Том Харди. Хороший парень
В том есть какой-то необъяснимый секрет: почему британский актер Том Харди, словно оправдывая свое имя (hardy — англ. «стойкий, крепкий»), упрямо пишет актерскую биографию максимально жесткими отрицательными ролями?
Он играл психопатов, преступников, бездомных, наркоманов, серийных убийц... Герои Харди чаще всего оказываются главными злодеями истории. Даже в экранизации классического британского романа актер воплощает образ темного героя-любовника, окончательно разрушая надежду хоть раз увидеть его в образе положительного персонажа... А уж если по сценарию на Землю попадает зло в виде липкого темного пришельца Венома, то, перепробовав десяток тел, уютнее всего оно устроится именно в оболочке экранного героя Тома Харди...
С самого детства тот хотел казаться хуже, чем есть на самом деле, упрямо пряча себя, хорошего парня, за дурными поступками и отрицанием всего. Но мальчишка, мечтавший быть крутым хулиганом на районе, стал мировой кинозвездой, человеком-трансформером. И больше нет нужды притворяться кем-то другим, ведь в каждой роли он настоящий.
Мальчик «наоборот»
Эдвард Томас Харди — имя звучит как у наследника престола, не меньше пафоса. Парнишка с таким именем появился на свет в семье британских интеллигентов: отец — писатель и сценарист, мать — художница. Единственный ребенок, с рождения Том был окружен избытком внимания, любви и завышенных ожиданий. Детство Харди прошло в Ист-Шине — фешенебельном пригороде Лондона, где на берегу Темзы обосновались представители творческой элиты.
А теперь закройте глаза и представьте себе этого парня! Какая картинка встала перед вами? Сразу же забудьте то, что увидели, — это парень «наоборот». «Симпатичная внешность оказалось для меня помехой, — окунаясь в прошлое, признается Харди. — В детстве люди путали меня с милой девочкой, я же хотел быть сильным, мужчиной. Но моя уязвимость постоянно была на виду».
С самого детства он делал все не так, как от него ожидали! Дом, заполненный книгами, пластинками, разговорами о литературе и живописи, cтал для него, с одной стороны, естественной средой обитания, с другой — опорой, от которой со всех сил хотелось оттолкнуться и выпрыгнуть в какую-то совсем другую жизнь, полную опасностей, неправильных поступков, наказаний, риска... «Я был немного шалуном, когда был маленьким... Нет, позвольте исправиться: я был очень непослушным мальчишкой!» — скажет Харди много лет спустя про себя тогдашнего — маленького бунтаря, что рос в самом сердце интеллигентского мира, мечтая стать его нарушителем. Кем-то, кто не принадлежит к своему кругу. Кем-то, кто живет на стыке миров. С ранних лет Том ощущал себя другим. Ему противно было слыть образованным, как все, приличным, как те, кто его окружал.
Героем его мальчишеских мечтаний был экранный Индиана Джонс в исполнении Харрисона Форда: юный Харди жаждал приключений, риска и свободы. Тому было 11 лет, когда в его престижную частную школу пришел полицейский, чтобы рассказать о вреде алкоголя и наркотиков. Так подросток Харди узнал об их существовании и уже к 13 годам попробовал и то и другое. Обман стал для него обычным делом. Выйдя за порог дома, он превращался в сорвиголову, что пропадал в подворотнях с ребятами из простых районов, курил, выпивал и выражался таким языком — счастье, родители не слышали.
В 15 лет Тома Харди отчислили из школы за угон автомобиля: их с приятелем полиция поймала на том самом «мерседесе». Позже он признавался: избежать тюрьмы тогда ему удалось только благодаря тому, что друг был сыном дипломата. А в шестнадцать Том честно признал за собой зависимость от алкоголя и наркотиков. Уже излечившись, вспоминал, на какое дно опустился тогда, в самом начале жизни. Ни разговоры, ни наставления не могли спасти Харди. Его спас театр...
Сцена для одного
Он тогда был худым дерзким пареньком с острыми скулами и постоянной готовностью ввязаться в неприятности. Том разгуливал по Лондону так, будто улицы принадлежат ему, но каждый его шаг выдавал: он только учится не бояться. В 16 лет трудно отличить смелость от попытки скрыть тревогу — и Том в этом был мастером.
«В жизни надо попробовать все!» — таким был девиз Тома Харди, и он пробовал, без остановки и разбору. Словно ставил над собой опасные эксперименты: как далеко можно зайти, максимально уходя от себя настоящего? И все свои вымышленные роли играл всерьез, не примеряя образы героев на себя, а становясь ими. Придумал, что он — крутейший манекенщик, и так удачно сыграл, что даже стал победителем шоу «Найди мне супермодель» и обладателем главного приза — контракта с крупным модельным агентством. В другой раз вообразил себя рэпером и под псевдонимом Томми № 1 в 1999 году записал альбом Falling On Your Arse (впрочем, остававшийся неизданным вплоть до 2018-го).
Харди не принадлежит к числу тех актеров, которые с детства знали, что их место на сцене. В своих интервью он не раз признавался, что в юности его жизнь шла по куда более опасной траектории. Будучи еще школьником, Том прогуливал уроки, но охотно играл в школьном театре. Это было ему по душе — воображать себя не тем, кто он есть. Но уже к 18 годам стало ясно, что, если Том не свернет с выбранного им пути, то до 20 лет может не дожить. Тогда и случился тот «самый важный разговор в жизни» с мамой, которая всегда была его самым близким человеком, несмотря ни на что. Том не переставал любить ее и ценить выше всех на свете. Это мама предложила: «Сынок, если ты так отчаянно хочешь быть не таким, какой есть, если ты так хочешь казаться хуже, чем есть, и быть в этом убедительным, вовсе не обязательно на самом деле разрушать себя. Можно ведь вообразить, что ты — иной, и сыграть эту роль. И еще много, много других! При этом оставаясь самим собой».
«Я вырос, привыкнув к тому, что мама уделяла мне много внимания», — не раз признавался в своих интервью Харди. И вспоминал, что даже в годы подросткового бунта мать всегда была на его стороне. Она не одобряла опасные приключения, но и не отталкивала сына. Возможно, именно благодаря материнским урокам отношения к людям он научился самому важному: видеть людей глубже, чем их маски. Это качество, без которого невозможно представить ни его актерскую карьеру, ни его путь. Именно мама научила его слушать людей, не судить их и искать глубинную историю каждого: «Она говорила, что у любого есть история, которую стоит выслушать. Это помогло мне и как актеру, и как человеку». Мудрая мысль станет позднее частью его артистической природы: умение слышать, чувствовать, понимать сделало Харди выдающимся актером.
Том прислушивается к совету матери и поступает в Ричмондскую драматическую школу. Но если думаете, что с этой строки начинается светлая глава в его биографии, ошибаетесь! Он был вскоре исключен из-за проблем с наркотиками и законом. Но отчаянный и дерзкий парень, Харди решает продолжить обучение в еще более престижной Лондонской школе драмы (Drama Centre London), которую позже назовет своей «эмоциональной кузницей». На протяжении трех лет он оттачивает актерское мастерство по системе Станиславского с педагогом, когда-то обучавшим самого сэра Энтони Хопкинса. Харди вспоминал, что именно там впервые по-настоящему поверил, что актерство может стать его ремеслом, хотя обучение было жестким. Дисциплина и актерская техника стали для него чем-то большим, чем профессия: они превратились в его способ спасти свою жизнь от разрушения.
Метод Харди
Школа драмы в Лондоне известна своим культом честности — иногда жестокой, иногда болезненной. Педагоги требовали от учеников копаться в самых темных уголках души. И Харди оказался студентом, которого не пугала эта темнота. Он научился видеть роль как организм: у каждого персонажа есть своя походка, свое дыхание, свой способ смотреть. Именно отсюда выросли те самые «хардиизмы» — фирменные повороты головы, эксцентричные акценты, пристальный острый взгляд и неожиданно мягкие паузы, которые сегодня копируют мемы и студенты-актеры.
Но его становление шло не только в стенах школы. Для него наблюдать за Гэри Олдманом было «как смотреть на Бога». Не просто потому, что Олдман уже был легендой. На своем примере он показывал: актер может быть кем угодно, если не боится исчезнуть внутри роли. Харди сделал это своим принципом. Он экспериментировал — и раньше остальных понял, что физика может рассказать о персонаже больше, чем монологи. Менял походки, голос, мимику, погружался в телесность роли так же глубоко, как другие — в психологию. Недаром его персонажи всегда будто несут в себе тайну.
Главное — Харди никогда не пытался быть универсальным. Он всегда выбирал странное, неоднозначное, тяжелое. Там, где другие старались быть гладкими, предпочитал шероховатость. Там, где требовали прямолинейности, находил изгибы. И как ни удивительно, именно это сделало его одним из самых узнаваемых актеров поколения. Так он и нашел свой стиль: не через правила, а через свободу. Не через желание понравиться, а через абсолютную готовность быть собой — со всеми тенями, которые в нем скрывались. Зритель это чувствует кожей: Том Харди не играет эмоции. Он играет человеческую правду — странную, несовершенную, но магнетическую.
Братья по оружию
Впрочем, диплом драматической школы Том так и не получил — но по уважительной причине. Учебу пришлось оставить в связи с началом работы в сериале «Братья по оружию».
Когда Харди впервые оказался на съемочной площадке, он был уже не столько молодым актером, сколько человеком, что отчаянно ищет почву под ногами. Его дебют в сериале, в который он буквально влетел, стал не просто стартом карьеры, а моментом, когда вокруг него начали складываться важные связи. Именно люди, а не роли сделали этот старт по-настоящему значимым. Один из партнеров по тем съемкам Майкл Фассбендер — его однокурсник по Лондонской школе драмы. Фассбендер был легендой еще до того, как стал знаменитым. Он жил по методу Станиславского 24/7. Например, однажды приехал на репетицию в инвалидном кресле, потому что, как и его персонаж, не смог ходить. Харди тогда злился: «Просто встань и закажи себе ланч», — буквально выплюнул ему в лицо. Но в каждом интервью позже признавал, что уважал Майкла безмерно. Фассбендер был ориентиром — примером дисциплины и смелости, которые Харди тогда только пытался в себе вырастить.
После выхода «Братьев по оружию» на экраны возвращаться обратно за парту театральной школы Том, понятное дело, не планировал. Он пробует себя в кино, выбирая боевики, мелодрамы, криминальные истории. Пробует влюбить публику в себя — хулигана и сексапильного негодяя. А зритель впервые вглядится в него в образе лысого, затянутого в латексный костюм клона-репликанта в ленте «Звездный путь: Возмездие». Харди не насладится тогда первой волной успеха, потому что в очередной раз переберет с наркотиками и снова окажется на краю. Его невозможно было вылечить от зависимости — только уверить, что все это больше не нужно, чтобы быть заметным и другим.
«Я знаю, что совершенства не существует, я все еще ищу его. Оно движет мной. Но я боюсь успеха и боюсь неудачи. Самосаботаж — моя натура. Это может быть изнуряюще. Я не выношу пребывания в своих мыслях, поэтому мне нужно выбраться из этого. Вот откуда появились наркотики и выпивка. Но я больше ничем этим не занимаюсь. Поэтому я должен играть».
И Том начинает играть в театре. Это занятие дает ему не отложенный эффект, как в кино, а ощущение здесь и сейчас. Аплодисменты и глаза живых людей в зале обеспечивали ему дозу гормона счастья, который действовал круче химических препаратов. Харди оценил этот вау-эффект! Критики не оставили без внимания его театральные пробы: в 2003-м он был удостоен премии London Evening Standard Theatre Award за выдающийся дебют и годом позже номинирован на премию Лоуренса Оливье в категории «Лучшее новое лицо».
Сара навсегда
В то время Харди вел откровенно разгульную жизнь — сегодня стыдно вспоминать. Может быть, поэтому он почти никогда не говорит про свои ранние отношения с девушками. И с ухмылкой признается, что первым объектом влюбленности была мать друга — хозяйка его первого в жизни щенка. Зная любовь Харди к собакам, не исключено, что это правда!
Никто, кроме самого Тома, не расскажет, как тот встретился с изящной красавицей Сарой Уорд. Он много лет молчит о тех отношениях. Роман был страстным и стремительным: влюбленные обручились уже через месяц после знакомства и стали супругами в 1999 году. Молодые, одержимые друг другом и своими мечтами, они связали судьбы, не дожидаясь идеальных обстоятельств. Но быстро вскрылось, что любовь причиняет много боли. Харди был молод, полон амбиций, однако уже нес на своих плечах тяжелый опыт: алкоголизм, зависимость от наркотиков — страх и бунт жили в его душе. Позже он признается, вспоминая себя тогдашнего: «Я полностью слетел с катушек, и это еще мне повезло, что со мной не случилось ничего ужасного: я не попал в тюрьму и не умер, потому что именно туда и направлялся. Теперь я знаю своего зверя и знаю, как с ним справиться. Это как жить со 180-килограммовым орангутаном, который хочет тебя убить. Он гораздо сильнее меня, говорит на другом языке и блуждает в темноте моей души».
Сара была женщиной, которую Харди выбрал как партнера по жизни. Но его внутренние демоны постепенно разрушали их союз. Под тяжестью зависимостей любовь не просто трещала — она рассыпалась на кусочки. В 2004-м Сара первой подает на развод. Причина — муж завел любовницу. Он даже не пробовал скрывать, что на съемках ленты «Королева-девственница» увлекся помощницей режиссера Рэйчел Спид. Любовь и кашель не спрячешь, гласит пословица. И через три года этих отношений Том стал отцом ребенка. Его первый сын, Луис, родился в тот период, когда сам Том только поднимался из глубокой тени зависимости и хаоса. Он говорил, что тогда еще сам был «ребенком, который пытается стать взрослым», но появление младенца помогло ему зацепиться за жизнь: «Мой сын спас меня от меня самого».