Думали, что это дисбактериоз: у меня нашли рак и удалили часть кишечника
Онкологический диагноз — шок для всех, кто с ним сталкивается. Сначала кажется, что жизнь закончилась и ничего хорошего уже не будет. Но наша героиня Ольга Бушина из Москвы своим примером доказывает обратное: рак желудочно-кишечного тракта можно вылечить и дальше жить счастливо.
Я хочу поделиться своей историей, потому что не понаслышке знаю, что такое услышать: «У вас рак». Надеюсь, что сумею кого-то вдохновить на борьбу с болезнью, не опускать руки.
Мне поставили диагноз в апреле 2012 года, прямо в мой день рождения. Но впервые замечать, что что-то не так в организме, я начала примерно за год до этого. Был дискомфорт в животе и проблемы со стулом, иногда небольшие кровотечения. Я ходила к терапевтам и другим врачам. По их мнению, это был дисбактериоз, и в целом ничего страшного. Пока не произошло сильное кровотечение и меня не отправили делать колоноскопию и биопсию. По результатам обследования мне сказали: «У вас онкология, опухоль в толстой кишке» и направили в центр имени Н. Н. Блохина.
Услышав, что это рак, я ощутила жуткий страх и одиночество. Хотя моя семья, мои близкие поддерживали, но в любом случае ты остаешься один на один с ужасным диагнозом. Родные и знакомые просто не в состоянии понять, что ты чувствуешь, как это — жить, когда у тебя рак. Возможно, они боятся еще больше тебя. И тоже не знают, что делать, как еще помочь.
Мне повезло попасть на лечение к Заману Зауровичу Мамедли. Он очень опытный врач, всегда поддерживал, не давал провалиться в эмоциональную яму. Перед началом лечения я прошла полное обследование. Потом в центре Блохина комиссия из химиотерапевтов, радиологов и хирургов решала, по какому протоколу лечить. Мне, можно сказать, повезло, всё было очень быстро. Опухоль обнаружили в апреле, в мае я прошла курс химиолучевой терапии, в июле была операция.
Перед облучением врачи настояли на переносе яичников, так как тогда у меня еще не было детей. Я поначалу отказывалась, было не до этого, казалось, что это лишняя операция, лишнее вмешательство. Но сейчас я очень благодарна врачам за то, что они меня убедили. Такую операцию делают, чтобы сохранить функцию яичников, чтобы женщина в будущем смогла иметь детей.
Мне делали сразу и «химию», и лучевую. Один день — капельница с лекарствами, другой — облучение. Это продолжалось неделю. Лучевую я переносила неплохо, была только слабость, пропал аппетит. А «химия» прошла тяжелее, доходило до тошноты и рвоты. И это состояние сохранялось еще несколько недель после того, как закончился курс лечения.
После этого, в июле, меня прооперировали. Выяснилось, что опухоль больше, чем предполагали врачи, поэтому им пришлось полностью удалить прямую кишку, а из другой кишки сделать своеобразный «резервуар». Обошлось без выведения стомы (специальных мешочков) наружу. Так как опухоль удалили полностью, то больше «химию» мне не делали.
Без стомы жить гораздо комфортнее и эстетичнее, но образ жизни пришлось поменять кардинально, держать себя в ежовых рукавицах. Требуется очень жесткая дисциплина и в питании, и в занятиях специальной гимнастикой, чтобы все снова работало, как раньше. Сначала очень страшно выйти из дома из-за недержания. Даже если ничего не есть перед выходом, а только пить, все равно может произойти оказия. Я очень боялась, что все так и останется, не понимала, как тогда буду жить.