Вдруг все мои достижения, все мои роли — это лишь случайность?

Коллекция. Караван историйЗнаменитости

Лиза Шакира: «Умение признавать свой страх очень облегчает любую работу»

«Сериал «Контейнер», конечно, перевернул мою жизнь, меня до сих пор по нему узнают. В проект я попала благодаря кастинг-директору Даше Коробовой. Она и раньше звала меня на проекты, но у нас никогда не получалось поработать. И тут от нее звонок: «Лиза, я читаю сценарий и понимаю, что это должна быть ты».

Елена Редреева

Фото предоставлено онлайн-кинотеатром START

На третий год штурма московских театральных я сдалась и поехала в Питер— в РГИСИ свой курс набирал Вениамин Михайлович Фильштинский. Считала, что либо к нему, либо — все.

Все шло как нельзя лучше: после стольких лет провалов на консультациях меня допустили до второго тура. Там спросили, куда еще поступала. Я победоносно вывалила весь свой многолетний опыт. Мою браваду приемная комиссия восприняла холодно. «Она гордячка! Что я буду с ней делать?» — передали мне потом слова Фильштинского. Как я рыдала! Прождала, пока пройдут все десятки. И в двенадцатом часу, когда все фильштинские педагоги наконец вышли из аудитории, бросилась к Вениамину Михайловичу.

— Пожалуйста! Я очень хочу учиться! Что мне нужно сделать?

— Поступайте на кукольника, — отрезал он.

Это был конец.

Педагоги и студенты, которые слышали наш разговор, утешали: «Ты классная, у тебя все получится!»

Прошло столько лет, но я до сих пор думаю: а что, если они ошибались? Вдруг все мои достижения, все мои роли — это лишь случайность? В нашем роду я единственная пошла по творческому пути. Забавно, что многие до сих пор думают, будто Шакира — мой псевдоним. Если, например, надо оформить куда-то пропуск, звонят моему агенту и спрашивают, какая у меня фамилия по паспорту. Шакира я от прадеда. Хотя... Память — забавная штука, может что-то себе нарисовать, но с детства я помню, что в паспорте у моего папы была фамилия Шакира, у дедушки — что-то вроде Шапиро, а у прадеда — Шепиро. Но я могла это и придумать, чтоб найти уже хоть какое-то объяснение. В любом случае, я — Лиза Шакира и есть. А могла бы и не быть вовсе.

Николай, мой прадедушка по маминой линии и коренной петербуржец, пропал в начале войны. Прабабушку Валентину отправили учительницей русского языка на западную границу. Во время прорыва немцев она отступала вместе с войсками. Прабабушка была беременна и хотела сделать аборт. Но ее отговорил случайный мужчина — военный врач: «Война закончится, а жизнь должна продолжаться».

Это какой-то эффект бабочки: если бы бабушка не встретила того врача, если бы не поверила в торжество жизни, не было бы ничего. Для меня это важная история — история моего рода. А род дает огромную силу — чувство стабильности, ощущение почвы. Как дерево разрастается...

Маме был 21 год, она работала секретарем в институте иностранных языков в Горловке. А папа был там преподавателем физкультуры, ему исполнилось 18 лет. Он был очень красивым и обаятельным, она — очень яркой и необычной. Они встретились у стола для пинг-понга, папа предложил научить маму играть. А потом руку и сердце. И вскоре, уже на правах главы семейства, повез всех в Питер за лучшей жизнью.

Лиза Шакира во время учебы в СПБГИКиТ, спектакль «Пер Гюнт», 2019 год. Фото: из архива Л. Шакиры

В город на Неве родители приехали с сотней долларов в кармане и в волнительном ожидании — мама была беременна. На свет я появилась в самом сердце Питера — в роддоме на улице Маяковского. Свою лучшую жизнь мама с папой строили слаженной командой — создали строительную компанию. Мама даже была прорабом на стройке. Роскошная хрупкая женщина на высоких каблуках приходила и управляла большими бригадами мужиков. Ее побаивались, и потому работу сдавали в срок.

Во мне такой мощи, конечно, нет. До сих пор чувствую себя тепличным цветком, который нуждается в опеке. Я была первой девочкой в компании. «Наша королева!» — называли меня. И я, маленькая, принимала это как данность.

Родители много работали, их часто не было дома. Папа любит вспоминать, как однажды то ли в отместку, то ли в творческом порыве я порезала и выкинула их рабочие пропуска. А потом собрала все золотые украшения, которые были в доме, и спустила в унитаз. Мне было года три или четыре. Тогда меня наказали первый и единственный раз.

На лето меня с братьями, старшим Ильей и младшим Даней, отправляли в деревню к маминым родителям — дедушке Вите и бабушке Гале. До сих пор отчетливо помню запах травы, когда ты идешь через поле на реку, стрекотание цикад, огромные лужи, в которых мы купались всей деревенской детворой, и грозовые облака над горизонтом.

Дедушка Витя был человеком строгой дисциплины: у нас был четкий распорядок дня и баня по воскресеньям. Помню, однажды мы пошли купаться на речку. Дедушка взял меня на руки, зашел поглубже и кинул в воду: «Плыви!» И я поплыла. Что мне оставалось делать?

Это тот опыт, который сформировал меня. В этом я.

Фото: Оксана Кузьмина/из архива Л. Шакиры

Мы лазили в чужие малинники, ели недозрелые яблоки и сливы прямо с веток, прятались от соседа в сенях. Играть там нам строго-настрого запретили, но мы все равно пролезли и, услышав шаги, накрылись соломой с головой. Кажется, даже не дышали. А наши два огромных велика так и остались лежать при входе.

Сосед, конечно, все понял. Но ругаться не стал — сделал вид, что нас не увидел. Мы чувствовали себя настоящими шпионами!

Примерять на себя различные роли я обожала. Бабушка вспоминала, что маленькой я говорила на вымышленном языке и постоянно придумывала разные истории, все время была в игре.

Думаю, по части творчества я пошла в папу. Он очень красиво поет и играет на гитаре. У нас было много песенных вечеров. «Ты неси меня, река...» был наш с папой коронный номер. Гвоздь программы. Для меня это была не просто песня, а возможность с папой соединиться. В этом творческом проявлении мы становились друг другу как будто ближе.

Обычно папино выступление я включала в часть концерта, который устраивала своей семье. У меня было много книг по организации мероприятий, брала из них конкурсы и заставляла младшего брата наряжаться в странные наряды.

Все вокруг думали, что я стану актрисой. И к моему удивлению, я до сих пор в шоке: это реально случилось. Потому что потом в моей жизни появилась школа, которая меня буквально перемолола — из яркого, открытого ребенка я стала стеснительной, тихой, забитой.

Свою первую школьную линейку не помню. Зато помню, что у меня случился первый роман. Его звали Саша, и он был третьеклассником. В День святого Валентина подарил мне сердечко с надписью: «Моему сердечку крышка. Я люблю тебя, малышка!» Еще в первом классе у меня была подружка Катя Жукова — мы с ней постоянно фантазировали, придумывали какие-то сюжетные игры.

Во второй класс я пошла уже в другую школу. Первым уроком была физкультура. И я помню, как наклонилась завязать шнурки, чтобы никто не увидел, что я вот-вот разревусь. Мне почему-то оказалось очень сложно находиться в новом коллективе.

В школе во мне постоянно боролись две личности. Одна была девочкой-оторвой, душой компании, которая заводила всех на переменах танцевать под колумбийскую певицу Шакиру, срывала уроки и звала копать клад на школьном дворе. Другая была крайне застенчивой школьницей, которая цепенела при мысли о том, что надо прочесть стихотворение на публику.

Тем не менее меня часто приглашали в школьные спектакли. Однажды дали сыграть Мэри Поппинс. Нужно было выйти в танце, спеть небольшую песню, и все. Это вызвало такой стресс, что я до сих пор помню каждое движение и каждое слово. Мне не нравилось, когда все внимание было сосредоточено на мне одной, но нравилось быть частью. Наверное, поэтому меня так привлекает кино — в нем я не индивидуальная единица, а один из пазлов

Когда мне было 11, родители вдруг развелись. Это случилось как-то внезапно. Нам, детям, никто не объяснял, почему теперь так. Есть такая стандартная формулировка: «Не сошлись характерами». Мне кажется, в случае родителей это было действительно так. Когда они состояли в браке, мама жила целями и желаниями папы, следовала за ним во всем. А когда развелись, начала себя узнавать и зажила какой-то удивительной жизнью. И первым ее решением в этой новой жизни было участие в шоу «Сердце Африки» — аналоге «Последнего героя».

Но, правда, пока мама была в Африке, папа отправил меня в Англию. Он посчитал, что мне будет полезно поучиться там. Сейчас я с ним согласна и очень благодарю его за этот опыт. Но тогда...

Сначала я жила в британской семье и ходила в языковую школу, а спустя полгода меня приняли в седьмой класс католической школы для девочек. Все как в фильмах: школьная форма, хор на латыни и жизнь в пансионе. И все, что вы знаете о буллинге в закрытых школах, — чистая правда.

Русские девочки, с которыми я жила, были постарше. И я так хотела им всем понравиться, что постоянно врала. Говорила, что у меня дома живет настоящая панда и куча разных диковинных животных, хотя из диковинных у нас был лишь мамин любимец — тарантул Пуся. Я могла притвориться, что мне не нравится одна из девчонок, и под этим предлогом выведать у соседок, что они о ней думают. И потом все это той самой девчонке и передать. Думала, что так мне удастся заслужить дружбу. По факту же я просто стравливала девочек между самой. В итоге они объединились и сами устроили бойкот — мне.

В то время моим главным доверительным взрослым была няня Светлана. Когда я поделилась с ней своими переживаниями, она сказала, чтобы я ни в коем случае не рассказывала ничего родителям, не расстраивала их, ведь они хотят мне самого лучшего и стараются для меня. Этот эпизод застыл в моем сознании болезненной точкой.

В Англию я уехала суперизбалованной девчонкой, которая чуть что закатывала истерики и была всем недовольна, а вернулась тише воды ниже травы. И меня уже поджидало новое испытание — адаптация в российских реалиях. И в новой школе.

Гимназия № 56 на «Академической» считалась мажорской. Приехать в 11-м классе на свой «бэхе» было нормой. Скинуться на дорогущие подарки учителям, тратить деньги на все, что хочется, — признаком хорошего тона. В такой тусовке стать своей мне было трудновато. В 2008 году бахнул кризис, который сильно ударил по бизнесу родителей. Еще вчера у нас были личные водители, охрана, мы летали бизнес-классом. А сегодня — ничего. И 500 рублей, которые нужно было как-то растянуть на несколько дней.

Из-за всего этого у меня был адский внутренний конфликт. Везде я чувствовала себя не своей. Не могла общаться с одноклассниками, до которых финансово недотягивала, и не особо дружила с теми, кто был на том уровне, где сейчас находилась сама.

Мы жили в четырехэтажном коттедже, у мамы была гардеробная, забитая классными брендовыми вещами. При этом денег толком не было. Мама крутилась как могла, даже пошла работать администратором в какой-то непонятный салон красоты. Она ничего не стеснялась, а вытаскивала семью и даже устраивала нам праздники, очень много радовала нас.

«Если придется, пойду квартиры убирать, но у нас будет еда», — говорила мама.

Будучи подростком, я этого стыдилась и не понимала. А сейчас осознаю, что она героиня и сильнейшая женщина, делала все, чтобы мы ни в чем не нуждались. Тогда это не очень ценилось, а сейчас я поражаюсь. И восхищаюсь. Привет, мам! Я тебя люблю!

В это странное время я попала в Театр юношеского творчества, или просто ТЮТ, созданный режиссером и театральным педагогом Матвеем Григорьевичем Дубровиным. Многие питерские творцы и артисты — выходцы из этого театра.

Лиза Шакира в иммерсивном шоу-спектакле «Вернувшиеся: Иная реальность», 2023 год. Фото: из архива Л. Шакиры

Поступление было серьезным, прямо как в театральный институт: нужно было выдержать несколько туров. На этапе этюдов я показывала стиральную машинку и хвост крокодила. Меня взяли. Я была так счастлива! Но постоянный конфликт между моей жаждой быть актрисой и страхом, что окажусь у всех на виду, никуда не пропал.

Единственной постановкой, с которой я из-за своей трусости не соскочила, был спектакль по притче «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха. Я была старейшиной чаек, лицом структуры, правил, того, как должно было быть, диктатурой.

С этой постановкой мы готовились ехать в Литву на фестиваль юношеских театров. Как-то на прогоне я очень нервничала. Стояла за кулисами и твердила: «Господи, как же я хочу есть! Как хочу есть!»

Мальчик из нашей труппы это услышал и на следующую же репетицию принес мне вкуснейшие котлеты своей мамы. Это была любовь!

Никита был старше меня на год, учился в языковой школе, знал французский и красиво пел. У меня до сих пор хранится подаренный им Moleskine — блокнот, в котором он каждую страничку надушил своим одеколоном. Наш роман был очень красивым, книжным, каноническая первая любовь — мы писали друг другу письма и стихи. А потом все закончилось, как бывает с первой любовью. Я уехала работать моделью в Индонезию, и мы не смогли поддерживать контакт. Что такое отношения на расстоянии в 17 лет?..

«Лиза, ты всегда хотела большего, а мне большего не надо», — объяснил он, когда мы встретились годы спустя.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Роман Мадянов: «В моей жизни все решал Его величество господин великий случай» Роман Мадянов: «В моей жизни все решал Его величество господин великий случай»

Люди меня встречают и в большинстве случаев просят: «Можно пожать вашу руку?»

Коллекция. Караван историй
Банки на передовой Банки на передовой

Как работала финансовая система СССР во время войны

Эксперт
«Встречая нас за кулисами, Раневская сокрушалась: «Как я сегодня плохо играла!» «Встречая нас за кулисами, Раневская сокрушалась: «Как я сегодня плохо играла!»

«Я к вам больше не приду никогда. Потому что в вашем доме книги — пленницы»

Коллекция. Караван историй
Переходи на зеленый Переходи на зеленый

Мода на экосексуальность и привычки, полезные для тебя и для природы

Лиза
Камерно и точечно Камерно и точечно

Софья Синицына и ее год положительной трансформации

OK!
В сети жалуются на укачивание в электромобилях: вот почему это происходит даже с теми, кто не страдает кинетозом В сети жалуются на укачивание в электромобилях: вот почему это происходит даже с теми, кто не страдает кинетозом

Почему в электромобилях укачивает даже людей с развитым вестибулярным аппаратом?

ТехИнсайдер
Глеб Калюжный и Юрий Стоянов Глеб Калюжный и Юрий Стоянов

Любимый динамический дуэт Стоянов — Калюжный снова в деле

Собака.ru
Мосты Транссиба и КВЖД Мосты Транссиба и КВЖД

Как Транссиб породил глобальные изменения в архитектуре и промышленности

Знание – сила
«От настоящей любви не бывает больно»: певица Асия и ее возлюбленный Олег Мартышкин — о чувствах и отношениях «От настоящей любви не бывает больно»: певица Асия и ее возлюбленный Олег Мартышкин — о чувствах и отношениях

Что такое любовь? И как сохранять ее несмотря ни на что?

Psychologies
Доска объявлений: много ли теннисисты зарабатывают на спонсорских нашивках Доска объявлений: много ли теннисисты зарабатывают на спонсорских нашивках

Почему теннисисты не могут выглядеть, как облепленные логотипами гонщики

Forbes
Зловещий ИИ: зачем чат-боты рушат семьи и делают нас глупее и кто в этом виноват Зловещий ИИ: зачем чат-боты рушат семьи и делают нас глупее и кто в этом виноват

Действительно ли от нейросетей исходят серьезные угрозы?

Forbes
Просто красота Просто красота

Дизайнер Кристиан Гранде — о творческом пути в яхтенном дизайне

Y Magazine
Через санкции к росту Через санкции к росту

Как российская экономика ищет способы сотрудничества с глобальными игроками

Эксперт
Поверив Гомеру… Поверив Гомеру…

Действительно ли Троя — это тот город, о котором идёт речь в «Илиаде»?

Дилетант
Чтобы не набрать лишнего. Шесть правил Чтобы не набрать лишнего. Шесть правил

6 правил, чтобы не поправиться в отпуске

Здоровье
Почему ЕС не растет Почему ЕС не растет

Что провоцирует системный кризис развития Евросоюза

Эксперт
Как ответить на негативный отзыв клиента Как ответить на негативный отзыв клиента

Как правильно ответить на негативный отзыв, и вернуть доверие клиента

Inc.
Жук-лягушка, не знающий вывихов Жук-лягушка, не знающий вывихов

Как работает механизм блокировки вывиха у жуков-лягушек Sagra femorata

Наука и жизнь
Дача под боком Дача под боком

Идеи оформления балкона, которые перенесут тебя за город

Лиза
В поиске общих интересов В поиске общих интересов

Пересечение интересов США и России возможно в энергетике и климатической сфере

Ведомости
На египетской картине нашли библейский синий На египетской картине нашли библейский синий

Из чего древние египтяне делали редкую краску — библейский синий

N+1
Страховка с биткойном Страховка с биткойном

Как работают инвестиционные полисы с привязкой к биткойну

Ведомости
От Трампа до Дидди: как именитые судебные художницы работали на громких процессах От Трампа до Дидди: как именитые судебные художницы работали на громких процессах

Судебные художницы: истоки профессии и самые известные процессы

Forbes
Колорирование волос: трендовые техники, идеи для разных типов Колорирование волос: трендовые техники, идеи для разных типов

Колорирование волос: какие техники существуют и как ухаживать за окрашиванием?

РБК
Ген-план Ген-план

Почему снижение стоимости технологии прочтения генома не привело к прорыву?

Правила жизни
Тело знает всё Тело знает всё

Ида Галич — о том, почему важно слушать свое тело и как это делать

Новый очаг
«Социальные науки как колдовство» «Социальные науки как колдовство»

Можно ли за цифрами спрятать несостоятельность научной мысли

N+1
Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине

О чем не стоит рассказывать даже маме?

VOICE
Глубоководная добыча полезных ископаемых заглушит биологически важные звуки Глубоководная добыча полезных ископаемых заглушит биологически важные звуки

Как шум от разработки морского дна мешает коммуникации морских обитателей

N+1
Утомленные летом Утомленные летом

8 старых фильмов, где действие происходит на даче

Лиза
Открыть в приложении