О чем не стоит забывать?
О том, что одна маска хорошо, а две — теплее.
Вообще‑то, я люблю тот самый жанр, который в истории музыкального сочинительства называется «Времена года» и который, как мы знаем, имеет почтенную традицию и целый ряд достойнейших образцов. Вот и мы — туда же…
Вот и мы туда же, поскольку все, что я хочу и собираюсь сейчас сказать, имеет отношение к этому старинному и почтенному жанру, хотя автор и не чувствует себя вправе претендовать на право быть встроенным в один ряд с Гайдном, Вивальди, Чайковским и…
О Господи! До чего это громоздко и неуклюже. Да и грамматически не очень как‑то благополучно. Начнем по‑другому. Например, с деепричастия. Допустим, так: «Не чувствуя себя вправе претендовать на право быть встроенным в один ряд…»
Нет! Опять «вправе претендовать на право»! Кошмар! Бедный редактор! По‑другому как-нибудь! Например, так.
Февраль — это месяц не просто так. Это не какой-нибудь там ноябрь, про который мы всякий раз думаем, что хорошо бы, мол, чтобы его и вовсе не было.
Нет, февраль — месяц значительный.
В этот месяц 19‑го числа (старого стиля) могла бы всенародно отмечаться, однако, увы, никак не отмечается славная, но стыдливо замалчиваемая годовщина великого события отечественной истории — отмены крепостного права. Не знаю, кому как, но мне эта дата известна с самого детства. И конечно же, не потому, что я с самых ранних лет такой уж прямо знаток российской истории и яростный адепт всяческой эмансипации, а потому главным образом, что на этот день пришелся и день моего рождения. Так что для меня этот месяц очень даже важный. Да и для всех, я думаю. Потому что это месяц, когда мы чувствуем какую‑то особую усталость от бесконечной зимы и в то же время раздуваем ноздри в надежде, как правило, тщетной, уловить запах весны.
Именно весны, да! Зря, что ли, первого же числа этого месяца социальные сети едва не лопаются от тысячекратно повторенной пастернаковской цитаты про «достать чернил и плакать, писать о феврале навзрыд». Дальше никто, как правило, не цитирует, а лишь подразумевает, что грохочущая, дескать, слякоть весною черною горит.