Головорезы
В апреле 2015 года программист из Владимира согласился на операцию века: итальянский хирург пообещал пересадить его голову на новое тело. Спустя три года все герои этой истории исчезли.
Ночью 25 декабря на YouTube началась прямая трансляция из Харбина. «Пересадка головы. Медицинский эксперимент века». В описании к видео указано, что в большой операционной установлены камеры, а под ними 80 хирургов со всех концов земли, как пчелы, возятся над новым телом русского программиста Валерия Спиридонова.
«За ближайшие 36 часов произойдет масса всего интересного. Сначала Спиридонова охладят, а затем его голову отделят от тела. То же самое сделают с донором (мы не знаем, кто ты, но, судя по всему, ты и сам пока жив-здоров). Потом знаменитый итальянский хирург Серджо Канаверо соединит голову парня из России с телом донора, сшив спинной мозг с помощью невероятного материала — полиэтиленгликоля (читайте статью в Neuroscience Research за 2001 год). Далее 80 хирургов будут сменять друг друга, соединяя мышцы двоих незнакомцев в единый организм, сшивая их кровеносные сосуды. Вам понравился стрим? Ставьте лайк под видео и подписывайтесь на канал».
На экране фотография Спиридонова в инвалидном кресле и Канаверо, склонившегося над ним, как мастер-джедай. Обратный отсчет показывает, что до старта операции меньше 48 часов. Она начнется в Рождество, а закончится 28 декабря, в День памяти невинных младенцев вифлеемских.
Все, что произойдет со Спиридоновым потом, не очень похоже на безмятежное будущее.
Его введут в искусственную кому на несколько месяцев, потому что обделаться можно, открыв глаза и увидев у себя чужие руки и ноги. С новым телом он не сможет ходить или хватать официанток за задницу, — полиэтиленгликоль гарантирует восстановление только 30 процентов базовых моторных функций — но этого Валерию хватит, чтобы играть в шахматы и нажимать кнопку вызова медсестры. К нему приставят психотерапевтов, потому что пересадки конечностей зачастую приводят к проблемам. В 1998 году новозеландцу Клинту Халламу пересадили руку, которая отличалась от второй по цвету и размеру. Халлам попросил врачей ее отрезать. Когда они отказались, он перестал принимать иммунодепрессанты, и руку ампутировали.
Если Валерий не свихнется, доктор Канаверо всю жизнь будет таскать его на научные конференции и ток-шоу. Они вместе получат Нобелевскую премию по медицине, а потом трансплантация головы станет доступна массам. Миллионы трансгендеров, уже сейчас предлагающих Канаверо свои тела, станут счастливее.
Вечером 26 декабря трансляцию смотрят 100 443 человека. Не слишком много, когда речь идет о главном шоу века сродни клонированию овечки Долли.
Ночью 27‑го зрителей уже полмиллиона.
Экран темнеет, чтобы дать старт чему-то великому. Вместо этого на нем не появляется ничего.
Валерий Спиридонов ввязался в эту историю три года назад. Они с матерью завтракали, когда по телевизору показали мускулистого нейрохирурга из Туринского университета. Серджо Канаверо назначил пересадку головы человека на новое тело на декабрь 2017‑го. Валерию потребовалось три минуты, чтобы найти его электронный адрес, и чуть больше, чтобы написать письмо. Он предложил профессору свое тело, и итальянец ответил почти сразу: «По рукам. Ты будешь первым, как Гагарин».
Все, что Валерий сделал после, — дал интервью Daily Mail. «Неизлечимо больной гений, которому пересадят голову, снял маску». Этого хватило, чтобы все в его жизни пошло иначе.
В том интервью он говорил, что ему тридцать, а с болезнью Верднига–Гоффмана люди редко доживают до двадцати.
Через неделю они с матерью приехали в студию программы «Прямой эфир», и зал охнул, когда из-за кулис показался Спиридонов в инвалидном кресле. Его спина напоминала панцирь; мышцы больше не удерживали внутренние органы, и они свалились в кучу, как рождественские игрушки. Его тело было слишком уродливым для телика, но продюсеры хотели наблюдать за ним в формате реалити-шоу. Ему платили за выступления, и он был доволен.
«Состояние моего здоровья постоянно ухудшается, — сказал Валерий, когда ему дали слово. — Только Канаверо может мне помочь».
Зал охнул.
Потом на сцену вышла его мать, психолог из реабилитационного центра «Островок заботы» во Владимире. Вся в красном, как будто нарядилась для «Оскара», она сказала: «Это очень страшная операция, но я хочу, чтобы мой сын жил. В год ему поставили диагноз, но болезнь так толком и не изучена».
Зал охнул снова.