Сыграть в таких картинах и не получить народную СССР — нонсенс

Коллекция. Караван историйРепортаж

Зинаида Кириенко. Любовь земная

Фото: Legion-media.ru

«Герасимов мог обидеть так, что потом актер долго приходил в себя. Ни слова не сказал, как я сыграла, не похвалил, распекал на чем свет стоит: «Как ты, зная, какую сцену предстоит репетировать, позволила себе думать о волосах?!» Стало так обидно, что в сердцах выкрикнула: «Ну и ладно, не нужны мне ваша Москва, и ваш Шолохов, и ваш ВГИК, завтра же уезжаю домой!» — рассказывала актриса.

— Смелая и решительная я в маму. Она не боялась трудностей, любые невзгоды были ей нипочем. Только храбрая женщина могла связать жизнь с таким человеком, как отец. Когда грянула Октябрьская революция, Георгий Константинович Широков был курсантом юнкерского училища, играл в оркестре на трубе. В Гражданскую воевал на стороне белогвардейцев, его родителя расстреляли большевики. В 1919 году он с товарищами эмигрировал в Англию. Устраивались в Лондоне кто как мог. Отца взяли в ресторан чистить картошку, платили гроши. Поначалу он питался очистками и ночевал на улице. На чужбине провел восемь несчастливых лет и, как истинно русский человек, рвался домой. Такая возможность представилась лишь в 1927-м, когда Совнарком разрешил беглецам вернуться. Родина не встретила с распростертыми объятиями, но отца не репрессировали. Определили место жительства — аулы Дагестана.

Мама тогда работала в Махачкале бухгалтером на консервном заводе. Дед был инженером-строителем. Он первым познакомился с папой, который по делам приехал в город. Дед мечтал выдать дочерей (мама была из трех средней) за достойных мужчин, и папа показался ему приличным человеком. Так маму и сосватали. Вскоре родился мой старший брат Володя, следом я.

Зинаида Кириенко с мужем Валерием Тарасевским и сыном Тимуром, 60-е годы. Фото: из архива З. Кириенко

Мама когда меня носила, была уверена, что родится девочка. Даже имя придумала — Аида, в честь увиденной в кино греческой актрисы. Но когда отец пошел регистрировать ребенка, приболела. Папа же, наверное, подумал: с какого бока у него, Широкова, и мамы, в девичестве Ивановой, дочь станет называться Аидой? И записал меня Зинаидой. Мама увидела метрику, и с ней случилась истерика. «Шура, что ты так переживаешь? — утешал папа. — У нашей дочки будет два имени — Зина и Ида». Идой я звалась до второго курса института. В школьном журнале числилась как Ида Иванова, по маме.

Когда мне исполнилось три, родители расстались. Папа объявился через год. В нашей квартире над входной дверью имелось застекленное окошко. Помню, папа в него заглянул, увидел меня в коридоре и позвал: «Доченька, открой!» Я его узнала, подбежала к двери, распахнула. Он схватил меня на руки и понес на улицу. Мы миновали площадь, остановились у ларька, папа купил мне целый кулек конфет. Еще всплывают смутные очертания пожилой женщины, к которой подвел. Та оказалась бабушкой по отцовской линии. Это, пожалуй, единственное сохранившееся воспоминание об отце.

Махачкала в ту пору была безопасным городом. Детей не боялись отпускать одних на улицу, заблудившихся малышей отводили в отделение милиции. Стражи порядка выставляли потеряшек в окне как в витрине, чтобы их могли легко опознать родные. Бабушка рассказывала, как однажды исчез мой брат, так она сразу же побежала в участок и обнаружила Вовочку стоящим в окне, льющим слезы и причитающим: «Где моя баби́шка?»

На консервном заводе мама была на хорошем счету, и однажды ее вызвали в отдел кадров: «Поедешь в Днепропетровск на курсы по заготовке зерна. Стране нужны специалисты в этой области». Мама занималась как проклятая, вспоминала, как от недосыпа и напряжения однажды прямо на конспект хлынула из глаз кровь. Доставалось ее поколению по полной, но люди не роптали — не приучены были. Диплом мама получила, а следом и распределение в Дербент, в «Заготзерно».

В Дербенте мы провели два года. Мама была женщиной яркой, ездила верхом, участвовала в скачках, могла на скаку срубить лозу. Неудивительно, что мужчины проявляли к ней интерес. Одним из них стал начальник из Баку (встретились они на совещании), обещал продвинуть по карьерной лестнице, сделать чуть ли не руководителем порта. Но мама решительно отвергла притязания, он ей не нравился. Пошла к секретарю райкома и попросила перевести в другое место. Свое возмущение подкрепила словами: «Как же осточертели эти нацмены!» Совсем не учла, что партийный чинуша — латыш и мог принять ее «крик души» на свой счет. Он подумал и предложил: «Есть разрушенный элеватор на станции Аполлонская в станице Новопавловской. Три года там стояли немцы. Поедешь его поднимать?» Мама согласилась, название Аполлонская запало в душу. В Ставрополье мы перебрались в самом конце войны.

Зинаида Кириенко и Валерий Тарасевский, конец 50-х годов. Фото: из архива З. Кириенко

— Зинаида Михайловна, профессии вашей родни очень далеки от актерской. Как решились поступать в институт кинематографии?

— Артистический ген в нашей семье все же бродил. Мамина младшая сестра стала цирковой артисткой. На гастроли в Махачкалу каждый год приезжал цирк шапито. Тетя Женя не пропускала ни одного представления, однажды набралась смелости и подошла к директору:

— Хочу у вас работать, выходить на манеж.

Ей всего пятнадцать исполнилось, но фигура уже оформилась: высокая грудь, тонкая талия.

Директор отозвался:

— Приходи на следующий год, что-нибудь придумаем.

И действительно принял ее на работу, тетя Женя исполняла акробатический номер. К несчастью, она рано ушла, в 1942-м военном году.

Я же, посмотрев «Человека с ружьем», мечтала только о кино. В школе участвовала в самодеятельности, в Доме культуры играла Оксану в музыкальном спектакле «Ночь перед Рождеством». А еще пела. Даже поклонник имелся. Преподаватель немецкого Василий Васильевич очень любил наш дуэт с одноклассником Альбертом, спрашивал:

— Хотите получить хорошие оценки?

— Да!

— Тогда пойте.

И я затягивала: «Скажи, сынок, скажи, родной, скажи, казак мой удалой, в какую даль, в какой огонь тебя носил горячий конь?»

Альберт подхватывал: «Я, мама, был в таком огне, что опалил он сердце мне. Он жег в груди, но ты прости, мне слов об этом не найти».*

* Слова Л. Ошанина.

Нынешние школьники нас засмеяли бы, а послевоенные ребята сидели тихо, переживали. У многих отцы с фронта не вернулись. Василий Васильевич плакал, вспоминая потерянную семью, плен...

Когда мне исполнилось четырнадцать, мама вышла замуж за сослуживца, Михаила Кириенко. Он усыновил нас с братом, отец к тому времени пропал в ГУЛАГе. Мама боялась, что репрессии коснутся и детей врага народа. С тех пор ношу фамилию отчима.

— Под ней и пошли на экзамены во ВГИК?

— Что вы! Сначала, после седьмого класса, поступила в Москве в техникум железнодорожного транспорта. В столице уже обосновалась старшая мамина сестра — тетя Оля работала машинисткой в КГБ на Лубянке. У тети было очень тесно, поэтому поселилась я в общежитии. Там мне не нравилось: по вечерам собирались шумные компании с танцами до утра, в которых не участвовала, одногруппники таскали картошку с соседних огородов и жарили ее на дешевом масле. Прогорклый тошнотворный запах пропитал все стены.

На каникулы поехала домой, встретила подружку. «И что тебя понесло в Москву? — удивилась Тамара. — Переводись в судостроительный техникум в Махачкале, будем учиться вместе, поговорю с начальством, тебя обязательно примут». Я тогда не успела вернуться в Москву к первому сентября и опоздала на занятия. Отругали, обещали влепить выговор, но я не стала его ждать, как и телеграммы от Тамары, забрала документы.

Тетя на прощание подарила мне шубу в пол из оленьего меха. В вагоне, лежа на полке, укрылась ею. Состав тронулся, из репродукторов полилось: «Мы прощаемся с Москвой, перед нами путь большой» — песня из фильма «Поезд идет на восток». И тут я заплакала: что же я натворила?!

На перроне встречали мама, отчим и брат. Рассказала им, что договорилась с Тамарой. Мама схватилась за голову: «Кто тебя там ждет? Ты получила вызов?» Брат в тот момент с отличием оканчивал сельскохозяйственный техникум, в Махачкалу меня не отпустил, устроил учиться к себе. Но через год я решила вернуться в школу, чтобы потом поступать в институт. Понесла документы директору. Софья Александровна пошла навстречу: «Ладно, принимаю. Условно».

Получив аттестат, в станичной библиотеке отыскала справочник для поступающих в вузы, прочитала, какие предметы требуется сдавать в институт кинематографии. Мама возражать не стала, отпустила на экзамены во ВГИК. Тетя Оля временно поселила на раскладушке.

Мастерскую набирал Юлий Яковлевич Райзман. Меня и еще одного абитуриента, Эдика Бредуна (позже мы вместе снимались в «Казаках»), брали с испытательным сроком, а значит, без общежития и стипендии.

Я стояла в коридоре и переживала. Подошла Тамара Макарова, сидевшая в приемной комиссии. Узнала ее, поскольку видела в роли Хозяйки Медной горы в «Каменном цветке». Она сказала: «Мы с Сергеем Аполлинариевичем набираем актеров на будущий год. Сейчас поезжай домой, готовься и возвращайся». Кто это такой? Как выглядит Герасимов, я не представляла. Но послушалась и через год стала студенткой их мастерской.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Владимир Басов. Человек-праздник Владимир Басов. Человек-праздник

Басов снялся в десятках ролей, даже самые маленькие до сих пор любимы зрителями

Коллекция. Караван историй
Домой, в Павловск Домой, в Павловск

Как ищут утраченные произведения искусства из коллекции Павловского дворца

СНОБ
Ирина Медведева: «Если кто-то думает, что у меня идеальная жизнь, — пусть так и считает» Ирина Медведева: «Если кто-то думает, что у меня идеальная жизнь, — пусть так и считает»

«Мне все улыбались. Франция — это страна улыбающихся людей»

Коллекция. Караван историй
Российский рынок перерос параллельный импорт Российский рынок перерос параллельный импорт

Минпромторг сокращает список товаров параллельного импорта

Монокль
Людмила Поргина «Ленком». Коллеги Людмила Поргина «Ленком». Коллеги

Судьба подарила мне театр «Ленком», где я встретила свою любовь

Караван историй
Тревожное исследование: ChatGPT убивает наше критическое мышление Тревожное исследование: ChatGPT убивает наше критическое мышление

Чем чрезмерное использование нейросетей крайне вредно для нашего мозга

ТехИнсайдер
«Мой автомобиль — это продолжение меня» «Мой автомобиль — это продолжение меня»

Главные помощники Полины Гагариной — это тайм-менеджмент и автомобиль

OK!
Кто вы, мистер Освальд? Кто вы, мистер Освальд?

В биографии Ли Харви Освальда всё ещё очень много белых пятен и мифов

Дилетант
Федор Лавров: «Я охочусь за историями людей, историями становления или разрушения их характеров» Федор Лавров: «Я охочусь за историями людей, историями становления или разрушения их характеров»

Федор Лавров — о том, каково быть ребенком известных родителей

Коллекция. Караван историй
Кризис нэпа Кризис нэпа

100 лет тому назад страна жила в атмосфере «правого коммунизма»

Дилетант
Мадс Миккельсен. Великий и ужасный Мадс Миккельсен. Великий и ужасный

Он никогда не мечтал сниматься в кино и вообще становиться  актером

Караван историй
Когда медицина перестает быть бумажной: как Москва лечит людей и спасает деревья Когда медицина перестает быть бумажной: как Москва лечит людей и спасает деревья

Как электронная медицина спасает сотни деревьев?

Правила жизни
«Кузнец – это в первую очередь инженер» «Кузнец – это в первую очередь инженер»

Как ученые исследуют магнитное поле Земли? Влияют ли на нас магнитные бури?

Знание – сила
От Бармалеевой до Фонтанки От Бармалеевой до Фонтанки

Отрывки романа Евгения Водолазкина с предисловием автора

СНОБ
Дмитрий Никитин Дмитрий Никитин

Предприниматель, миллиардер, меценат и «король локомотивов» Дмитрий Никитин

Собака.ru
Пища для глаз: что такое визуальный голод и как фотографии еды воздействуют на мозг Пища для глаз: что такое визуальный голод и как фотографии еды воздействуют на мозг

Как наш мозг реагирует на виртуальное питание

Forbes
Короткая ответственность Короткая ответственность

Почему короткие страховки ОСАГО остаются непопулярными?

Ведомости
FORTUNA 812 FORTUNA 812

SoundCloud-рэп снова в топе благодаря FORTUNA 812

Собака.ru
Трудный подросток, безумный проповедник и злодей из «Бэтмена»: 5 лучших фильмов с Полом Дано Трудный подросток, безумный проповедник и злодей из «Бэтмена»: 5 лучших фильмов с Полом Дано

Лучшие роли Пола Дано: от независимого кино до «Бэтмена»

Правила жизни
Удобрения на высоте Удобрения на высоте

Что негативно влияет на финансовые результаты компаний рынка удобрений

Ведомости
Биомаркеры болезней сердца предсказали риск возникновения рака Биомаркеры болезней сердца предсказали риск возникновения рака

Какие биомаркеры сердечно-сосудистых заболеваний могут ускорять развитие рака

N+1
«Материалистка»: Дакота Джонсон, Педро Паскаль и Крис Эванс ищут любовь в большом городе «Материалистка»: Дакота Джонсон, Педро Паскаль и Крис Эванс ищут любовь в большом городе

«Материалистка» перезапускает не только сердца, но и умные ромкомы

Правила жизни
«Меняются материалы, а круг образов всегда один» «Меняются материалы, а круг образов всегда один»

Художник Борис Кочейшвили — о том, что рай — это состояние

Weekend
Ключи от города Ключи от города

Мы даем несколько «точек входа» в Лиссабон, которые помогут понять его

Seasons of life
Михаил Бахтин Михаил Бахтин

Зачем Бахтин понадобился Андропову и почему он так известен в Европе и Штатах?

Дилетант
Сила трав Сила трав

Встречаем день Ивана Купалы: обычаи, гадания и сбор диких растений

Лиза
Время Офелии: как драматическое искусство рассказывает истории о женщинах Время Офелии: как драматическое искусство рассказывает истории о женщинах

На европейской сцене воплощением женского тренда стала шекспировская Офелия

Forbes
Самый секретный агент Самый секретный агент

Из чего сделан мир Джеймса Бонда Яна Флеминга

Weekend
От Цезаря до эльфа Добби: что такое иллеизм и зачем говорить о себе в третьем лице От Цезаря до эльфа Добби: что такое иллеизм и зачем говорить о себе в третьем лице

Почему люди говорят о себе в третьем лице и как это помогает решать конфликты?

Forbes
Признание и обвинение: почему общество не верит рассказам женщин о пережитом насилии Признание и обвинение: почему общество не верит рассказам женщин о пережитом насилии

Как общество относится к рассказам женщин о травматичном опыте?

Forbes
Открыть в приложении