Отрывок из цикла "Моя борьба"» Уве Кнаусгора

EsquireСобытия

"Моя борьба": Esquire первым публикует фрагмент шеститомного эпоса Уве Кнаусгора

Максим Мамлыга

В июне в издательстве «Синбад» выходит первая часть шеститомной автобиографической эпопеи Карла Уве Кнаусгора «Прощание. Книга первая автобиографического цикла "Моя борьба"». Сам автор называет «Мою борьбу» скорее арт-проектом, нежели литературой. В каждой из книг — почти эксбиционистсткое препарирование себя и своего окружения. Основная тема первой части — отношения с отцом, страдающим алкоголизмом. На родине Кнаусгора, в Норвегии и в других странах, книга имеет феноменальный успех и сопровождалась скандалами — об этичности названия и границах частной жизни и литературы. Esquire первым публикует отрывок.

Спустя двадцать минут я закрыл за собой дверь моего офиса, повесил пальто и шарф на вешалку, поставил на коврик ботинки, заварил чашку кофе, подключил компьютер и устроился перед ним пить кофе, ожидая, когда он включится и экран заполнится миллиардами светящихся точек.

«Америка души». Так называлась книга, и почти все в комнате указывало на нее или на то, что она пробуждала во мне. Репродукция известной, напоминающей подводный мир картины Уильяма Блейка «Ньютон» висела у меня за спиной, справа и слева — два взятых в рамку рисунка из экспедиции Черчилля XVIII века, купленных как-то в Лондоне, один — с мертвым китом, другой — с анатомированным жуком, на обоих объекты были изображены на разных стадиях препарирования. На торцовой стене — ночной пейзаж Педера Балке, весь черно-зеленый. Постер Гринуэя. Карта поверхности Марса из старого номера «Нэшнл джиогрэфик». Рядом две черно-белые фотографии Томаса Вогстрёма: на одной — мерцающее детское платье, на другой — черная вода со светящимися из-под самой поверхности глазами выдры. Маленький зеленый металлический дельфин и маленький зеленый металлический шлем на письменном столе, купленные мною однажды на Крите. И книги: Парацельс, Василий Великий, Лукреций, Томас Браун, Улоф Рудбек, Августин, Фома Аквинский, Альберт Себа, Вернер Гейзенберг, Реймонд Расселл и, разумеется, Библия, а еще книги по национальной романтике и о кабинетах редкостей, об Атлантиде, об Альбрехте Дюрере и о Максе Эрнсте, о барокко и о готике, об атомной физике и об оружии массового уничтожения, о лесах и о науке XVI и XVII веков. Дело было не в знаниях, а в излучаемой ими ауре, в том, откуда она исходила — из мест, лежащих за пределами того мира, в котором мы живем сейчас, из того амбивалентного пространства, в котором существуют все исторические предметы и представления.

В последние годы во мне усиливалось ощущение, что мир мал и мой взор охватывает все, что в нем есть, хотя рассудком я понимал, что дело обстоит ровно наоборот: мир беспределен и его невозможно целиком охватить человеческим взглядом, число событий бесконечно, а настоящее — это открытая дверь, которая хлопает на ветру истории. Однако чувство говорило иное. Оно говорило, что мир изучен весь, до конца исследован и описан, что в наше время уже невозможно двигаться в неизведанном направлении и больше ничего нового и неожиданного случиться не может. Я понимаю все, что касается меня самого, понимаю свое ближайшее окружение, понимаю все, что касается общества, в котором живу, а если какой-то феномен вдруг окажется мне неясным, то я знаю, что надо делать, чтобы в нем разобраться.

Понимание не следует путать со знанием, потому что я почти ничего не знал, но если, например, произошли бы столкновения на границе одной из бывших советских республик, где-нибудь в Азии, в городах, чьих названий я прежде никогда не слышал, с населением, мне совершенно неведомым, начиная от его платья и языка и заканчивая обычаями и религией, причем оказалось бы, что в основе этого конфликта лежат исторические причины, коренящиеся в событиях тысячелетней давности, то моя полная неосведомленность и незнание в этом вопросе не помешали бы мне понять, что там происходит, потому что категории мышления позволяют разобраться даже в самых далеких от тебя вопросах. Так же обстояло дело и со всем другим. Обнаружив насекомое, которое я раньше никогда не встречал, я сознавал, что до меня его уже кто-то видел и описал. При виде светящегося объекта на небе я понимал, что это либо редкое метеорологическое явление, либо летательный аппарат того или иного рода, возможно метеозонд, а если это что-то из ряда вон выходящее, то завтра об этом напишут в газетах. Если я забыл какое-то событие из своего детства, то, конечно, в результате вытеснения; если что-то меня бесило, это объяснялось проецированием, а в том, что я всегда стремился понравиться людям, с которыми встречался в жизни, виноваты были мой отец и мои с ним отношения. Нет такого человека, который не понимал бы своего мира. Тот, кто понимает мало, к примеру ребенок, просто существует в более ограниченном мире, чем тот, кто понимает многое. Но понимание многого всегда предполагало осознание его границ: признание того, что мир, лежащий вне этих границ, не только существует, но что он больше, чем тот, что умещается в их пределах. Иногда я думал, что со мной, в частности, произошло следующее: для меня мой детский мир, в котором все было знакомо, а если не знакомо, то ты всегда можешь положиться на других, которые всё знают и умеют, вовсе не кончился, а продолжал расширяться на протяжении всех последующих лет. Когда я в девятнадцать лет столкнулся с утверждением, что мир структурируется на основе языка, я отверг это положение, опираясь на так называемый здравый смысл, потому что это представлялось мне бессмыслицей: разве ручка у меня в руках — это язык? А окно, на котором играет солнце? А двор внизу, через который идут по-осеннему одетые студенты? Уши лектора, его руки? Слабый запах земли и листвы, исходящий от одежды той, что только что вошла в дверь и теперь сидит рядом со мной? Грохот отбойника у дорожных рабочих, которые поставили свою палатку перед церковью Святого Иоанна, ровное гудение трансформатора? Рокот города внизу — разве это рокочет язык? Кашель в передних рядах — неужто это кашляет язык? Нет, самая эта мысль — смехотворна! Мир — это мир, то, что я могу потрогать руками, на что натыкаюсь, что я вдыхаю и выплевываю, ем и пью, то, что выходит из меня, когда я поранюсь и когда меня рвет. Только много лет спустя я посмотрел на это иначе. В одной книжке по искусству и анатомии цитировался Ницше, там было сказано: «Физика тоже есть лишь толкование и упорядочение мира, а не объяснение мира»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Седина шимпанзе оказалась не связана со старостью Седина шимпанзе оказалась не связана со старостью

Почему шимпанзе седеют?

N+1
Что такое адаптивная архитектура: Беназ Фарахи Что такое адаптивная архитектура: Беназ Фарахи

Беназ Фарахи вдыхает жизнь в эти мертвые предметы

Популярная механика
Всевидящие очи космоса: фотошпионаж Всевидящие очи космоса: фотошпионаж

Идея использовать ракеты для наблюдений за Землей возникла очень давно

Популярная механика
25 слайдов на $70 млрд: презентация, из которой вырос бизнес Uber 25 слайдов на $70 млрд: презентация, из которой вырос бизнес Uber

Исторический питч 2008 года: как основатели Uber видели перспективы стартапа?

Forbes
Мордашов разделит активы попавших под санкции «Силовых машин» Мордашов разделит активы попавших под санкции «Силовых машин»

Миллиардер Алексей Мордашов пересмотрит стратегию «Силовых машин»

Forbes
Гениальность: дар или проклятие? Гениальность: дар или проклятие?

Те, кого общество считает гениями, воспринимают одаренность как тяжелое бремя

Psychologies
Брать или нет: тест крутых часов Synoke 61576 за 250 рублей Брать или нет: тест крутых часов Synoke 61576 за 250 рублей

Найти удобные часы не так просто, особенно если ваш бюджет на покупку не велик

CHIP
А нос и ныне там А нос и ныне там

Что стало с нашими носами и другие интересные факты о искусстве обоняния

Maxim
Как выбрать самые удобные кроссовки для повседневной носки: основные правила Как выбрать самые удобные кроссовки для повседневной носки: основные правила

Три главные заповеди повседневных кроссовок

Playboy
Что может разрушить даже самый счастливый брак? 3 строгих заповеди Что может разрушить даже самый счастливый брак? 3 строгих заповеди

Три заповеди, которые в браке нарушать нельзя

Playboy
Карликовые свиньи, мини-тигры: как селекционеры выводят новые породы миниатрюрных животных Карликовые свиньи, мини-тигры: как селекционеры выводят новые породы миниатрюрных животных

Откуда берутся уменьшенные версии больших животных?

Esquire
Все, что нужно узнать об «Игре престолов» прежде, чем выйдут его финальные эпизоды Все, что нужно узнать об «Игре престолов» прежде, чем выйдут его финальные эпизоды

Осторожно: в этой статье спойлеры и куча информации о долгожданном сериале

Maxim
Кругосветное путешествие Алексея Камерзанова. Танзания Кругосветное путешествие Алексея Камерзанова. Танзания

Первые полторы сотни километров по Танзании мы проехали неспешно

4x4 Club
Александр Семчев: «Думаю о подтяжке. Морда – как у бульдога» Александр Семчев: «Думаю о подтяжке. Морда – как у бульдога»

Актер рассказал о женщине, которая заботится о нем

StarHit
Как стать куклой: юные знаменитости, которые помолодели из-за операций Как стать куклой: юные знаменитости, которые помолодели из-за операций

Ради карьеры селебрити готовы делать инъекции и пластику в совсем юном возрасте

Cosmopolitan
Alphabet — неожиданный бенефициар IPO Uber. Его доля может стоить $5 млрд Alphabet — неожиданный бенефициар IPO Uber. Его доля может стоить $5 млрд

Готовясь к IPO, Uber связывает с материнской компанией Google массу рисков

Forbes
Последний выход Последний выход

«СтарХит» узнал, что станет с платьями Юлии Началовой

StarHit
Топ-17 мотивирующих фильмов: от «Форреста Гампа» до «Социальной сети» Топ-17 мотивирующих фильмов: от «Форреста Гампа» до «Социальной сети»

Ищешь мотивирующие фильмы? Вот они!

Playboy
11 невероятных женщин с аутизмом и их истории, меняющие мир 11 невероятных женщин с аутизмом и их истории, меняющие мир

Удивительные и талантливые женщины с аутизмом

Playboy
Усинский тракт Усинский тракт

Дорожная часть обычно остаётся за кадром, но так бывает не всегда…

4x4 Club
Haval H9 попал в переплет Haval H9 попал в переплет

Продажи марки Haval и внедорожника Н9 в частности резко идут в гору

АвтоМир
Коньяк по праздникам. Что происходит с мировым потреблением дорогого алкоголя Коньяк по праздникам. Что происходит с мировым потреблением дорогого алкоголя

Более 80% женщин и 66% мужчин в России употребляют алкоголь из-за традиции

Forbes
Спец расскажет… Как выигрывать технику в интернете Спец расскажет… Как выигрывать технику в интернете

Как выиграть смартфон в конкурсе в интернете?

CHIP
Почему беглого банкира Георгия Беджамова нет в списке Forbes Почему беглого банкира Георгия Беджамова нет в списке Forbes

Глава «А1» рассказал, как арестовывали активы экс-совладельца Внешпромбанка

Forbes
Тайный Санта Тайный Санта

Супермодель Алессандра Амброзио поселилась в приморском городке Санта-Моника

Tatler
Почему любая диета — это клетка Почему любая диета — это клетка

Почему многие диеты заканчиваются срывами, а сброшенные килограммы возвращаются?

Psychologies
6 ключей, чтобы правильно извиниться 6 ключей, чтобы правильно извиниться

Накапливаясь, размолвки ставят отношения под удар, но непонимания можно избежать

Psychologies
Куда россияне едут на майские праздники. Топ-пять европейских городов Куда россияне едут на майские праздники. Топ-пять европейских городов

Что привлекает российских туристов и сколько они готовы заплатить за каникулы

Forbes
Полуостров за полтриллиона: на что Россия потратила больше всего денег в Крыму Полуостров за полтриллиона: на что Россия потратила больше всего денег в Крыму

Стоимость крупнейших инфраструктурных объектов Крыма за последние пять лет

Forbes
Создана новая онлайн-платформа для освоения навыков кибербезопасности Создана новая онлайн-платформа для освоения навыков кибербезопасности

«Лаборатория Касперского» представила в Москве новую платформу

CHIP
Открыть в приложении