Издательский бизнес с энтузиазмом 1990-х: как Анна Штейнман управляет «Фантом Пресс»
Редакция Forbes Woman продолжает спецпроект «Издательницы» — серию интервью с руководительницами крупнейших издательств о том, как они пришли в профессию и работают в новых условиях. Сегодня мы публикуем интервью с Анной Штейнман, которая более 30 лет выпускает зарубежную художественную прозу в «Фантом Пресс». Невероятные истории о том, как Штейнман открывала и вела бизнес в 1990-х, легли в основу одного из романов Дины Рубиной.
Анна Штейнман — основатель и бессменный директор издательства «Фантом Пресс» с 1992 года. Начинала с издания иронических детективов Иоанны Хмелевской. Специализируется на переводной художественной литературе. Среди авторов издания — Фэнни Флэгг и Ричард Руссо, Тана Френч и Джон Бойн, Абрахам Вергезе и Холед Хоссейни. Именно «Фантом Пресс» впервые открыло для русского читателя книги Пулитцеровского лауреата Энн Тайлер, Элизабет Страут, Филиппа Майера и других. Книги«Фантом Пресс» регулярно попадают в экспертные списки номинации «Иностранная литература» премии «Ясная Поляна», их отличает высокое качество перевода и оригинальный дизайн обложек.
— Какой вы были 30 лет назад и как решились открыть издательство?
— Началась история в 1991 году. Я была юная, довольно азартная и бесшабашная. Если бы мне пришлось начать тот путь сегодня, не уверена, что решилась бы на эту авантюру.
Кто застал то удивительное время, помнят, как все резко изменилось в нашей жизни. С одной стороны, на нас резко обрушилось море свободы и самых неожиданных возможностей, с другой стороны, жизнь оказалась совсем непредсказуемой, не то что в окаменелые советские времена, где с рождения все было предопределено. И, конечно, мало кто понимал, что делать с этой дарованной свободой. Многое, к чему люди привыкли в советские годы, пришло в стремительное движение, и движение это было не всегда созидательным. Работу по специальности найти было сложно, хотя, честно говоря, не очень-то и стремилась. Работа программиста меня не увлекала.
— Какое у вас было образование?
— Я окончила факультет технической кибернетики, но мне всегда хотелось чего-нибудь романтичного. Помню, как мы с папой по субботам ходили в книжный магазин. Это было наше самое прекрасное времяпрепровождение. Мама ходила в парикмахерскую, и пока она «наводила красоту», мы с папой шли в книжный магазин. Папа шел в технический и политический отделы, а я шла в детский. Мы зарывались в книги — это самое сладостное воспоминание. Поэтому, когда меня в юности спрашивали, кем бы я хотела быть, я отвечала: кем-нибудь таким, чтобы быть связанной с книгами. Я понятия не имела, какая это может быть специальность. Но мечта была.
— Как в итоге вы попали в книгоиздание?
— В книгоиздание я пришла необычным образом. После очередного провала с поисками работы, после бурных любовей я оказалась без квартиры, без денег, без всего. Я легла и стала себя жалеть. В это время ко мне заглянула моя старая подруга, которая всю жизнь спасалась только книгами. У нее на все болезни были книжные рецепты. Когда она по телефону узнала, что я хандрю, то приехала и привезла книжку совершенно для меня незнакомого автора, Иоанны Хмелевской — «Что сказал покойник». Подруга сказала, что это лучшее лекарство. Я прочитала и подумала: если девушка крючком для вязания проковыряла себе проход в подземелье и выбралась на волю, то неужели я не справлюсь с депрессией и отсутствием денег? Я узнала, что к 1991 году в России вышли три книги Хмелевской, а еще около 20 было не издано, и я стала мечтать издать все эти книги в России. Цель была одна: раз мне помогло, значит, и другим поможет. Я уверена, в тот момент огромному количеству людей в нашей стране, и в первую очередь женщинам, было очень несладко, и такие оптимистичные книги должны были стать отличным средством от депрессии.
Чтобы развеять тоску, я поехала в Вильнюс на несколько дней. На обратном пути в купе я познакомилась с очаровательным мужчиной средних лет. Он представился учителем русского языка из города Барановичи. А у меня хороший слух на акценты. И уже ближе к ночи я сказала: «Нет, вы не из Барановичей, вы из какой-то западной страны, колитесь». После пяти часов беседы он рассказал, что на самом деле он — профессор-лингвист и русист из Гданьского университета. Так как все иностранцы в то время страшно боялись, что, как только они въедут в Москву, их сразу посадят в каталажку, они все время представлялись кем-то другим.
Мы быстро подружились и через три месяца профессор мне позвонил и сказал, что увидел объявление: польское издательство ищет представителя в Москве. Он предложил мне приехать в Польшу и попытать счастья. Как я туда добиралась и возвращалась, напоминает хоррор. И все же я пришла на трясущихся ногах на интервью в польское издательство PHANTOM PRESS, а потом пять дней ждала ответа и, неожиданно, получила согласие.
Меня выбрали представителем польского «Фантом Пресс» в Москве, выдали $1000 — деньги по тем временам серьезные — и поставили задачу: за месяц найти партнера для организации совместного предприятия, провести исследование рынка, снять им квартиру на Тверской и набить холодильник. Я спросила: почему именно Тверская? Оказалось, это единственная улица, которую они знали в Москве. Будете смеяться, но я все задачи выполнила. Мало того, у меня даже $150 осталось, которые я им и вручила. Благодаря друзьям я сняла прекрасную четырехкомнатную квартиру на Малой Бронной, наняла водителя с бэушным BMW. Мама приготовила еду, начиная от холодца и заканчивая пирожками. Всем этим я забила холодильник. Потом, уже спустя какое-то время, моя польская коллега призналась: «Мы были на 100% убеждены, что нас в аэропорту никто не встретит и мы просто зря тратим деньги».
Я им предложила около десятка организаций — в основном издательств и СМИ. Как ни странно, со мной все разговаривали, несмотря на то, что я была никем. Заветная фраза «совместное предприятие» и доллары — это было убийственно. Поляки выбрали «Вечернюю Москву». Днем рождения «Фантома» мы считаем 12 мая 1992 года. В 1994 году моим работодателям книгоиздание в России стало малоинтересно, потому что не приносило тех колоссальных денег, которые они ожидали. Мы заключили соглашение, что они передают мне свои акции. Через год уже и «Вечерняя Москва» продала акции. Так с 1994 года я стала хозяйкой «Фантома».
— Как вы пришли к мечте — издать Хмелевскую?
— В самом начале я робко намекнула работодателям, что очень хотела бы издавать книги Хмелевской. На тот момент польский «Фантом Пресс» был гигантом в Польше и ее эксклюзивным издателем. Но они были уверены, что такая литература в России продаваться не будет.