций; выпустить совместную с Обертом книгу, в которой излагались бы аспекты межпланетных полётов так, чтобы они стали понятными даже человеку, далёкому от астрономии и ракетостроения. С помощью обширной рекламной кампании, полагал Валье, можно будет собрать средства на постройку первой экспериментальной ракеты.
Оберт откликнулся почти сразу: он сообщил издателю, что и сам намеревался сочинить книгу, рассчитанную на более широкую аудиторию, но молодой коллега, имеющий опыт популяризации, наверняка сделает лучше.
Хотя в заявке, отправленной издательству в апреле 1924 года, Валье особо подчёркивал, что для привлечения внимания отдельный раздел в книге обязательно нужно посвятить фантастическим проектам, включая космическую пушку Верна и антигравитационные аппараты, она получилась в бóльшей степени научная, чем фантастическая. Он написал её за четыре летние недели, в дни великого противостояния Марса: днём работал над текстом, а по ночам наблюдал загадочную планету в обсерватории.
Книга Валье «Прорыв в мировое пространство. Техническая возможность?» (Der Vorstoß in den Weltraum. Eine technische Möglichkeit?) появилась в начале декабря 1924 года, и тираж в 4000 экземпляров разошёлся почти мгновенно. Второе издание с дополнением о новейших достижениях ракетчиков было выпущено через полтора месяца и тоже разошлось стремительно. «Прорыв...» выдержал множество переизданий, пополняясь информацией, и в 1928 году появилась уже пятая его версия под названием «Ракетное движение» (Raketenfahrt). Критически разбирая способы метания аппарата в космос с помощью пушки и центробежной машины, Валье доказывал преимущества ракет на жидком топливе, основываясь на работах Оберта, а затем давал обширную панораму грядущего освоения внеземных пространств. Чтобы сложный материал лучше усваивался неподготовленным читателем, популяризатор снабдил труд впечатляющими иллюстрациями. Некоторые из опубликованных картинок вызвали ехидные замечания со стороны других энтузиастов ракетостроения, углядевших явные ошибки и по этой причине называвших книгу «нелепой». Однако книга Валье, написанная простым доходчивым языком, действительно привлекала читателей, расширив круг людей, хоть что-то понимающих в космонавтике. Среди них были и фантасты.