Режиссер Александр Прошкин — о творческом пути и о работе над своими фильмами

Коллекция. Караван историйРепортаж

Режиссер Александр Прошкин. Счастливый случай

Киноработы Александра Прошкина — "Холодное лето пятьдесят третьего...", "Увидеть Париж и умереть", "Доктор Живаго", "Живи и помни" и многие другие запомнились зрителю навсегда. В интервью "Коллекции Каравана историй" режиссер рассказал о творческом пути и о работе над своими фильмами.

Беседовала Наталья Черных

«Очень хочется написать мемуары, а потом прожить по ним жизнь», — сказал как-то Николай Павлович Акимов — выдающийся режиссер, руководитель Ленинградского театра комедии, теперь носящего его имя. В моей жизни все определял его величество случай. 1957 год. Неожиданно раннее лето. Собираюсь поступать на искусствоведческий, бреду по Моховой с тяжелой авоськой книг. У входа в ТЮЗ шумная толпа девушек, и вдруг аплодисменты, крики. Из дверей появляется их кумир Ромео — Владимир Сошальский. Он с трудом прорывается сквозь толпу поклонниц, направляется на трамвай к цирку. (В те былинные времена звезды еще ездили на общественном транспорте.) Толпа неотступно следует за артистом. Те из девушек, что не успели сесть в трамвай, бегут следом.

«Вот это жизнь! Вот это судьба!» — роняю авоську на асфальт. Поднимаюсь и вижу на здании напротив ТЮЗа объявление о приеме заявлений на актерский факультет театрального института. Через десять дней я уже прошел первый тур, потом проскочил второй, третий... И вот уже на курсе знаменитого педагога Бориса Вульфовича Зона — страстного последователя Станиславского, воспитавшего много блестящих актеров: Бориса Блинова, Павла Кадочникова, Николая Трофимова, Алису Фрейндлих — всех и не перечислить.

За зашторенным окном — бурная весна хрущевской оттепели, а в полутьме аудитории — секта, погруженная в таинство театра. Великий магистр Борис Вульфович ищет ключ к душе каждого из нас. Это был большой каждодневный труд. На нашем курсе — много ярко одаренных, большинства из них, к сожалению, уже нет. Леня Дьячков, Света Карпинская, Женя Меркурьев, Саша Назарова, Олег Зорин... Остались немногие: мы с Эммой Виторганом. Впоследствии мои однокурсники стали народными артистами. Я тоже стал — но уже по другому цеху, как режиссер. А пока — мир необузданной фантазии, этюды, отрывки из классики, и вот уже незаметно четвертый курс и дипломные спектакли.

На меня обратил внимание кто-то из артистов Театра комедии. Опять неожиданность, случай. Почему — не знаю до сих пор. Может, зацепила молодость, внешность, но на курсе я был далеко не из первых. И вот я в кабинете худрука. Николай Павлович произвел на меня огромное впечатление своей внутренней свободой, интеллектом, иронией. Меня приняли, я оказался в легендарной труппе среди таких ярких звезд, как Зарубина, Вениаминов, Филиппов, Злобин, Усков, Уварова. Поначалу играл даже главные роли, но увлечение кино с детских лет дало о себе знать. И вновь счастливый случай. На доске распределения ролей я увидел маленькую записку: на ТВ объявляли конкурс на лучший сценарий телеспектакля. Выигравший получал право первой постановки. Я не растерялся и послал на конкурс экранизацию рассказа из журнала «Юность». Главные роли сыграли мои сокурсники — Света Карпинская и Сережа Коковкин. Еще одну роль — дядя моего товарища Ефим Захарович Копелян.

Владимир Сошальский в фильме режиссера Сергея Юткевича «Отелло», 1955 год

Дальнейшая моя судьба требовала перемен. К тому же ситуация в Ленинграде (как и вообще в стране) резко обострилась. Оттепель сменилась романовскими заморозками (Григорий Романов — первый секретарь Ленинградского обкома КПСС. — Прим. ред.). Закрыли знаменитый спектакль «Дракон» по пьесе Евгения Шварца. В антракте известная ленинградская поэтесса Ольга Берггольц, будучи не совсем трезвой, бросила в лицо одного из обкомовцев: «Позор вам, вы будете прокляты!» Началась новая волна гонений на культуру.

Травили не только Акимова, взялись и за Георгия Товстоногова. Даже этот признанный и обласканный властью мэтр впал в уныние. Акимов же держался стойко, его чувство юмора не отказало ему даже в эти дни. Ведь бесчинство власти настигло его не впервые, Николая Павловича до этого уже лишали театра и выгоняли из института, где он пестовал театральных художников. Он не позволял себе поддаваться отчаянию. Все происходящее воспринимал как стихийное бедствие, каприз природы. Был человеком из другой эпохи — пришелец из Ренессанса.

На читке очередной производственной пьесы — порождения времени — он сказал труппе: «Произведение сильное, не вызывает никаких мыслей и ассоциаций, будем ставить». Переписывал, дорабатывал, и вновь аншлаг и хохот в зале. Акимовский зритель воспринимал не столько текст, сколько подтекст. Это время получило клеймо под названием «застой». Но именно оно породило в Питере Бродского, Кушнера, Уфлянда, Рейна, а в Москве Вознесенского, Ахмадулину, Евтушенко. В театре же возникла эпоха Эфроса. Питерцы потянулись в столицу, где дышалось свободнее.

...В Москву я приехал с запиской от Акимова: «Этот молодой человек проявляет явный интерес и способности к режиссуре». Строчек Николая Павловича оказалось достаточно, чтоб получить постановку на Центральном телевидении, которое требовало притока новых сил. Картин по телевизору тогда показывали мало, дирекция «Мосфильма» отказывалась давать их, так что телеспектакли были основным жанром художественного вещания. За шесть лет в литературно-драматической редакции я поставил около тридцати спектаклей, мне повезло поработать не только с большой литературой, но и со знаковыми актерами того времени. Это, в сущности, и стало главной моей школой.

Театр комедии, спектакль «После двенадцати», Игорь — Александр Прошкин, Володя — Евгений Жаров, 1963 год

На биографической ленте о возвращении Александра Куприна в Россию я работал с могиканами: Кторовым, Муравьевым, Поповым, Массальским, Топорковым. Мы пользовались документальным материалом: письмами великих русских писателей начала XX века. Помню, как волновался Кторов, погружаясь в жизнь Бунина. Мы обменивались книгами о той эпохе, раскапывали новые подробности отношений, жизни. Это осталось со мной навсегда. Научился ли я чему-то у этих корифеев? Разве можно научиться таланту? Возможно лишь прикоснуться к ним и почувствовать масштаб их личности.

Потом, экранизируя «Пиквикский клуб», я попытался соединить традиции знаменитой мхатовской постановки с акимовской изящностью и иронией. Миша Козаков, гениальный импровизатор Ролан Быков, мощнейший Евгений Весник и, конечно, блестящий Александр Калягин в роли мистера Пиквика. Но главным открытием для меня тогда стал поэт Давид Самойлов, автор зонгов к нашему спектаклю — фронтовик, знаменитый поэт военного поколения, человек безграничной смелости и самоотверженности, доброты и жизнелюбия.

Сороковые, роковые, Свинцовые, пороховые... Война гуляет по России, А мы такие молодые!

Я и сейчас слышу его голос, его интонацию.

Магия Акимова еще долго не покидала меня, всем жанрам я предпочитал комедию. После «Пиквика» была «Д-р» — знаменитая пьеса Бранислава Нушича с Владимиром Этушем, Лией Ахеджаковой, юной и непосредственной Ириной Муравьевой. Кстати, ее острая эксцентричная роль покорила режиссера Владимира Меньшова, и последовало приглашение в актерский ансамбль будущего оскароносного фильма «Москва слезам не верит».

На репетиции спектакля «Митя» Татьяна Лаврова как-то сказала мне: «Роль мне нравится, я знаю, как сыграть, а теперь придумайте мне неожиданные препятствия. И тогда, может быть, я сыграю». Для меня это стало ключом общения с актерами.

Впрочем, Москва недолго оставалась оазисом культурного либерализма. Вслед за Анатолием Эфросом стали преследовать Юрия Любимова. И тут произошло невероятное: ретроград Лапин — тогдашний руководитель Гостелерадио — позволил опальному Эфросу поставить на ТВ самую смелую и беспощадную пьесу великого Мольера, да еще с Любимовым в главной роли! Спектакль назывался «Всего несколько слов в честь господина де Мольера». Вслед за Эфросом пришел и его сподвижник Эдвард Радзинский — драматург, обладающий абсолютным слухом времени. Жизнь кипела в литературно-драматической редакции, которой руководил тогда Константин Кузаков (по слухам, внебрачный сын Сталина). Сам он об этом не говорил, но и не опровергал. Кузаков был из тех крупных советских чиновников, которые послушно выполняли волю партии, но, возможно, в душе жаждал совсем иного. Он был человеком широко образованным, впрочем, как и Лапин.

Литдрама, конечно, не была свободной резервацией. И все же кое-что ей позволялось: и приглашение опальных режиссеров, и выступления писателей, и даже некоторые формальные эксперименты. Через годы, уже в новой России, на базе традиций, заложенных в нашей редакции, возник телеканал «Культура». Впрочем, случалось, что сын Сталина терял бдительность. Почти год я снимал двухсерийную работу «Война с саламандрами» по острому политическому роману Карела Чапека. Кузаков с гордостью показал эту работу Лапину. Реакция была мгновенной: смыть!

А наша с Радзинским телеповесть, то есть сериал, которые только стали входить в моду, назывался «Ольга Сергеевна» — по имени главной героини, которую предстояло сыграть самой любимой народом актрисе Татьяне Дорониной. Соглашаясь на эту работу, я понимал, что затягиваю на своей шее петлю. Написано было только две серии. Что произойдет дальше — неведомо даже автору. Опасная, но и очень увлекательная игра. Сначала выбрали актеров, а потом Радзинский написал роль под каждого. Так появились герои Плятта, Джигарханяна, Ефремова, Копеляна, Гафта, Дурова, Нееловой, Невинного и других, тех, кого мы любили. Это был еще не совсем фильм, а спектакль, снятый на натуре кинокамерой. Но он открыл мне дверь в мир большого кино. «Ольга Сергеевна» имела огромный резонанс и отклики как от страстных поклонников, так и от непримиримых критиков, и не только среди профессионалов. Зрители (особенно зрительницы) не смогли простить Дорониной карьеру успешного ученого и наряды от Славы Зайцева. За прошедшие 40 лет «Ольгу Сергеевну» показывали десятки раз.

И вновь случай: неожиданный звонок от Владимира Мотыля, в те годы худрука Студии художественных фильмов творческого объединения «Экран». Спрашивает: «Знаете Рустама Ибрагимбекова?» Знаком с ним я не был, но он был очень известным театральным драматургом. Черная полоса настигла и его: очень человечные и мудрые пьесы внезапно стали кому-то неугодны. В кино, театре и даже на ТВ появилась так называемая производственная тема.

Рустам нашел выход — «Стратегией риска» стала биография первооткрывателя сибирской нефти Фармана Салманова. Сейчас уже мало кто знает его имя, но именно на подвиге этого человека основано наше сегодняшнее относительное благополучие. Нынешние нефтяные олигархи обязаны ему своими миллиардными состояниями. А Салманову досталась лишь звезда Героя Соцтруда и весьма скромная пенсия. Его жизнь — история чрезвычайно талантливого человека, который шел к своей цели, балансируя между тюрьмой и орденом.

После того как забил первый нефтяной фонтан, он подарил своим изнуренным нечеловеческим трудом товарищам праздник — футбольный матч (Салманов в молодости играл за «Нефтчи»). Но дождь превратил поле в болотистую жижу. Тогда был поднят вертолет Ми-8, и в течение часа болото осушили. Матч состоялся, но Салманов был отдан под суд. Позднее я снял семейную мелодраму «Опасный возраст» с Будрайтисом и Фрейндлих в главных ролях. А дальше свершилась мечта моей юности: дорогой и любимый сердцу «Мосфильм». Я снял телефильм «Михайло Ломоносов» и первую полнометражную картину «Холодное лето пятьдесят третьего...».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Мария Куликова: «Я очень изменилась, всегда весело расплескивала себя, а сейчас нет» Мария Куликова: «Я очень изменилась, всегда весело расплескивала себя, а сейчас нет»

За то время, пока создавался «Склифосовский», многое случилось

Караван историй
«Беги»: роман о домашнем насилии и освобождении от него «Беги»: роман о домашнем насилии и освобождении от него

Отрывок из романа о домашнем насилии «Беги» Лидии Давыдовой

Forbes
Ирина Пегова: «Иногда нужно остановиться и сделать то, что подсказывает сердце, не слушая никого» Ирина Пегова: «Иногда нужно остановиться и сделать то, что подсказывает сердце, не слушая никого»

Вы что? У вас есть артистка, которая хочет сама прыгнуть! Пользуйтесь этим

Караван историй
У самого синего моря У самого синего моря

Компактная студия с видом на море

Идеи Вашего Дома
Марина Зудина: Марина Зудина:

Большое интервью с Мариной Зудиной

Караван историй
«Все молчат, а молчание — лучший союзник насилия» «Все молчат, а молчание — лучший союзник насилия»

Иван Петухов о своих «Сестрах», первом российском постхорроре

Weekend
Запоры: почему и что делать? Запоры: почему и что делать?

Проблемы с кишечником: как с ними справиться?

Здоровье
Оцепенение, замирание, деперсонализация: механизмы защиты от шока Оцепенение, замирание, деперсонализация: механизмы защиты от шока

Поговорим об оцепенении — так люди нередко автоматически реагируют на опасность

Psychologies
Дарья Мороз: “За четыре года я стала другим человеком” Дарья Мороз: “За четыре года я стала другим человеком”

Дарья Мороз и стереотипы — две несовместимые вещи

Psychologies
Синдром «родителя по умолчанию»: проверьте, нет ли его в вашей семье Синдром «родителя по умолчанию»: проверьте, нет ли его в вашей семье

К чему может привести синдром «родителя по умолчанию»

Psychologies
Вдова Владислава Стржельчика: «В театре его без иронии называли Ваше превосходительство» Вдова Владислава Стржельчика: «В театре его без иронии называли Ваше превосходительство»

Известного артиста Владислава Стржельчика обожали театралы и зрители кино

Коллекция. Караван историй
Обнаружен механизм, который помогает вирусу оспы блокировать нашу систему клеточной защиты Обнаружен механизм, который помогает вирусу оспы блокировать нашу систему клеточной защиты

Вирусы научили исследователей блокировать восстановление клеток опухоли

ТехИнсайдер
Итальянские ароматы Итальянские ароматы

Итальянские травы — что это за приправа?

Наука и жизнь
Брить или не брить: 17 вех из истории бороды Брить или не брить: 17 вех из истории бороды

Как жители разных уголков мира относились к растительности на лице

Вокруг света
Тест Omoda C5: китайцы взломали код Тест Omoda C5: китайцы взломали код

Omoda C5: несмотря на мелкие недочеты, модель показывает класс

Maxim
Пассивная агрессия в интернете: как распознать и противостоять Пассивная агрессия в интернете: как распознать и противостоять

Как понять, что собеседник — токсичный для вас человек?

Psychologies
Сэм Бэнкман-Фрид и 10 других историй краха на миллиарды долларов Сэм Бэнкман-Фрид и 10 других историй краха на миллиарды долларов

Истории крупнейших падений в мире бизнеса ― от финансового краха до тюрьмы

Forbes
«Он просил взять вину на себя»: как женщины попадают в тюрьмы и при чем здесь мужчины «Он просил взять вину на себя»: как женщины попадают в тюрьмы и при чем здесь мужчины

Почему женщины убивают, крадут или распространяют наркотики?

Forbes
Лабиринт: запутанная история Лабиринт: запутанная история

Самые необычные лабиринты мира – история и тайны

Вокруг света
Перестаньте за все извиняться на работе. Почему это вредно и какие фразы лучше использовать — советы эксперта Перестаньте за все извиняться на работе. Почему это вредно и какие фразы лучше использовать — советы эксперта

Для многих говорить «извините» стало вредной привычкой

Inc.
5 фактов о берестяных грамотах 5 фактов о берестяных грамотах

5 неизвестных фактов о древних документах

СНОБ
Алексей Иова Алексей Иова

Кризисы приходят и уходят, а яхтинг был, есть и будет, пока есть вода

Y Magazine
Мадонна или блудница: почему мужчина видит в женщине либо мать, либо любовницу — объяснение психологов Мадонна или блудница: почему мужчина видит в женщине либо мать, либо любовницу — объяснение психологов

Почему возникают любовные треугольники?

Psychologies
Основатели Sound Up — о новой академической музыке и интересе к ней Основатели Sound Up — о новой академической музыке и интересе к ней

Основатели фестиваля Sound Up — о шуме времени и его контекстах

РБК
В царстве холода В царстве холода

Что интересного можно увидеть в Русской Арктике?

Отдых в России
Почему у чернокожих белые ладони? Ответ вас точно удивит Почему у чернокожих белые ладони? Ответ вас точно удивит

Почему природа раскрасила чернокожих неравномерно

ТехИнсайдер
«God укажет нам путь»: отрывок из новой книги Наринэ Абгарян «God укажет нам путь»: отрывок из новой книги Наринэ Абгарян

Отрывок из книги «Молчание цвета» — история разных людей

Forbes
Древние американцы 14 тысяч лет назад устроили в пещере хранилище для саранчи Древние американцы 14 тысяч лет назад устроили в пещере хранилище для саранчи

Древние американцы использовали в пищу представителей кузнечиковых

N+1
«Охотники за искусством»: как любители собирали живопись «Охотники за искусством»: как любители собирали живопись

Анастасия Винокурова рассказала о феномене коллекционирования в СССР

Культура.РФ
Токсичная, атакующая, жертвенная мать: как поведение родителей отпечатывается на нас Токсичная, атакующая, жертвенная мать: как поведение родителей отпечатывается на нас

Отрывок из книги «Материнский сценарий» — о том, как примириться с родителями

Forbes
Открыть в приложении