Екатерина Вилкова: «Я перестала очаровываться»
Однажды осознала, что просто хочу вырваться из этой реальности и оказаться в другом мире. Вздохнуть, увидеть новые краски, другие - красивые - картинки вокруг. Это не значит, что я ощущала себя несчастной или мне было плохо. Нет! Было хорошо, но тесно!
-Катя, первого января в прокат выходит «Последний богатырь: Корень зла». Это продолжение фильма, ставшего одним из самых заметных релизов в 2017 году. Не всегда актеры соглашаются сниматься во второй части пусть даже успешного проекта. Предпочитают ставить точку...
— А вот мы ее не поставили! Рассчитывали: если фильм понравится зрителям — продолжим. Финал первой истории открытый, во всяком случае для моей героини. У нее остался шанс еще кому-то испортить жизнь.
— Вам пришлось определенным образом готовиться к съемкам?
— Пришлось! Тренировалась, училась драться, красиво и убедительно делать связки, чтобы на экране борьба сил добра и зла выглядела эстетично.
— Ваша Варвара — злодейка. Во второй части она остается такой же или меняет «кожу»?
— Всех карт раскрыть не могу, скажу только, что для меня лично стало большим сюрпризом то, что с ней произошло. А удивить меня сложно. Некоторые называют наш фильм детским, но это не так. «Богатырь» из категории семейного кино. И я знаю, почему он так понравился зрителям, стал лидером проката. Люди скучают по легкому, веселому зрелищу. Хочется хорошего настроения, положительного заряда, согласитесь? Сложностей хватает и в жизни, и на экранах. А самое главное — у нас и вправду получилось хорошее, качественное кино!
Я крайне редко так говорю о картинах, в которых снималась. Но «Богатырь» меня действительно удивил. Вторую часть еще не видела, жду выхода... Расскажу о своих эмоциях, когда оказалась на просмотре «Последнего богатыря» три года назад. Это произошло за несколько дней до официальной премьеры. Я сидела одна в маленьком зале и с интересом смотрела на экран. Конечно, во время съемок складывается определенное представление о фильме. Но нечеткое, работаешь-то лишь со своей линией, а монтаж — дело режиссера. Так вот, полтора часа пролетели незаметно, и когда пошли финальные титры, я снова удивилась: как, так быстро? Картина очень понравилась. Но оставались сомнения: может, это предвзятое впечатление? Или я стала старой и мне вообще все нравится? Такая потерявшая ориентиры бабка: «Ребятки молодцы, постарались!»
Когда мы с мужем пришли на премьеру, я с нетерпением ждала реакции Ильи (муж Екатерины — актер Илья Любимов. — Прим. ред.). И прямо спросила:
— Ну что? Только честно!
— Хорошее кино! — ответил он.
Его похвала придала уверенности в том, что я не субъективна. Что фильм понравился и зрителям, понимала по эмоциям в зале, но хотелось честной профессиональной оценки, и я ее получила. Наши дети посмотрели картину раза три или даже четыре. Надеюсь, вторая часть не разочарует. Мы, артисты, конечно, часто советуем: «Идите смотрите, это бомба!» И все же я за честность. Говорю «смотрите», потому что на сто процентов уверена в качестве.
Чем «Последний богатырь» так нравится людям? Взрослые легко находят в нем какой-то собственный смысл и смеются понятным им шуткам. Дети же скрытого подтекста не замечают, хохочут над чем-то своим. Сценаристы настолько аккуратно, с большим вкусом прописали шутки, что избежали пошлости.
— Часто актерские дети не понимают, что на экране родители: мама, которая варит на кухне кашу, и фея в кино для них разные люди.
— Наши узнают. Иногда сын путает меня с другими артистками, что, конечно, обидно. Вероятно, образ напоминает мамин, а в подробности ребенок не вдается. Я его понимаю, сама себя зачастую не узнаю... Особенно после того, как на съемочной площадке поколдует визажист. Вот как теперь, когда «Караван историй» придумал такой сюжет. Моя фантазия разыгралась!
— Наверняка помните, что в 2021 году исполнится пятнадцать лет, как вы окончили Школу-студию МХАТ. Опишите Катю, которой тогда были.
— Пятнадцать?! Все же интервью — полезная штука, напоминают о важных событиях. Смешно, но когда собиралась в театральный, сильно сомневалась в правильности выбора. Потому что в моем детском представлении артистка — это Алла Борисовна Пугачева. А я плохо пою... Но кто-то мне сказал:
— Катя, будешь плясать.
— А что, так можно? — и пошла.
По внутренним ощущениям нынешняя Катя кардинально изменилась, стала совсем другой. Например, как уже говорила, теперь меня очень трудно удивить. А раньше глаза то и дело распахивались: «Ах! Надо же!»
Я перестала очаровываться людьми, а без этого в профессии нелегко. Помимо инструмента тела требуется эмоциональный инструмент — желательно легкий, положительный. В четырнадцать-пятнадцать лет, когда поступила в театральное училище родного Нижнего, верила во все прекрасное и удивительное: в любовь между людьми например. Казалось, что люблю буквально ВСЕХ вокруг. Сейчас все иначе: не хватает меня на других... Нет времени уделять внимание, растрачиваться, вникать. Усталость, недосып, и вот — внутри пусто. Теперь рядом достаточно самых близких и родных. Всё! Ведь любовь — это дар, полное включение, даже когда нет сил и ничего не хочется... Кому-то еще в детстве выдают полный мешок, кому-то — как мне — нет. Но в моем окружении есть люди, которые любят всех вокруг. Их фамилии вам ни о чем не скажут, но они — мои кумиры. В них столько милосердия, вселенской доброты, прощения, понимания, им не требуются усилия, чтобы чувствовать: «вот сейчас я прощаю, сейчас понимаю». Их сердца настроены правильно.
— Кто этот мешок дает, как вам кажется? Родители?
— Нет. Тот, в кого вы верите: Космос, Судьба, Бог. Поэтому находятся те, кто ни разу в жизни не любил. Они даже не понимают, как это.
— Почему вам не хватило обучения в Нижегородском театральном училище и вы отправились в Москву?
— И там и здесь я училась на актерском факультете. По сути, везде учат одному и тому же. Но мне, девочке честолюбивой, была важна корочка о высшем образовании. К тому же захотелось прощупать почву в незнакомом городе и понять, куда двигаться дальше. Если говорить чисто теоретически, можно было обучение в столице и пропустить, поскольку опыт приобретался не в стенах альма-матер, а на съемочных площадках.
Но я стараюсь никогда ни о чем не сожалеть, ведь неизвестно, как сложилась бы профессиональная судьба, не поступи я в Школу-студию, не окажись в Москве. В столице я психологически окрепла, стала более зрелой. Прошла путь от цыпленка до взрослого человека.
— Разочарование в профессии вам знакомо?
— Конечно. Это было не один, а миллион раз. И, уверена, будет еще. Но такого, чтобы всерьез задуматься о смене профессии, не случалось. Я заражена актерством, и это хроническая болезнь. С детства мне нравилось смешить, дурачиться. Я знала много стихов, быстро их запоминала. Поскольку занималась художественной гимнастикой, часто выступала перед публикой. Определенные зажимы, робость присутствовали, я их преодолевала. Для того чтобы понять, с чего вдруг подалась в артистки, необходимо рассказать немного о детстве и условиях, в которых выросла.
Наша семья много лет прожила в деревянном бараке. Окна располагались настолько низко над землей, что, скорее, это был полуподвальный этаж. Две смежные комнаты в коммунальной квартире без горячей воды. Однажды осознала, что просто хочу вырваться из этой реальности и оказаться в другом мире. Вздохнуть, увидеть новые краски, другие — красивые — картинки вокруг. Это не значит, что я ощущала себя несчастной или мне было плохо. Нет! Было хорошо, но тесно! Хотелось по утрам чистить зубы не ледяной водой, а теплой. И волосы мыть когда захочется, а не когда вода на плите согрелась. Думала: «Не хочу такой жизни, как у мамы. Пусть будет по-другому. Хотя бы чуть-чуть!» Нет, с мамой все в порядке, ее-то все устраивает. Но я не желала повтора. Сейчас не уверена, что эти мысли в юной голове были правильными. Раньше меня сильно удивлял родной брат. Когда говорила ему: