«Бессмертная жизнь Генриетты Лакс»: как ученые пытались культивировать живые клетки
Генриетта Лакс — женщина, которая умерла от рака в начале XX века, но в каком-то смысле стала бессмертной: ее клетки, взятые в ходе лечения, продолжали делиться и сегодня используются во множестве биолабораторий по всему миру как расходный материал. Историю этой женщины и ее наследия, полную сложных этических вопросов, рассказывает Ребекка Склут в книге «Бессмертная жизнь Генриетты Лакс». С разрешения издательства Forbes Woman публикует отрывок.
Мэри Кубичек, ассистентка Гая чуть старше двадцати, жевала бутерброд с салатом из тунца, сидя у стеллажа для культур из нержавеющей стали, который использовали также и как столик для перекуса. Она, Маргарет и другие сотрудницы лаборатории Гая — в почти одинаковых удлиненных очках в темной оправе с толстыми стеклами и с собранными сзади в тугой пучок волосами — проводили здесь бесконечные часы.
На первый взгляд эта комната могла показаться кухней в столовой или кафе: галлонные жестяные банки из-под кофе с инструментами и стеклянной посудой, на столе банки с порошковым молоком, сахаром и бутылки с газировкой; большие металлические холодильники, выстроившиеся вдоль одной из стен, и глубокие раковины, которые Гай сделал своими руками из булыжников, собранных в ближайшей каменоломне. Однако рядом с заварочным чайником стояла бунзеновская горелка, а в холодильниках хранились кровь, плацента, образцы опухолей и мертвые мыши (и еще как минимум одна утка, которую Гай хранил в лаборатории замороженной более двадцати лет, — охотничий трофей, не уместившийся в его домашний холодильник). Вдоль одной стены стояли клетки с пищащими кроликами, крысами и морскими свинками; с той стороны стола, где Мэри поедала свой ланч, на полках располагались клетки с мышами, крохотные тела которых распирали опухоли. Мэри всегда смотрела на них во время еды, как и в тот момент, когда Гай вошел в лабораторию, неся образцы шейки матки Генриетты.
«Кладу тебе еще один образец», — сообщил он.
Мэри сделала вид, что ничего не заметила. «Ну вот, опять, — подумала она, продолжая жевать бутерброд. — Это подождет, пока я доем».
Мэри знала, что откладывать работу не стоило: с каждой секундой повышалась вероятность гибели клеток, которые находились в чашке. Но она устала выращивать клетки, устала тщательно обрезать мертвые ткани, как жилки с куска мяса, устала от того, что клетки гибли после долгих часов труда. «Чего волноваться?» — подумала она.
Гай взял Мэри на работу за ее руки. Она только что окончила университет и получила степень по физиологии, когда консультант предложил ей сходить на собеседование в лабораторию Гая. Гай попросил Мэри взять со стола ручку и написать несколько предложений. «Теперь возьми нож, — сказал он, — отрежь вот этот кусок бумаги. Покрути в руках вот эту пипетку».