Артемий Лебедев – о дебатах с Навальным, туалетах и аллергии

EsquireЗнаменитости

Разбор Тёмы

В интернете он давно известен как просто Тема или Самизнаетекто. Сергей Минаев встретился с самым известным в стране дизайнером Артемием Лебедевым и побеседовал с ним о политике, путешествиях и удобстве туалетов.

Сергей Минаев: Это мое первое интервью, которое я начну вот с чего: я сейчас был у тебя в туалете, и это шик, а не перегородки эти ужасающие. Я думаю, людям приятно туда заходить. Это характеризует компанию.

Артемий Лебедев: Для меня это главная характеристика любого офиса. Я считаю, что все, что касается физиологии и гигиены, – важно. Если человек не обращает на это внимание, то, скорее всего, он плохой дизайнер. Значит, он ничего не чувствует, не умеет поймать себя на том, что ему доставило дискомфорт. И когда к нему придут заказать, например, пульт для атомной электростанции, ему будет наплевать на того, кто за этим пультом будет проводить жизнь. Он не сможет понять его чувства. Потом станция взорвется, потому что тому, кто за ней работал, было неудобно.

С.М.: Ты можешь мне объяснить деталь, которая меня в Америке поразила: там все туалеты, как в самолете, – будто тебя вакуумом в смыв засасывает?

А.Л.: Это у них действительно сделано хорошо. У них электрика другая и сантехника другая. Если ты обращал внимание, в Америке не бывает ершиков, потому что они не нужны – туалет сам смывает все. Просто хороший сифон. Поэтому американские общественные туалеты всегда намного чище русских. На унитаз можно сесть даже на заправке, и он будет чистый, потому что люди уважают эту чистоту.

С.М.: Это характеризует нацию. Ты когда в Америку приехал?

А.Л.: В 1990 году.

С.М.: Тебе 15 лет на тот момент было. Это же чистый восторг – из Советского Союза приехать в Америку. Все говорили: Америка, Макдональдс! А ты оттуда убегаешь.

А.Л.: Я оттуда захотел убежать через три дня.

С.М.: Объясни мне, почему ты убежал?

А.Л.: Я убежал через год, год пришлось прожить. Я учился в Москве, в школе № 57, в первом гуманитарном классе. Не было доступа к кока-коле, жвачкам и всему остальному, я был абсолютно советским школьником, как все остальные: те же сочники в буфете, те же классы. Форму уже не носили. А в Америке – полный интеллектуальный вакуум и отсутствие свободы. Это первое, что я почувствовал, как только вышел в город, на фоне разнузданной, удалецкой свободы, которая была в Советском Союзе и которую я чувствовал каждой клеточкой. Я как простой советский школьник мог делать все что угодно.

С.М.: А маме нравилось? Ты же с мамой поехал?

А.Л.: Я поехал с родителями. На волне моды к русским они получили годовые контракты в университетах.

С.М.: Родителям нравилось там?

А.Л.: Я не помню сейчас. Наверное, да.

С.М.: Как ты их убедил, что они останутся, а ты уедешь? Или вы все вместе уехали?

А.Л.: 16 лет мне исполнилось. Я был настолько готов это сделать, что у меня был план побега. Если бы вдруг мне сказали: только через наш труп, то я знал, что уйду из дома, пойду бродяжничать-попрошайничать, соберу денег на билет.

С.М.: Недавно ты достаточно громко вернулся в медиаповестку с проектом для Nike. Как эта история началась?

А.Л.: С Nike мы довольно давно сотрудничали. Я выступал в качестве художника. Это было десять лет назад. Какая-то акция была. Из разных стран приглашали художников, в том числе и меня. Я сделал им несколько объектов, и все. Гораздо позже они вспомнили, что я есть. Они решили собрать 12 художников и дизайнеров по миру.

С.М.: Я посмотрел эти работы. Кроссовки с длинным носом. Ты занял второе место.

А.Л.: Да.

С.М.: Знаешь, чем мне это голосование в России запомнилось? Тем, что условная «партия хипстеров» (как я ее называю) обычно против тебя. А в этот раз тебя активно поддержали.

А.Л.: Не все, но да, гораздо больше. Обычно «Медуза» не пишет про то, что я делаю. Но публикация хороший индикатор того, что сотрудничество каким-то образом пробило ранее непробиваемые фильтры.

С.М.: Для меня Тема Лебедев первый раз появился в рассказе «Сумерки богов. Сон Темы Лебедева». Помнишь такую историю? Это было сто лет назад. Я с того момента следил за твоей работой. Я помню, ты рассказывал, как начинал, что ты брал в руки визитку человека и говорил: «Ваша визитка говно, я вам сделаю лучше». Когда ты делал визитки и сайты, мне это было понятно, а потом ты вдруг начал писать о промышленном дизайне. Я всегда себе задавал вопрос: кто же это будет производить, у нас же нет никаких производств; все, что он здесь рисует, можно сделать в других странах. Но в итоге ты пробил эту брешь. Вчера я видел, что вертолет даже сконструировал.

А.Л.: Конструкция вертолета, слава богу, не моя. Мы делали дизайн внешней поверхности, интерьера, интерфейса и ручки, за которую держится пилот. Это примерно как если с машины снять кузов, останется машина. То, что делают инженеры и что ездит или летает, – главный кайф.

С.М.: Как ты вообще туда пришел? Одно дело – нарисовать красивый телефон и на сайт телекомпании его поставить. Но это совершенно другая стезя.

А.Л.: Да, в основе лежала амбиция. Не могу сказать, что результат, к которому мы за 17 лет пришли, меня удовлетворяет. Нам очень-очень далеко до того, о чем я думал, хотя мы довольно хорошо продвинулись.

С.М.: Далеко – ты оцениваешь критично себя или у тебя мало заказов?

А.Л.: Мы начали заниматься промышленным дизайном в 2000 году. У нас не было заказчиков. Единственный критерий, который у меня был, – я хочу, чтобы через тысячу лет археологи нашли что-то, что я сделал.

С.М.: На чем твоя студия больше всего заработала?

А.Л.: На Samsung я больше заработал, чем на схеме метро.

С.М.: Ты сказал: «Обо мне никогда не пишет «Медуза». Помимо истории с Nike, была еще одна, когда «Медуза» о тебе написала. Это твои дебаты с Навальным.

А.Л.: Но это ж она про Навального написала, а не про меня. И в случае с Nike она написала не про меня. Я себе отдаю отчет.

С.М.: Ты после этих дебатов как-то изменил мнение о своем визави?

А.Л.: Нет, у меня не было такой задачи.

С.М.: Я понимаю, но все же: ты заходил одним, а вышел другим – такого не случилось?

А.Л.: Абсолютно нет. У меня была задача понять, почему так произошло [что он обвинил меня в коррупции], просто на личном, человеческом уровне.

С.М.: И ты понял?

А.Л.:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Андреевский крест Андреевский крест

Андрей Малахов дает большое интервью Сергею Минаеву после ухода с Первого канала

Esquire
Инвалидное кресло Рузвельта Инвалидное кресло Рузвельта

Как Франклин Делано Рузвельт, получив паралич обеих ног, преодолел предрассудки

Дилетант
Скарлетт Йоханссон: девушка, которая не устает Скарлетт Йоханссон: девушка, которая не устает

Скарлетт Йоханссон снимает доспехи в спальне и приглашает Esquire за город

Esquire
Жизнь за царя Жизнь за царя

Встречайте будущую звезду русского балета!

Vogue
Легенды и мифы советского спорта Легенды и мифы советского спорта

Топ-10 легендарных спортсменов России

Esquire
Хави, Хави Хави, Хави

Хавьер Бардем рассказывает о своей новой роли

GQ
Клиповое создание Клиповое создание

Рэпер Фараон рассказал Сергею Минаеву о Курте Кобейне и трудностях взросления

Esquire
Запрещенный интернет Запрещенный интернет

В мире усиливается тенденция на ограничения сетевых свобод

Русский репортер
Хулигаан Хулигаан

История музыканта Дэйва Гаана, умиравшего трижды

Esquire
Когда работа нас поглощает Когда работа нас поглощает

В чем риск слишком глубокого погружения в рабочий процесс

Psychologies
Такая-сякая Кая Такая-сякая Кая

Британская кинозвезда Кая Скоделарио — идеал миллениала

Vogue
Аманда Сейфрид Аманда Сейфрид

О новом аромате, бесстрашии и сумасшедших поступках

Cosmopolitan
Флаг не по силам Флаг не по силам

Сто лет назад, в сырую осеннюю ночь 24 октября 1922 года...

Дилетант
Гибель республики Гибель республики

Подчиняя Новгород, московские правители разрушили дух предпринимательства

Дилетант
Рождение и гибель мегаполисов Рождение и гибель мегаполисов

Почему Вавилон пришел в упадок?

Вокруг света
Моника Беллуччи. Красота по-итальянски Моника Беллуччи. Красота по-итальянски

Сердце Моники наконец спокойно. Но вот свободно ли?

Караван историй
Ветрополис Ветрополис

Что происходит в единственном в России городе айтишников

РБК
Аромат счастья Аромат счастья

Почти два столетия имя Guerlain вызывает сладкий трепет женских сердец

Караван историй
Первые леди Первые леди

Быть супругой президента — трудная работа. Как живут такие женщины?

Добрые советы
В интернете кто-то не прав В интернете кто-то не прав

Геннадий Иозефавичус выносит приговор интернет-спорщикам

GQ
В семье с интровертом: правила выживания В семье с интровертом: правила выживания

Что делать, если в одной семье живут люди с разными темпераментами?

Домашний Очаг
Недороги дороги Недороги дороги

Как и чем расплачиваться в поездке, чтобы ни рубля не потерять на конвертации.

Cosmopolitan
Он такой тревожный! Он такой тревожный!

Как общаться с ребенком, который всего боится

Домашний Очаг
Цифровое золото Цифровое золото

Откуда взялись деньги, которым не нужны банки и государства

Русский репортер
Виталий Хаев. Морской характер Виталий Хаев. Морской характер

Кино — мир в мире, иллюзия, создающая иллюзию. Туда нельзя заходить кому попало

Караван историй
На свободной волне На свободной волне

Как Александр Чемерис рассчитывает победить индустрию телекоммуникаций

РБК
Меня взломали? Меня взломали?

Защищаем от шпионского ПО и вирусов смартфоны, компьютеры и бытовую электронику

CHIP
Силы спасения Силы спасения

Что предпринимается, чтобы в космонавтике было меньше места для героизма

Популярная механика
Jaguar XE – Audi A4 Jaguar XE – Audi A4

Британский и немецкий седаны. Так который из них круче?

АвтоМир
Армагеддон, который мы потеряли Армагеддон, который мы потеряли

В 50–60-е годы прошлого века атомные проекты СССР и США были грандиозными

Maxim
Открыть в приложении