«Доходы ниже прожиточного минимума»: Пашу об убытках Black Star из-за кризиса, клипе про Москву и уходе Егора Крида
Героем нового выпуска «Forbes Карантин» стал Павел «Пашу» Курьянов, сооснователь холдинга Black Star. Как компания справляется с кризисом, какую цену ей пришлось заплатить за скандальный клип с Тимати и Гуфом, есть ли шанс на контракт с лейблом у музыканта-оппозиционера и почему онлайн не спасет концертный бизнес?
Дитуация очень тяжелая почти по всем направлениям. Но, мне кажется, нам грех жаловаться. В целом, обстановка в нашей компании стабильнее, чем во многих других — наверное, и потому, что бренд помогает, и потому, что мы постоянно думаем о возможностях получения дополнительного дохода. К тому же в онлайн-среде наша доля больше, чем у других компаний. Если говорить в частности, то музыкальный лейбл сильно пострадал, поскольку вся концертная деятельность и большинство рекламных контрактов приостановились. В сфере ретейла нет продаж, соответственно, нет и денег, чтобы заказывать у нас рекламу. По сути, остался только доход от стриминга, который мы получаем лишь месяца через три после выпуска контента.
Доходы нашего холдинга стали значительно ниже того уровня, который необходим для обеспечения прожиточного минимума компании. Мы оптимизировали расходы, оставив только самые основные. В первую очередь, мы тратим денежные средства на создание контента, который будет помогать увеличивать наш стриминг. Сложность еще и в том, что ввели ограничения по перемещению, а создание всего контента исключительно в домашних условиях практически невозможно. Поэтому мы сталкиваемся с большими сложностями, приходится выкручиваться. Например, для записи песен некоторым артистам нашего лейбла мы купили домой различные музыкальные установки, загрузили программы, чтобы они могли работать, сидя дома. Наша основная задача заключалась в том, чтобы выпустить в апреле рекордное количество контента, который поможет с мая по июль увеличить показатели уровня дохода, что обеспечит хотя бы покрытие издержек.
Скорее всего, (после кризиса) по ряду направлений бизнеса произойдет изменение бизнес-модели и оптимизация постоянной части расходов. Мы, в принципе, давно об этом думали, но такое решение принять было очень сложно. Потому что любая операционная деятельность, которая уже создана, дает тебе определенный уровень комфорта — сидишь в лучших условиях, на тебя работает большее количество людей, которые в том числе решают мелкие вопросы. У тебя освобождается время на то, чтобы заниматься тем, что тебе нравится, или проводить его с семьей. При этом определенная часть денежных средств сжирается. Поэтому в новой реальности принято решение изменить все бизнес-модели, серьезно пересмотреть расходы и оставить только те, которые влияют напрямую на источники заработка и на сам бизнес. С точки зрения людей — каждые две недели мы их оцениваем, чтобы понять, кто из нашей команды, условно, создает добавленную стоимость на свою зарплату или на стоимость своего участия в наших проектах. И если раньше мы на какие-то моменты закрывали глаза, то сейчас требования к каждому сотруднику повысились. Если человек не подпадает под определенный критерий эффективности работы на своем месте, принимается решение либо о том, чтобы убрать этого человека из команды, либо заменить его на более эффективного сотрудника, либо просто упразднить рабочее место.
Около 15% штата пришлось сократить. Со всеми, конечно, пришлось договариваться. Потому что, наверное, не очень правильно просто взять и отпустить человека в такой ситуации. Что касается оптимизации, она заключалась в том, что мы договаривались с сотрудниками о снижении зарплат на период пандемии. Для около 80% людей мы сократили зарплаты. Есть сотрудники, которым мы не снижали зарплату — таких, наверное, около 25%. Это люди, на которых удар пришелся сильнее всего, они сейчас работают еще больше, чем раньше. Это все те, кто создают продукт или, например, работают в сервисе доставки. У нас был достаточно маленький штат сотрудников, работающих на доставку, а сейчас большой. Также мы не сокращали зарплаты людей, которые заняты на производстве и каждый день ездят на работу.
О перспективах после карантина
В некоторых сферах бизнеса возникнет вопрос о том, что же делать, если до 1 июня не будет принято решение о возобновлении работы предприятий. У нас есть постоянные статьи расходов, которые, к сожалению, убрать невозможно. И не все наши партнеры, которым мы должны выплатить деньги, идут навстречу. Поэтому будет серьезный вопрос: либо закрывать бизнес в этих местах и искать новые варианты, либо договариваться с теми, кому мы должны. Критическая точка для нас — 1 июня, после которой у половины направлений нашего бизнеса начнутся очень серьезные проблемы. И, в большей степени, это будет связано с потерей крайне важной части команды, которой придется искать другие источники заработка. И не факт, что после снятия карантина мы сможем этих людей вернуть — либо потому, что они найдут другой источник дохода, который им понравится, о котором они раньше не думали, либо потому, что поток клиентов даже после открытия будет настолько низким, что они не смогут зарабатывать тем, что им нравится, а придется зарабатывать где-то на стороне.
В среднем Black Star Burger приносит около 30% общего дохода. Приблизительно 20-25% дохода приносит музыкальный лейбл. Доли остальных направлений в общем объеме доходов холдинга практически равны: на бренд одежды приходится 15%, на барбершопы — около 10%, доля гейминга и «карвоша» (Forbes. — car wash, автомойка) составляет 3% и 7% соответственно.
О невозможности получить помощь
Арендодатели делятся на две категории. Первая — те, кто сразу четко определяет процент скидки, на который они согласны. Он все равно обременителен для нас в финансовом плане при том количестве объектов, которыми мы располагаем. А есть арендодатели, которые занимают весьма странную позицию, они говорят: «Да, мы договоримся, но давайте мы будем решать этот вопрос, когда снимут карантин. Посмотрим, сколько месяцев объект был закрыт, и потом обсудим, какая будет цена». Это вводит нас в рисковое положение.