Юлия Бедерова: «Как рождалась большая опера»
Ведущий редактор литературно-издательского отдела Большого театра
Свою творческую жизнь Большой сразу начал как театр современный — живой и актуальный. И в XVIII, и в XIX веке оперы европейских композиторов ставились на его сцене вскоре после того, как проходили их премьеры в Вене, Милане или Париже. Постоянно появлялись в афише и новинки от русских авторов. Так, в 1825 году Большой театр, возведенный на месте сгоревшего Петровского театра, открылся эффектным представлением-прологом «Торжество муз». Среди его композиторов были Александр Алябьев (его перу принадлежит романс «Соловей») и Алексей Верстовский, директор музыкальной части театра и автор очень популярной в XIX веке оперы «Аскольдова могила» (недавно ее поставили на Камерной сцене Большого).
В конце XIX века начался особый этап развития театра, связанный с директором императорских театров Владимиром Теляковским. Благодаря его невероятной энергии, тонкому вкусу и умению найти общий язык с капризными примадоннами и певцами Большой в те годы достиг мирового уровня: в нем работают художники Константин Коровин и Александр Головин, поет, ставит оперы Федор Шаляпин, дирижирует Сергей Рахманинов.
А незадолго до этого с Большим связал свою творческую жизнь Петр Ильич Чайковский. В театре прошли премьеры его опер, начиная с самой первой, «Воевода». Потом последовали «Мазепа», вторая, ныне общепринятая редакция «Черевичек». А вот первый показ «Евгения Онегина» Чайковский доверил неопытным певцам. Композитор осознавал, какой новаторской получилась его опера: «Мне кажется, что она осуждена на неуспех и на невнимание массы публики. Содержание очень бесхитростно, сценических эффектов никаких, музыка, лишенная блеска и трескучей эффектности... Как опошлится прелестная картинка Пушкина, когда она перенесется на сцену с ее рутиной и бестолковыми традициями».
В итоге «Онегина» сначала исполнили силами студентов Московской консерватории (премьерой дирижировал ее директор и большой друг Чайковского Николай Рубинштейн), потом показали на сцене Малого театра. А в 1881 году «Евгения Онегина» поставили в Большом. За следующие 20 лет оперу дали 154 раза, что довольно много. Тем не менее и критика, и большая часть публики относились к шедевру Чайковского прохладно.
Настоящий успех в Большом к опере пришел только в 1944 году благодаря молодому режиссеру Борису Покровскому. В этой работе, наполненной лиризмом и свежестью чувств, он вдохновлялся духом «Онегина», которого поставил Константин Станиславский в начале 20-х годов в своей Оперной студии при Большом театре (эта творческая лаборатория ознаменовала новый этап в развитии отечественного оперного искусства). Спектакль Покровского в великолепных декорациях Петра Вильямса с небольшими изменениями шел в Большом много лет. Одной из его особенностей была война «лемешисток» и «козловитянок», непримиримых поклонниц главных теноров Большого того времени — Лемешева и Козловского. Каждая из групп считала, что именно ее кумир является лучшим Ленским.
Следующую постановку «Онегина» в Большом в 2006 году осуществил режиссер и сценограф Дмитрий Черняков. Спектакль получился невероятно напряженным, психологическим, лиричным и утонченным, став одним из главных событий театрального сезона. А еще постановка оказалась на пике полемики о функции Большого как главного театра страны. Критики и публика дискутировали: является ли он театром-музеем или должен постоянно стремиться к эксперименту, стоять на переднем плане новых тенденций в искусстве.
Определяющая роль режиссера в создании оперных постановок — это примета последних десятилетий. А в XIX веке его функции в основном сводились к простой «разводке» мизансцен. Главным же для музыкальных спектаклей той поры был визуальный ряд — декорациям, костюмам, сценическим эффектам придавали огромное значение. Поэтому на афишах фамилии их создателей, включая специалистов по парикам, порой писали крупнее, чем имена артистов.
С Большим связаны имена многих великих художников-экспериментаторов. В XIX веке крупнейшей фигурой был Карл Вальц, который в течение 65 (!) лет работал в Большом. Он был сценографом, декоратором, занимался светом (внедрял в театре электрическое освещение) и сценическими эффектами. Первая половина XX века — это Федор Федоровский, ученик живописцев Валентина Серова, Константина Коровина, Михаила Врубеля и архитекторов Ивана Жолтовского и Федора Шехтеля. Он много лет был главным художником Большого, а еще является автором дизайна занавеса. Вторая половина столетия — время расцвета творчества Симона Вирсаладзе, оформлявшего балеты Юрия Григоровича.
XX век с его бурными переменами во всех сферах жизни страны принес много нового в театральную жизнь. В первые годы после революции новая власть негативно относилась к оперно-балетному искусству и к Большому в частности: театр считали чуждым пролетарской культуре и хотели закрыть. В 1919 году шести старейшим театрам России, и в их числе Большому, было присвоено звание академических. Но уже через несколько дней вновь дебатировался вопрос об их закрытии. Важную роль в деле спасения Большого сыграли нарком просвещения Анатолий Луначарский и Елена Малиновская, которая стала директором театра в 1920 году.