Встреча в фуд-корте с главной авангардной группой поколения Shortparis

EsquireЗнаменитости

Прожектор Shortparis

Shortparis называют самой эффектной молодой группой страны и новыми героями питерского андеграунда. В фуд-корте торгового центра музыканты рассказали Esquire, почему выступать на стадионах – стыдно

Фотограф Алексей Костромин
Записали Сергей Минаев, Сергей Яковлев

Сергей Минаев: Кто придумал эту локацию? (фуд-корт в торговом центре «Галерея» в Санкт-Петербурге. – Esquire).

Николай Комягин: Администратор «Галереи»? (Смеется.)

Сергей Минаев: Но почему?

Николай Комягин: Ну посмотрите, какое чудесное место! Сидит дама в платке – явно представительница исламской конфессии, она красит губы, потребляет пищу. Она удовлетворяет свои базовые потребности, чтобы потом удовлетворить духовные. Здесь же рядом мужик в голубой рубашечке с галстучком, у него обеденный перерыв, он какой-нибудь аудитор или продавец сотовых телефонов. Когда я в первый раз оказался здесь вечером, обычными смертными посетителями «Галереи» были продавцы из Finn Flare. Уставшие женщины, апатичные. У них хватало сил дойти до какого-то «Теремка», сделать заказ, съесть и пойти домой. Это уникально. Мне кажется, это современный Вавилон, где много мерзкого и прекрасного одновременно – правды жизни.

Сергей Яковлев: Вы не такие же, как обычные смертные?

Николай Комягин: Я имел в виду продавцов, резидентов «Галереи». В общем-то мы все обычные смертные.

Сергей Минаев: Можно я сразу перейду к интервью, которое вы дали «Афише»? Там было много разного, иногда наивного, на мой взгляд. Вы рассказывали историю вашего перформанса (в творческом кластере «Бертгольд-центр» в Санкт-Петербурге. – Esquire), когда перед выступлением вы записали и запустили аудиообращение к строителям на киргизском языке («Уходите, уходите, мы не будем играть для вас…». – Esquire). И кто-то из вас сказал в интервью: «У нас получился диалог без обратной связи. Кто понял – ничего не ответил, а тот, кто мог ответить, ничего не понял. Но рано или поздно люди начнут задумываться». Над чем начнут задумываться?

Данила Холодков: Задумываться не над чем-то конкретным, а вообще, в принципе. Люди начнут погружаться в суть проблемы: «Почему мы не понимаем друг друга?» Есть противопоставление между теми, кто понимает, но не может ничего сказать, и теми, кто может сказать, но не понимает. Я имел в виду язык. Если мне на своем языке киргизские рабочие скажут, что они поняли меня, я не пойму их.

Сергей Минаев: Как ты думаешь, что киргизские рабочие в тот момент чувствовали, когда они видели вас и слышали знакомый язык?

Данила Холодков: Если сказать просто, то заинтересованность, конечно. Обычную заинтересованность.

Сергей Минаев: «Какие-то странные люди почему-то говорят на нашем языке...»

Николай Комягин: Для них реальность в тот момент стала сложнее. У всех в голове есть определенные паттерны. Возникли ситуации, которые не укладывались в них. Мысль может повести себя непредсказуемо. Мы об этом говорим. Мы как бы разрушаем привычную логическую цепочку, мысль выпадает из заведомо запланированных паттернов, и, соответственно, она способна на любое хаотичное движение. Оно может быть продуктивным, может быть деструктивным. В биографии каждого этого киргиза возникает прецедент, когда выходит группа совершенно посторонних людей, которые внешне выглядят как белые хипстеры, лысые, бритые парни – то есть максимально недружелюбно, – и вдруг обращаются к ним с уважением, с пиететом, то ли иронично, то ли серьезно. Они уже понимают, что это сложное измерение, в нем есть какие-то ходы. Такого опыта крайне мало. Все привыкли существовать в стандартах. А мы обогащаем друг друга непредсказуемостью.

Сергей Минаев: Ты действительно считаешь, что ты обогатил киргизских рабочих? Они подумали, что обстоятельства стали более дружелюбными?

Николай Комягин: Мне кажется, это приятное ощущение, когда кто-то обращается к твоей культуре и пытается говорить. Это создает прецедент одинаковости. Если бы мы были какими-нибудь либеральными ребятами, которые хотели бы прививать мультикультурность и принцип инаковости, мы бы так и работали. Мы создали бы инаковую ситуацию. И каждый из нас имеет опыт отличного. Вот и все.

Сергей Минаев: У меня, собственно, об этом и был вопрос – о диалоге культур. Вы видите его возможным?

Данила Холодков: Я думаю, что диалог возможен практически между любыми культурами.

Сергей Минаев: Я имею в виду диалог между большой массой людей, которые приезжают сюда, неся не просто иную культуру, а зачастую ее отсутствие. Я не говорю сейчас, что они плохие. Просто у них была такая страна. Плюс у них совершенно другая религия. И вы – вполне образованные мальчики, цитируете немецких философов, понимаете, как развивалась европейская цивилизация. Какой у вас может быть диалог?

Николай Комягин: Что такое диалог?

Сергей Минаев: Диалог – это первая ступенька: мы поздоровались, объяснились, сформулировали какие-то принципы, обозначили свои комфортные и дискомфортные зоны, и дальше начинаем вместе существовать. А я говорю про историю, когда тебя атакуют. Есть большая пассионарная масса, для которой на первом этапе ты работодатель, потому что масса здесь зарабатывает, а на втором этапе ты, конечно, противник, потому что занимаешь их жизненное пространство.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Ворваться в городок Ворваться в городок

Поимка Саддама Хусейна и вторжение в Ирак — рассказ от первых лиц

Esquire
Как выбрать хороший отель, где вы сможете почувствовать себя как дома: 11 советов Как выбрать хороший отель, где вы сможете почувствовать себя как дома: 11 советов

Когда бронировать отель, чтобы сэкономить и как получить улучшенный номер

Esquire
Город Город

Более века Лазурный Берег неразрывно связан с понятием «дольче вита»

Esquire
11 лучших фильмов против весенней хандры (обязательны к просмотру) 11 лучших фильмов против весенней хандры (обязательны к просмотру)

Эти фильмы — лучше всяких антидепрессантов!

Playboy
12 апостолов 12 апостолов

12 новейших апостолов – героев поколения – и их свежие идеи

Esquire
«Сырьевое проклятье» России. Что происходит с религией барреля «Сырьевое проклятье» России. Что происходит с религией барреля

Нефтяная отрасль стала ассоциироваться с набором консервативных характеристик

Forbes
ОМ в горле ОМ в горле

Сергей Минаев и Игорь Григорьев о том, как меняют культуру новые артисты

Esquire
Пламенный мотор. Как мотивировать сотрудников на выполнение рутинной работы Пламенный мотор. Как мотивировать сотрудников на выполнение рутинной работы

Как сделать однообразные операции менее скучными

Forbes
Веское слово Джексона Веское слово Джексона

Разменяв восьмой десяток, Джексон не собирается останавливаться на достигнутом

Esquire
Укрепление рубля после решения ФРС продлится недолго Укрепление рубля после решения ФРС продлится недолго

В долгосрочной перспективе внешние риски перевесят временный позитив

Forbes
Лав Ю Лав Ю

Актриса Юлия Хлынина покоряет мир

Esquire
Будущее — в дороге: 10 впечатляющих концепт-каров Женевского автосалона Будущее — в дороге: 10 впечатляющих концепт-каров Женевского автосалона

Самые интересные концепты Женевского автосалона 2019 года

Forbes
Пирамида маслом Пирамида маслом

Как выглядели последние годы Сергея Мавроди

Esquire
Слабое звено. Могут ли США ввести санкции против Армении Слабое звено. Могут ли США ввести санкции против Армении

Законы позволяют США принимать санкционные меры не только против России

Forbes
Театр Сатира Театр Сатира

Главный редактор Esquire и YouTube-пародист Satyr препарируют современный юмор

Esquire
Как убить в себе перфекциониста Как убить в себе перфекциониста

В стремлении к идеалу мы часто перегибаем палку и боимся браться за новое дело

Forbes
Децл (Кирилл Толмацкий) Децл (Кирилл Толмацкий)

Правила жизни рэпера Децла

Esquire
Неуязвимый: как модернизируют «лучший танк в мире» Неуязвимый: как модернизируют «лучший танк в мире»

Президент США Дональд Трамп назвал танк Abrams M1A2C лучшим в мире

Популярная механика
Будущее бремя Будущее бремя

Почему в XXI веке футурология – грустная наука

Esquire
Эльвира Галимова: Эльвира Галимова:

Cosmopolitan пообщался с Эльвирой Галимовой

Cosmopolitan
К Хабенский К Хабенский

Константин Хабенский – герой февральской обложки

Esquire
Нежелательный пример? Почему Москва удивилась отставке Назарбаева Нежелательный пример? Почему Москва удивилась отставке Назарбаева

Какой пример подал соседям бывший президент Казахстана Нурсултан Назарбаев

Forbes
Михаил Горбачев Михаил Горбачев

Правила жизни Михаила Горбачева

Esquire
Как работает беспроводная зарядка для телефона: это не магия Как работает беспроводная зарядка для телефона: это не магия

Что такое беспроводная зарядка и как она работает?

CHIP
Высокое положение Высокое положение

Esquire проводит день в небоскребах, пытаясь понять их обитателей

Esquire
Поворот на Запад: как заработать на валютных облигациях Поворот на Запад: как заработать на валютных облигациях

Большой госдолг правительства США — это возможность, а не риск для инвесторов

Forbes
Джон Леннон Джон Леннон

Правила жизни музыканта Джона Леннона

Esquire
Погостить Погостить

Оформление дома для семьи старшей дочери от Ольги Кушнарёвой–Леоне

SALON-Interior
Система полковника Смолова и майора Перова Система полковника Смолова и майора Перова

Первая глава новой книги Софии Синицкой

Esquire
Рынок в $10 млрд: за что воюют изобретатели редактирования генов Рынок в $10 млрд: за что воюют изобретатели редактирования генов

Новые исследования в области технологии CRISPR могут оживить борьбу за патенты

Forbes
Открыть в приложении