Доисторические птицы: раньше, чем археоптерикс
Когда в 1861 году в руки ученых попала найденная на западе Баварии невзрачная каменная плита с отпечатком какой-то древней зверушки, одного взгляда хватило, чтобы понять значимость находки. Существо, запечатлевшееся в камне, имело явные признаки рептилии и птицы одновременно.
Чарльз Дарвин, публикуя «Происхождение видов», самокритично указал, что если одни виды произошли от других, порой несхожих, то какое-то время должны были существовать переходные формы, сочетающие признаки предков и потомков. Отсутствие таких форм было аргументом против Дарвина. Обнаружение археоптерикса- переходной формы между пресмыкающимися и птицами- стало сильнейшим аргументом «за». «Аргумент» впорхнул во все учебники и зажил там образцово-показательной жизнью. Прошло полтора века. Сомневаться в эволюции давно стало неприличным. А вот место археоптерикса в ее истории все чаще подвергается сомнению.
Костяк теории
К первой «праптице» вскоре присоединились сородичи — несколько экземпляров, найденных в той же Баварии. Один из них был обнаружен… прямо в музее: найденный еще в 1855 году, он был неверно описан и опознан как археоптерикс лишь в 1870-м. Второй экземпляр случайно попал в руки некоему Йохану Дорру, который обменял его ученым на корову — обе стороны остались довольны.
На сегодня известно десять экземпляров археоптерикса, причем один из них еще детально не описан, а еще один то ли тайком продан, то ли украден. Все находки — с юга Германии, который 150 млн лет назад представлял собой архипелаг небольших островков в теплом тропическом море. В юрскую эпоху гигантизма наш герой отличался скромными размерами — примерно с современную сороку.
Описанный как переходное звено между двумя классами — холоднокровными пресмыкающимися и теплокровными птицами, археоптерикс имел черты и первых, и вторых. Он обладал зубами, похожими на крокодильи, длинным костистым хвостом, тремя свободными пальцами с когтями на крыльях и в то же время был покрыт перьями и имел «птичий» объем мозга (у пресмыкающихся он скромнее). Решающую роль в признании птицей сыграло перо. Через сотню лет оно же стало поводом ожесточенного спора.
Параллельный результат
Одними из самых удивительных птиц, населявших планету, были обитавшие в меловом периоде зубастые птицы.
Все они относились к двум группам, которые, однако, имели больше различий между собой, чем какие-либо ныне живущие птицы. Представители первой группы, одонтотормы, имели зубы, сидящие в отдельных лунках, причём при смене зубов новый рос прямо под старым. Самая же их яркая черта – двояковыгнутые позвонки, отличающие их от всех известных ныне живущих и ископаемых птиц. Одонтотормы были величиной с голубя. Хвост, конечности, строение грудины напоминают современных птиц, а строение таза — рептилий.
Вторая группа – одонтохолки — крупные, иногда превышающие в длину два метра плавающие и ныряющие птицы с хорошо развитыми задними конечностями и недоразвитыми крыльями. По образу жизни, скорее всего, они больше всего походили на пингвинов или галапагосских нелетающих бакланов. Зубы этих птиц располагались в общей канавке; новые зубы, сменявшие старые, вырастали рядом с ними. По своему строению позвоночник был очень похож на современный птичий, но хвостовые позвонки были не сросшимися, как у нынешних пернатых, а напоминали хвостовые позвонки динозавров, таз также напоминал рептилий.
Обе группы вымерли вместе с динозаврами, не оставив потомков, да и происхождение их не вполне ясно. Есть предположение, что они также являлись результатом параллельной эволюции и не имеют к современным птицам никакого отношения.
Тутанхамон в перьях
«Археоптерикс для палеонтологии значит примерно то же, что Тутанхамон для археологии. Это одна из икон нашей науки», — заявляет Фил Маннинг, ученый-палеонтолог из Университета Манчестера. Однако иконоборцы находились всегда, и наше «чудо в перьях» не стало исключением. В середине 1980-х крупный британский астрофизик и писатель, сторонник теории панспермии Фред Хойл с несколькими коллегами поднял довольно шумную кампанию, утверждая, что археоптерикс — грандиозная фальсификация. Дело дошло до прямой дискуссии за круглым столом между группой Хойла и палеонтологами, которая транслировалась Би-Би-Си. «Ниспровергатели» считали, что отпечаток перьев на экземпляре, хранящемся в Лондоне, был подделан в XIX веке. Называлось даже имя подозреваемого — Карл Хаберляйн, известный в те годы торговец южногерманскими окаменелостями, якобы «оснастивший» останки какой-то мелкой рептилии отпечатком куриных перьев. Обвинение основывалось на изучении отпечатка под современным сканирующим микроскопом и фотографировании под разными углами. Дополнительным аргументом было наличие на отпечатках микрокапель какой-то современной органики, принятых астрофизиком Хойлом за следы клея, а также то, что на большинстве других экземпляров археоптерикса следы оперения определяются крайне неуверенно. Именно