«Греческим языком не переломить проблемы школы»
Как и десятки лет назад, образование спасут не реформы, а хорошие учителя. О кадрах, о мотивации учеников и о нагрузках в системе рассказывает директор лицея «Вторая школа» Михаил Случ
Дискуссии о развитии образования вступают в острую фазу: в августе в профильных органах власти будут подведены итоги работы педсоветов и экспертных групп в этой сфере. Далее в течение года будет разрабатываться стратегия образования, которая определит вектор развития общеобразовательной школы до 2036 года. Уже сейчас понятно, что перемены неизбежны, темп им задает развитие жизни и общества, а также анализ текущих проблем в системе образования. В рамках обсуждения этой темы на страницах «Монокля» директор знаменитого московского лицея «Вторая школа им. В. Ф. Овчинникова» Михаил Случ рассказал, какие учителя нужны современной школе, почему нельзя подсаживать учеников на репетиторов, как прививать им патриотизм и мотивировать их читать Достоевского.
— Михаил Ильич, ваша философия как директора: какие принципы, чем руководствуетесь?
— Философия довольно сильно зависит от школы, в которой работает директор. Особенно если эта школа с историей. Вторая школа появилась в 1956 году, и так получилось, что в ней, правда с перерывом в тридцать лет, работал один и тот же директор — Владимир Федорович Овчинников. Он говорил, что надо набрать хороших учителей и дальше не мешать им работать. Я не настолько великий человек, как он, чтобы такие принципы формулировать. Но все же: у нас специфическая школа, здесь сильные дети, поэтому часть философии состоит в том, что сильным детям нужны сильные учителя. Другая часть этой философии — с детьми надо разговаривать как со взрослыми и нормальными людьми. Понятно, что их тоже надо строжить, направлять, но в целом они могут много работать самостоятельно. Этим нельзя пренебрегать. В школе принято учить, давать указания, контролировать работы и так далее. Здесь так тоже можно и нужно. Даже в каких-то случаях надо жестким быть. Но в целом важно, чтобы ребята начали работать.
У детей есть такая современная терминология, они говорят «затащил олимпиаду». То есть важно, чтобы они сами захотели «затащить» учебу. Заставить или гнать их палками — это невозможно.
— В каком возрасте ребята сознательно выбирают математику, когда можно понять, что это увлечение всерьез и надолго?
— Здесь можно говорить о разных возрастах. Важный рубеж — выход из начальной школы, примерно пятый-шестой класс. У очень многих ребят в этом возрасте проявляется интерес к математике. Спасибо за это учителям начальной школы (увы, не всем). Спасибо преподавателям кружков (математическое образование во многом все же неформально). Проблема в том, что ребята в этом возрасте пока не имеют опыта изучения многих школьных предметов, весь свой энтузиазм они обращают на математику, выбор окончателен. Не стоит обижаться на них за то, что в старших классах они сменят математику на другой интерес.
Я оканчивал 57-ю физико-математическая школу в 1980 году. Это были другие времена в том смысле, что вход в математические школы был гораздо более поздний. Я поступал туда в восьмой класс — тогда он соответствовал нынешнему девятому. В целом мои будущие одноклассники самостоятельно делали свой выбор. Я ходил на кружки, олимпиады, меня пригласили в эту школу те, кто проводил набор, и далее я поступал сам и поставил родителей перед свершившимся фактом. Сейчас порог входа существенно понизился, ребята к нам поступают в шестом-седьмом классе. Естественно, поступают они почти всегда по инициативе родителей.
Это означает, что это хорошие, милые математические дети, но это дети, которые еще ничего не пробовали, это не их решение. Если мы говорим о действительно осознанном решении ребенка, то это примерно восьмой класс, потому что система устроена так, что девятый класс — это уже ОГЭ.
Другой момент: в школах не все хорошо с математическим образованием. Как показывает опыт, чем позже ребенок попадает в математическую школу, тем больше у него пробелов.
— То есть в основном это дети, родители которых целенаправленно готовят их к математической школе.
— Сейчас это скорее так. Но я не уверен, что к этому можно целенаправленно подготовиться. Естественно, родители часто спрашивают, какая система репетиторов должна быть, чтобы сюда поступить. Я им на это отвечаю, что репетитор в таком возрасте — это обычно беда. Репетитор хорош в каких-то очень ограниченных дозах. Отдельные элементы олимпиадной подготовки (его и называют тренером), сдача ЕГЭ и проработка отдельных тем, которые ученик не проходил или проходил мельком. Репетитор — это игла, на которую подсаживается ребенок, и, как правило, он с этой иглы уже не слезает. Нужны три совершенно другие вещи.
Первое: нужно, чтобы у ребенка возник интерес к математике. Если математика вызывает испуг или даже отвращение, тут уже ничего не сделаешь. По стилю к математической школе близки математические кружки. Они гораздо ближе обычных уроков математики в обычной школе. И я советую ходить на кружки. Именно тут может возникнуть интерес и любовь к предмету.
Кружок — это не про «сколько клеток отступить» и «правильно ли я записываю, что дано». Кружок — это прежде всего задачи, которые ученик сам решает и сам сдает.
Второе: есть дети, и их много, которые банально испытывают стресс в конкурентной среде. Для них это реально тяжело. Они не понимают, почему они, хорошие ученики в обычной школе, здесь садятся на тройки. Почему через две парты тянет руку Петя, который все уже решил, пока я еще не прочла задание, и так далее.
И третье: шестой-седьмой классы — это возраст, когда ребенку нужно пробовать разные вещи. Робототехнику, программирование, моделирование… Есть много детей, которым только кажется, что они математики. Чуть копнешь или они сами себя копнут — и выясняется, что они ни разу не математики, а биологи или программисты. Просто до этого они, кроме математики, ничего не знали. Родители должны предоставить им шанс попробовать себя в разных областях, выявить «точку интереса» ребенка.
— В итоге какой процент ребят становятся настоящими математиками?
— Таких ребят на самом деле не очень много даже в самом сильном математическом классе. Действительно великих математиков единицы, ну десятки. Людей, которые занимаются математикой профессионально, но не добиваются выдающихся успехов (при этом вполне становятся кандидатами и докторами наук), тоже не очень много. Означает ли это, что идея математического образования терпит фиаско? Ни в коем случае! В действительности людей с математической подготовкой требуется очень много в самых разных (реально во всех) областях. И не стоит огорчаться, обнаруживая выпускников матклассов и матфаков среди физиков, программистов, экономистов, но также и среди психологов, социологов, лингвистов.
Есть еще один момент, он связан со способностями. Конечно, серьезные математические способности есть далеко не у всех. Хотя и тут много случаев, когда способности не выявлены и интерес ребенка не поддержан. Но способности — это далеко не все. Очень многое значит воля, работоспособность. Часто эти качества играют решающую роль именно в старшей школе и в вузе. Я много раз наблюдал, как ребята достаточно средних способностей включаются в работу и добиваются очень серьезных результатов.
Не каждый профессор станет учителем
— По итогам 2024 года зафиксирован серьезный отток из школ учителей: по некоторым данным, до 200 тысяч по стране. В чем источники этой проблемы и как ее можно решить?
— Я не знаю, откуда эта цифра взята. Она вызывает у меня некоторые вопросы. 200 тысяч по итогам 2024 года — это много с учетом того, что в школах работает порядка миллиона учителей.
Если бы меня спросили двадцать лет назад, то я бы прокомментировал: «Все понятно. Мизерная зарплата». Сейчас это не так даже в регионах. Я не верю, что произошел массовый отток педагогов в погоне за длинным рублем.
Кроме того, последние два года ощущается новый демографический тренд: незаполненные группы в детских садах превращаются в незаполненные классы начальной школы. Идет серьезная дискуссия, что делать с «лишними» учителями начальных классов. С другой стороны, есть серьезные исследования, где говорится, что средний возраст учителя физики — 50 лет и молодые физики в школу не рвутся, скорее наоборот. У нас действительно проблемы с учителями математики, физики, тогда как учителей физкультуры хватает практически всегда и везде.