Птица счастья
Главный редактор Grazia Алиса Жидкова встретилась с основательницей бренда Ívolga Ольгой Малюгой и узнала о запуске бизнеса с нуля, поддержке семьи и будущем фэшн-индустрии.
Давай начнем с начала. Как тебе вообще пришла идея запустить свой бренд и какой у тебя бэкграунд?
Итак, в 2001 году я окончила Южноуральский государственный университет. Получила два образования по специальностям «лингвист — переводчик с английского» и «коммерсант-маркетолог». Отправилась в рабочее путешествие в огромный агрохолдинг менеджером по продажам. Через полгода стала руководителем отдела внешнеэкономической зоны. Быстро поняла, что в Челябинске достигну потолка и не переплюну генерального директора, потому что это все его, моего здесь ничего. И начала закидывать резюме в Москву. Меня взяли в компанию, которая производила рубашки. Большая компания, у которой было два производства, в Брянске и в Москве. Меня туда берут менеджером по продажам. В 2002 году за две недели переезжаю из Челябинска в Москву. В течение года мы начали открывать франшизу и розничные магазины, которые назывались R2.
Вы делали только рубашки?
Нет, уже тогда был R2, молодежная одежда для юношей. Был пробный вариант зайти в премиум-сегмент. Открыли магазины в «Охотном ряду» и на Новинском бульваре. И я фактически все свое свободное время, помимо того что занималась продажей одежды оптовикам, тусила в отделе дизайнеров, потому что знала, что нужно моим клиентам, и помогала дизайнерам с ассортиментной матрицей. Я знала, какая потребность у целевой аудитории, у моих клиентов, потому что моя задача была открыть магазин, наполнить его ассортиментом, обучить персонал, а потом ассортимент поддерживать, заказать его на полгода вперед, потому что мы заказывали на фабриках в Китае. А еще сделать селект для Самары, Челябинска, Екатеринбурга. Потом ушла в декретный отпуск, у меня родился сын, и возвращаться уже было бессмысленно, поскольку открыли, по-моему, 150 магазинов по России и бренд продали. Дальше я не возвращаюсь в работу, поступаю в институт культуры «Арт-имидж» и получаю третье высшее образование по специальности «имиджмейкер» — становлюсь стилистом. На обучении я знакомлюсь с девушкой и предлагаю ей сотрудничество. Мы открываем имидж-студию у метро «Сухаревская», двухэтажную. Это 2009 год, еще только-только зарождается Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) (*запрещенная организация на территории Российской Федерации), мы не знаем, как платить аренду 80 тысяч рублей, это бешеные деньги тогда, но почему-то в эту авантюру как-то ныряем. И начинаются купонаторы, группоны, что-то еще. И мы там запускаем акцию — 12 лекций за какие-то 2 тысячи рублей. И нас покупают 1800 человек. К нам устремляется поток женщин, которым нужно определить цветотип, тип фигуры, помочь завязывать платки, подобрать стиль. Это супершкола, суперопыт. Мы подключаем винтажные украшения, находим Наташу Григорьеву. Она уже тогда занималась селекцией винтажа и привозила из Германии, Франции, Америки. Подключаем женщин, которые занимаются просто одеждой, подключаем швей. Я начинаю летать в Италию как байер. Покупаю Atos Lambardini, Space, Pinko. В общем, это были золотые времена, потому что мы работали фактически под клиентов, составляли им гардеробы. На втором этаже мы открываем салон красоты с профессиональной косметикой для волос Maroccan Oil, Davines. Моя коллега Наташа была компетентна в сфере создания продукта, раньше сама шила, до 1998 года у нее был свой цех, и она начинает меня вот в эту историю подключать. У меня было ощущение, что сшить можно. Но это не совсем модно. Мне проще было поехать в Италию, приобрести классный продукт и показать клиенту, как это все работает в гардеробе. А создать что-то, что будет так же классно сидеть, в те времена было сложно. А тут у меня вторая беременность, и я понимаю, что нужно много времени уделять ребенку. Я выхожу из бизнеса. Настюшка рождается в 2014 году.
А в 2015-м я понимаю, что не могу ничего не делать. Открываю Ívolga. Какие знания у меня были на тот момент? Шелк — это прекрасно, кружево — еще лучше, ручная работа — самое лучшее, что может быть. Я нахожу по всей России порядка 12 вязальщиц, всем им отправляю референс, что мне нужно связать. Привожу им шелк Valentino, роскошное кружево и говорю: «Девочки, теперь мы работаем вместе». И они начинают для меня создавать продукт. Моя первая коллекция — это шелковые комбинации, топы, кардиганы из мохера, ангоры, хлопка. Потом я взяла в команду девушку, которая стала заниматься производством, и у нас уже пошли небольшие обороты. Мы до сих пор — локальный небольшой бренд. Тогда случился кризис, евро и доллар выросли, и вещи стали стоить слишком дорого. Тогда и начался бум локальных брендов. Мы сшили юбку из пайеток, я вышла снять ее на Пушкинской (офис был в доме, где жил Чехов). Выставляю в соцсети. Пишет сразу ассистент Эвелины Хромченко, что нужна на съемку. Потом