Моя история
Когда солдаты, науськанные офицерами-бунтовщиками, выкрикивали на Сенатской площади свой лозунг «За Константина и его жену Конституцию», вряд ли они понимали значение этого слова. Не зря же возникло предположение, что под Конституцией бравые воины подразумевали не вожделенный декабристами документ, а супругу Константина Павловича, загадочную польку, ради которой будто бы цесаревич отказался от российского престола.
Слово это действительно никак не могло закрепиться в русском языке. О ней, Конституции, мечтали, её постоянно обещали народу, что-то похожее даже принимали, вроде крестоцеловальной записи Василия Шуйского или Кондиций Анны Иоанновны, ею же самой публично разорванных. А как ей было не уступить прошениям «принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели» и не прислушаться к тогдашним силовикам, которые не хотели, «чтоб государыне предписывались законы».