В поисках себя
Индустрия моды переживает глобальные изменения – смешение гендерных ролей, появление понятия нейтрального гардероба, который могут носить женщины и мужчины. На эту повестку очень живо реагируют как стритстайл, так и масс-маркет бренды. В причинах этого явления нам помогла разобраться колумнист и фэшн-исследователь Саша Манакина.
Наступил 2022 год. Машины еще не летают, но уже готовятся к работе в космосе, ученые третий год пытаются побороть пандемию и бог-знает-какой год другие страшные болезни, нейросети создают картины, музыку и спектакли (а кажется, скоро начнут и одежду). Будущее уже наступило, и в этом будущем мы почему-то до сих пор размышляем о гендере и костюме, как в прошлом.
Мода вообще обладает довольно короткой памятью, поэтому то, что на подиумах и обложках стали настойчиво появляться более размытые гендерные роли (что обрело трогательное название «новая маскулинность»), мы воспринимаем как откровение. И напрочь забыли исторические периоды, в которые мужчина и платье стояли в одном предложении без кликабельного заголовка. Поэтому нас удивляет (или возмущает) смелость европейцев из Prada, Valentino, Raf Simons, Lanvin и других модных домов, использующих традиционно феминные элементы – юбки, платья, флоральные принты и струящиеся, мягкие ткани – на моделях-мужчинах. Не менее нас восторгает, особенно в условиях суровой России, решимость московского бренда Nashe, который опровергает образ токсичной маскулинности, рассказывая о мужской чувственности и телесности через призму одежды. Поэтому обложки с Гарри Стайлзом в туфлях на каблуке с восторгом облетают все старые и новые медиа – мы сравниваем моду с тем, что видели в течение последних ста лет.
Однако вернемся в настоящее. Действительно, после 2015 года – в некотором смысле переломного года для индустрии моды – мы можем говорить о начале некоторой демократизации, как в отношении смешения уличного и кутюрного, так и о гендерной флюидности костюма. В 2015-м на мировой модной арене появились три фигуры, поменявшие вектор развития индустрии, и хоть к их творчеству и личным качествам имеются вопросы, не учитывать их влияния на моду и культуру просто невозможно. Алессандро Микеле назначен креативным директором итальянского модного дома Gucci, Демна [Гвасалия] (Прим. – В декабре дизайнер попросил называть его только по имени.) занимает аналогичный пост в другом модном доме с богатой историей – в Balenciaga, а под протекцией японского бренда Comme des Garcons западный мир узнает о нашем соотечественнике, Гоше Рубчинском. Под их началом на подиумах появляются другие люди – непохожие на тех, кого мы привыкли считать моделями, а словно те, кого мы видим в транспорте, за барной стойкой или в зеркале. Такие похоже-непохожие люди-не-модели начинают носить одежду, не оглядываясь на гендерную принадлежность.